Сволочь ненаглядная - Дарья Донцова

Ночью, глядя, как по потолку ползают тени, яразмышляла о создавшейся ситуации. Как жаль, что пропала сумочка, потому чтотам была бумажка с адресом Платова Льва Константиновича, придется вновь ехать кЛесе… Да еще триста долларов аукнулись, не говоря о ключах, проездном ирасческе. Плюс губная помада, подводка, пудра… Косметика у меня отличногокачества, самый настоящий Диор, купленный в фирменном представительстве.Сережкин подарок на Новый год. А еще паспорт! И в маленьком кармашке лежитсамодельный носовой платочек с вензелем «Е.Р.», Кирюшка вышил мне к празднику.Отчего-то кусочка батиста с неровными буквами было больше всего жаль.

Пошмыгав носом, я решила, что это судьба, ипереключилась на иные проблемы. Значит, у Олега есть брат Егор, так почему онмне о нем не рассказал? А я и не спрашивала! Хотя более чем странно, мог иотреагировать на знакомое имя. Ну как-нибудь так: «У Насти брата нет, а у меняесть».

Нет, он молчал. Причем Наташа тоже, значит, унее двое детей? И она бросила одного ради другого? Впрочем, такое случается.

Повертевшись под одеялом и поскидывав на полпо очереди Мулю и Аду, я приняла решение. Завтра поеду в это Разино и узнаю всепро семью Скотининых. Наташа обронила, будто продала квартиру на улице Ленина вдоме 1… Вот с этого адреса и начнем. В домовой книге записи остаются на века…Найду Егора, поболтаю с ним. Может, это, конечно, и глупость, но пока онединственный мужчина с подобным именем, попавшийся на моем пути. Правда, Олегназывал брата Горка, но это скорей всего – детское, уменьшительно-ласкательноеот Егора…

* * *

До Разино оказалось не два, а все три часа наэлектричке. Шумная вокзальная площадь гомонила, по ее периметру тянулисьразноцветные палатки со всякой всячиной – фруктами, хлебом, окорочками имолочными продуктами. Надо же, будто из Москвы не выезжала, тот же пейзаж ипочти те же цены, ну, может, на рубль меньше.

Улица Ленина, которую разинцы не собиралисьпереименовывать, тянулась прямо от вокзала вниз к набережной. И тут меняподжидал сокрушительный удар. Дом номер один принадлежал местному Домукультуры. «Центр досуга» – было написано на аляповатой вывеске огромнымизолотыми буквами.

Я зашла внутрь и тут же узнала отсловоохотливой гардеробщицы массу интересных вещей. В этом здании всегда размещалосьучреждение культуры, другой улицы Ленина в Разино нет…

Выйдя на улицу, я решительно двинулась всторону городской мэрии. Умру, но узнаю правду от начальника паспортного стола.

Честно говоря, мне просто повезло. МайорФилимонов, отвечавший за порядок в документах жителей города, свалился сгриппом. Его замещал щупленький лейтенант, белобрысый, с постоянно шмыгающимкрасным носом. Он внимательно выслушал мою историю, слегка приоткрыв рот.Очевидно, пареньку в детстве не удалили аденоиды.

– Только вы можете мне помочь, –судорожно мяла я в руках носовой платок, – только вы, больше обратиться нек кому…

– Не волнуйтесь, – пробормоталкапитан, – рассказывайте по порядку.

– Год тому назад, – завела я, –господа Наталья и Олег Скотинины дали мне денег в долг.

Я, оказывается, покупала квартиру, а Скотинины– мои близкие друзья. Деньги брала на два года, и никакого процента с меня непопросили. Сейчас дела пошли прекрасно, нужная сумма набралась, и я решилаотдать долг. Но вот незадача – дома у Скотининых, по адресу Разино, ул. Ленина,дом 1, я никогда не бывала, а телефонную книжку потеряла. Скотинины люди крайнеделикатные и никогда не позвонят сами, чтобы не смущать должницу. Я приехала вРазино, а на улице Ленина в этом доме…

– «Центр досуга», – вздохнул капитан.

– Вот именно, – радостно подхватилая, – скорей всего, я перепутала, может, номер два…

– Там автовокзал.

– Три…

– Школа рабочей молодежи…

– Господи, – заныла я, – ну чтоже делать, такие деньги!

– Большая сумма? – поинтересовалсямент.

– Тридцать тысяч долларов, –сообщила я и, увидав, как вспыхнули огнем не только уши, но и шея собеседника,быстренько добавила: – Только у меня их с собой нет, естественно!

– И чем я могу помочь? – вздохнулкапитан.

– Поглядите в документах, где онипрописаны…

Пару секунд молоденький сотрудник колебался.Видя его сомнения, я всхлипнула и вытащила из кармана носовой платок. Очевидно,белобрысенький терпеть не мог сопливых баб, потому что сердито пробормотал:

– Только реветь не надо.

– Не буду, – быстро согласилась я.

– Значит, Скотинины Надежда…

– Наталья, Наталья Андреевна.

– Год рождения?

Я призадумалась. Сыночку, скорей всего, леттридцать, значит, маменьке за пятьдесят, хотя выглядит она превосходно.

– Примерно 1945-й…

– Что значит примерно? – изумилсямилиционер.

– Точно не знаю.

– Так, а он, Олег Скотинин, отчествосообщите.

– Не знаю, – растерянно пробормоталая и постаралась объяснить, отчего не в курсе, как зовут мужа любимойподруги. – Наташенька родила вне брака, и я никогда не видела еелюбовника. Олег молодой, его пока только по имени зовут.

– Ладно, – вздохнул капитан, –попробуем, хорошо хоть ваши знакомые не Ивановы!

Примерно полчаса я провела в коридоре, сидя наотвратительно жесткой деревянной лавке. Прямо перед моими глазами висел плакат«Внимание – розыск». Я уставилась на фото. Парочка плохо отпечатанныхизображений, как теперь принято говорить, лиц кавказской национальности.Интересно, как можно вычислить преступника по таким снимкам? Три почтиидентичных лица глядели со стенда. Впрочем, в самом углу помещался вполневнятный снимок. Простоватое, какое-то милое лицо, нос картошкой и круглые глазасо слегка припухшими веками. Мягкий рот и подбородок без четких очертанийвыдавали простодушную натуру с не слишком сильной волей. Интересно, в чем могпровиниться этот самый обычный парнишка, на вид чуть младше Сережки.

Я встала и подошла поближе, чтобы прочитатьмелкие буковки под изображением. «Козлов Андрей Петрович, 1978 года рождения,разыскивается за совершение тяжких преступлений. Особые приметы – крупноеродимое пятно под левой лопаткой.

При задержании проявлять осторожность,преступник вооружен».