Повседневная жизнь англичан в эпоху Шекспира - Элизабет Бартон

Судя по всему, королева относилась к нему очень благосклонно и несколько раз навещала в Мортлейке, чтобы взглянуть на его научные приборы и библиотеку, но она сделала очень мало для его продвижения по службе. Возможно, именно это стало причиной его сближения с Келли. Доктор Ди не был деловым человеком, и заявление Келли, что тот открыл «философский камень», который сможет сделать их богатыми, заставил его пойти на глупое партнерство.

Алхимики утверждали, что им удалось создать «философский камень», с помощью которого можно не только превращать простые металлы в драгоценные, но и получить эликсир жизни. Некий Корнелий Альветан посвятил свой трактат «De Conficiendo Divino Elixire sive Lapide Philosophorum»[89] Елизавете, которая, прочитав его на латыни, так им увлеклась, что предоставила Корнелию удобное жилье в Сомерсет-хаузе и приказала приниматься за работу. Любопытно, но королеву больше интересовала ее казна, чем возможность вечной жизни, поскольку она заказала Корнелию произвести 50 тысяч марок из чистого золота «по приемлемой цене». Корнелий не сумел выполнить заказ. В 1567 году он был заключен в Тауэр за «оскорбление Ее Величества королевы» лживыми обещаниями.

Все хитрые махинации алхимиков с их странным и непонятным для нас «научным жаргоном» Бен Джонсон высмеял в своей пьесе «Алхимик», изобразив жадного и легковерного сэра Эпикура Маммона в виде козла.

Ради справедливости стоит заметить, что многие алхимики были гениальными исследователями, и среди них — Теофраст Бомбаст, или Парацельс. Алхимия приобрела новое направление развития, когда он заявил, что ее подлинной задачей должно быть не производство золота, а медицинских препаратов.

В самом начале правления Елизаветы Уильям Сесил обращался к астрологу, чтобы узнать, что ждет королеву на поприще брака. Ему сообщили, что королева выйдет замуж за иностранца и родит сына, которому предстоит стать великим правителем, и дочь. Так как многие елизаветинцы верили в предзнаменования, знаки и влияние звезд, то неудивительно, что они были убеждены в бытие привидений, эльфов, фей и злых духов. Кроме этого, существовали еще колдуны и чародеи.

Епископ Джевел, человек просвещенный, был так расстроен мерзкими делами ведьм и тем, что они разрушали здоровье людей, что в 1572 году выступил с решительной проповедью против них. Среди слушателей была и королева, но он не стал смягчать свою речь. «Эти глаза, — громогласно заявил он, — видели несомненные и очевидные следы их деяний. Подданные Вашей Светлости начинали чахнуть и даже умирать, краска сходила с их лица, а плоть ослабевала. Их чувства притуплялись, а речь пропадала». Очевидно, этот добрый епископ принял предмет своего выступления слишком близко к сердцу: было бестактно проповедовать против ведьм в присутствии женщины, чью мать считали одной из них. У Анны Болейн были родинка чародейки и рудиментарный палец — «соска дьявола».

Но средний англичанин — сельский житель и бедняк — продолжал верить в действие трав и снадобий, амулетов и заклинаний.

В то время существовали заклинания от многих болезней. Для излечения от эпилепсии следовало ночью пить ключевую воду из черепа того, «кто был убит». Чтобы вылечиться от укуса скорпиона — ситуация, не типичная для Англии, но с которой приходилось сталкиваться путешественникам в тропиках, — укушенный должен был прошептать на ухо ослу: «Меня укусил скорпион». Чтобы избавить женщину от родовых мук, кто-то должен был перебросить через дом, где она лежит, камень, которым были убиты три живых существа — человек, вепрь и медведица. Обзавестись таким камнем было непросто, и шарлатаны, должно быть, зарабатывали неплохие деньги, продавая фальшивки.

Одним из самых любопытных было заклинание против ежедневных приступов малярии. Для этого больной должен был разрезать яблоко на три части. На первой дольке нужно было написать «Творец существует извечно»; на второй — «Творец непостижим» и на третьей — «Творец вечен». Обычную малярию можно было вылечить проще: с помощью «паука в ореховой скорлупе, завернутой в шелк». Мать Бартона испробовала это средство — или амулет — на бедняках Линдли в Лейстершире, где она проживала, но ее сын Роберт высмеял ее действия, спросив: «Quid aranea cum febre?»[90] Однако позднее, когда обнаружил упоминание о подобном средстве от малярии в «Materia Меdiса», составленной в I веке Диоскоридом, греческим врачом армии Нерона, он изменил свое мнение. То, что, по его мнению, было бабушкиными сказками, на самом деле оказалось подтверждено наукой! Да и мы уже привыкли, что многие старинные рецепты признают и сами врачи.

* * *

Среди бесчисленных трав, которые использовали для лечения тех или иных недугов, были некоторые, как считалось, связанные с определенными частями тела. Так, болезни головы лечили отварами из анисового семени, буквицы аптечной, чабреца, очанки, лаванды, лавра, розы, руты, майорана. Нетрудно заметить, что большинство из этих растений обладали душистым ароматом. Больным, которых часто мучили головные боли, советовали избегать дурных запахов, болотных «инфекций» и вдыхать только приятные ароматы. Им также следовало держать голову в холоде, не слишком много спать и не злоупотреблять вином. Помимо этого, они должны были воздерживаться от пищи, способствовавшей выделению слизи, и без всякой причины плакать, петь высоким голосом или выкрикивать «привет!».

Для лечения болезней легких и бронхов — а елизаветинцы были очень склонны к бронхитам — советовали употреблять окопник (он и по сей день входит в состав различных микстур от кашля) вместе с чабрецом, лакричником, девясилом, иссопом. Особенно эффективными считались шандра (конская мята) и дубровник. Больные туберкулезом должны были избегать кислых и терпких продуктов и употреблять тонизирующие средства и напитки. Им не следовало есть жареное мясо, тушеную свинину, студень, вареный рис, сырые яйца и пить козье молоко. Кроме этого, им запрещалось злиться и грустить.

Огуречник аптечный, воловик, шафран, базилик, розмарин и розы использовали для укрепления сердечной мышцы, а вот наперстянка, в которой содержится дигиталин, вошла в употребление только в XVII веке. Болезни желудка лечили с помощью полыни горькой, мяты, буквицы аптечной, золототысячника, щавеля и портулака. А тех больных, чье состояние, судя по симптомам, было вызвано илеитом (воспалением подвздошной кишки) или аппендицитом, предостерегали от холода, советовали употреблять слабительное, отказаться от свежего хлеба, свежего эля, пива, сидра и корицы, а также от всех продуктов, содержащих мед, и как огня остерегаться пищи, вызывающей газы, особенно бобов, гороха и чечевичной похлебки.

Печень — а она является очагом всех телесных жидкостей — можно было подлечить с помощью дубровника, репейника, фенхеля, эндивия зимнего и, естественно, печеночника. При подавленном состоянии помогали адиантум, побеги папоротника, петрушка, тимьян, хмель, буквица и лыко ясеня. Чернобыльник, болотная мята и можжевельник использовали для лечения женских болезней, а от болей в суставах применяли ромашку, зверобой, душицу обыкновенную, руту, примулы и меньший золототысячник. Тем, кто страдал подагрой, запрещалось носить тесную обувь и есть красную рыбу и устриц.