Весь Роберт Джордан в одном томе - Роберт Джордан

class="p1">— Ты совершенно прав, Конан. Этот меч в древности принадлежал королю. Возможно, даже самому Брагорасу. – И он засмеялся, словно отпустил удачную шутку. Не переставая смеяться, он подхватил сверток и вышел на улицу.

Глава 7

Албанус замер в дверях. Подмышкой он держал какой-то продолговатый предмет, завернутый в меховую накидку. Этот сверток смотрелся явно чужеродным в роскошной комнате, увешанной гобеленами, с коврами, устилавшими мраморный пол... Сулария восседала перед огромным зеркалом. Обнаженные плечи проглядывали под золотистым шелком туники. Подле нее на коленях стояла рабыня, которая расчесывала чудесные шелковистые волосы своей госпожи. Завидев в зеркале отражение Албануса, Сулария небрежным жестом спустила тунику с плеч, открывая его взору высокую грудь.

Албанус призывно щелкнул пальцами, и когда рабыня обернулась, он подал ей знак. Она тотчас с поклоном удалилась, неслышно ступая босыми ногами по мраморному полу.

— Ты принес мне какой-то подарок? – поинтересовалась Сулария. – Если так, то ты выбрал для него странную оболочку. – Она пристально рассматривала в зеркале свое лицо, легкими движениями пуховки нанося румяна на щеки.

— Нет, это не для тебя, – хохотнул вельможа. – Это клинок Мелия.

Ключом, что висел у него на шее на золотой цепочке, Албанус открыл большой лакированный сундук, стоявший у стены. Ключ нужно было поворачивать сперва в одну сторону, а потом в другую, в строго определенной последовательности. Если же нарушить этот порядок, объяснял он Суларии, то хитроумное устройство из пустотелых труб выпустит ядовитые шипы, чтобы отравить вора.

Откинув крышку и бросив на пол отороченный мехом плащ, Албанус бережно уложил меч на отведенное ему место. Здесь, в шелковых гнездах, лежали книги из древнего Ахерона в переплетах из кожи девственниц и еще некоторые, самые необходимые принадлежности некромантии, взятые им из тайника колдуна. Кончиками пальцев Албанус провел по свиткам и манускриптам.

Среди них были и наброски с изображением Гариана, которые пока не имели никакой магической ценности. А на почетном месте, на шелковой подушке, покоившейся на золотой подставке, красовался темно-синий хрустальный шар, отбрасывавший серебристые блики.

Туника Суларии упала на пол, и обнаженная, она подошла к Албанусу. Проведя языком по пухлым губам, женщина взглянула на меч.

— Так значит, вот это оружие, от которого погибло столько людей? Этот меч не опасен? Может, лучше было бы уничтожить его?

— Он нам еще пригодится, – возразил Албанус. – Если бы мне раньше было известно то, что я знаю сейчас, я никогда не отдал бы его этому болвану Мелию. Письмена, нанесенные на лезвие, помогли мне раскрыть его тайну, зашифрованную в древних колдовских гримуарах.

— Но каким образом Мелий превратился в кровожадного убийцу?

— Когда ковалось это оружие, в него заключили дух и мастерство шестерых отборных фехтовальщиков...

Албанус легонько коснулся клинка пальцами, ощущая магическую мощь, пронизывающую лезвие. Очень скоро и сам он будет обладать такой же властью. Силой, недоступной пониманию смертных, могуществом, большим, чем у любого земного владыки, – но отсюда и проистекало безумие...

Он вознамерился было взять меч в руки, но пальцы его застыли, не коснувшись рукояти.

— Если один и тот же человек трижды возьмется за этот меч и пустит его в ход, то на третий раз сознание его будет охвачено безумием шестерых фехтовальщиков, томящихся в сердце клинка. Отступай! Бей и отступай! Бей! Рази! – Исторгнув из себя боевой вопль, он обернулся затем к Суларии, которая исполненным страха взора, раскрыв рот, взирала на его руку, зависшую над мечом.

— Сколько раз ты уже брался за него? – прошептала она.

Со смехом Албанус убрал руку и вместо клинка взял хрустальный шар, с трепетом удерживая его на кончиках пальцев. Кристалл выглядел хрупким, но на самом деле во всем подлунном мире не нашлось бы силы, способной нанести ему хоть малейший ущерб.

— Тебя пугает этот меч? – спросил он негромко. Его резкий взгляд, казалось, проникал в самую сердцевину кобальтового шара. – Нет, вот то, чего следует страшиться на самом деле! С помощью этого шара можно вызвать и подчинить своей власти некое существо... Не знаю, демон это или божество... Однако мощь его столь велика, что даже в магических книгах Ахерона о нем говорят с благоговейным ужасом.

Но именно он, Албанус, станет его повелителем, владыкой, чье могущество превзойдет всех правителей мира. От этой мысли, сладкой и жуткой, захватывало дух.

Никогда прежде он не осмеливался вызвать это загадочное существо, ибо опасность была слишком велика. Маг рисковал сам сделаться рабом, смертной игрушкой бессмертного монстра, располагавшего целой вечностью, чтобы утолить свою скуку. Но разве не он – потомок Брагораса, древнего короля-героя, сразившего дракона Кутаркана и сбросившего в пучину западного моря демона Даргона?..

Сами собой слова заклятья начали срываться с губ:

— Аф-фар меа-роф, Омини деас каан, Ээф-фар бе-лаан Офиа кристи...

По мере того, как он произносил эти слова, небо над городом потемнело и начал меркнуть солнечный свет, словно сумерки наступили прямо посреди бела дня. Безоблачное небо раскололи ослепительные молнии, и земля загудела под ногами...

Албанус осекся, объятый страхом перед тем, что он натворил, – стены вокруг ходили ходуном, словно ткань на ветру. Нет, время еще не пришло! Еще не время... Должно быть, он обезумел, если затеял все это. Однако он не довел заклинание до конца, значит, еще не поздно все вернуть!

Торопливо положив на место ярко сверкающий хрустальный шар, он поспешил отступить от сундука. Скорее нужно выбросить все из головы, забыть слова заклятья, изгнать все мысли, ни о чем не думать...

Постепенно свечение в кристалле начало угасать, земля перестала ходить ходуном, молнии исчезли, и над городом вновь ярко засияло солнце.

Долгое время Албанус избегал смотреть на Суларию. Пусть только посмеет раскрыть рот, – думал он со злостью, – пусть промолвит хоть слово о том, каким глупцом он выставил себя перед ней. Если только попробует хоть что-то сказать, он распорет ей живот и задушит эту тварь собственными кишками!.. Албанус обернулся к женщине с суровым лицом палача, скинувшего капюшон.

Сулария взирала на него глазами, полными неприкрытого восторга и желания.

— Какое могущество, – прошептала она. – Я ослеплена... Сияние твоей власти слепит меня... – Ее дыхание сделалось прерывистым. – Так значит, вот как ты собираешься одолеть Гариана?!

Страх и ярость покинули Албануса, и теперь он не чувствовал ничего, кроме гордости.

— Гариан этого недостоин, – усмехнулся он презрительно. – Нет, я своими руками сотворю человека и вдохну в него жизнь. Вот как я сумею погубить узурпатора, захватившего престол, принадлежащий мне по праву.

— Так значит, твоя сила столь велика? – задохнулась она.

Он отмахнулся небрежно.

— Это все лишь начало. Я уже пробовал сделать нечто подобное, но