Гримасы подсознания, или Проклятие ведьмы - Марат Буланов

Между тем, состояние больного едва заметно пошло на улучшение. Кризисные явления с резким повышением АД и ажитацией несколько ослабли. Однако жизни все равно угрожала нешуточная, в общем-то, опасность. Организм в любое время мог надорваться от внутренних переживаний и погибнуть. В принципе, к этому развитие заболевания неизбежно и подходило. Психологический конфликт набирал обороты, касаемо не только фантастических видений, но и сферы личных отношений человека не от мира сего…

Так кто ж была таинственная черная незнакомка приходившая к ложу умирающего?..

…Парень оканчивал пятый курс альма-матер и готовил уже дипломную работу. Куратором его был бывший посол Афганистана и Индии, представлявший интересы Украины в этих странах в 90-х годах. Родился он в Черновцах, поэтому по окончании дел, под старость, вернулся во взрастившие пенаты. Помимо дипломатической карьеры, Александр Бойкевич подвизался и на научно-терапевтическом поприще. Имел два кандидатских диплома: медицинских и исторических наук. Соответственно, преподавал сразу в двух высших учебных заведениях: ЧНУ плюс БГМУ. В медицинском универе работал на кафедре нормальной физиологии. А в национальном универе города обучал студентов «Основам дипломатии».

Евгений, словом, приходил к нему для решения вопросов выпускного труда. Но не всегда доцента Бойкевича можно было застать на рабочем месте. Иногда договаривались встретиться и на кафедре физиологии. Студент ехал в другой вуз для того, чтобы пообщаться с куратором.

На дворе стоял апрель, но в душе у нашего мечтателя кошки скребли. Накануне он поссорился с девушкой, которую, как казалось, любил. С Алисой, тоже студенткою ЧНУ, молодой человек был знаком еще с первого курса. Дама посещала лекции на историческом факультете и роман их длился все годы учебы. Поначалу отношения складывались очень хорошо — парень души не чаял в голубоглазой брюнетке. Но позднее ее вспыльчивый характер и ревность довели, честно говоря, до ручки. Алиса требовала беспрекословного подчинения, хотя и была дурашливым, милым «ребенком».

«Что, разве я обязан ублажать эту своенравную тигрицу?! — злился, задетый за живое, бедняга. — Фиг тебе, а не семейная „идиллия“, где придется пахать, вроде сельского трактора! Заявила, что порвет отношения, коли не смирюсь с положением безгласного подчиненного! Ну и рви себе на здоровье, плакать ни за что теперь, да и вряд ли, буду! Поговаривают же, что нашла какого-то гораздо старше меня, с классной зарплатой! Вот, блин, и качает права, так как есть сейчас из кого выбирать!..»

Товарищ подошел к зданию БГМУ, открыл массивную дверь, поднялся на второй этаж. Только что окончилась пара и студенты-медики с шумом выходили из аудиторий. «А тут симпатичные девчонки! — отвлекся от удручающих мыслей Евгений. — А сколько темнокожих, странных „представителей“! Вон негр, будто сажею измазан, толстогубый с белыми ладонями! Интересно, из какой парень страны?.. Вероятно, африканец. Но говорят, тут учатся и из Индии и даже из самого Китая!».

Подойдя к кафедре физиологии, Малену вошел туда, надеясь увидеть Бойкевича. И столкнулся нос к носу с молоденькой мулаткой, которая как раз выходила из двери. «Извините, пожалуйста!» — бросил он и прошел дальше, не обращая более никакого внимания. Тогда как барышня быстро отвела глаза, смутившись при этом ну просто до невозможности!

— Александра Ивановича можно увидеть? — спросил у лаборантки. Но неожиданно вместо нее ответила темнокожая дивчина.

— Она путет черэз десят минута… Я тоше пришел к нэй, нато ждат чут-чут.

«Ага! Тебя не спросили! — удивился „повеса“, но ничего не сказал. — Красивая, экзотичная мулатка, правда немного худая, н-да…».

Молодые люди вместе вышли из кабинета и уселись рядом на кушетку. Кушетку с зеленым дерматином, что стояла у входа на кафедру.

Помолчали, ожидая прихода непоседливого доцента. А тот почему-то все не шел и не шел. Словоохотливый Евгений, ради интереса и от скуки, неожиданно для себя, тоже заговорил:

— А вы, собственно, по какому делу к Александру Ивановичу?

Мадама сильно застыдилась, и «краснея» ответила:

— Плоко ошен понимай русский ясык… Что твоя спрашивает моей сэчас кой-чего?

— Спрашиваю, что нужно-то от Бойкевича? Какой-то учебный вопрос?

— A-а! Понимай! Принес к ней курсовая, фисиолокия! Кур-со-вая! Да-да!

— А по-английски вы говорите или нет? Do you speak English?

— Oh, yes, yes!.. — обрадовалась собеседница. — My native language is almost English! (Родной мой язык почти что английский!).

— How you come from, if I may ask? (А откуда приехали, если не секрет?).

— Botswana, Africa, Gaborone city. (Из Ботсваны, Африки, из города Габороне.).

Конечно, Малену владел английским не в совершенстве, но изъяснятьс, более или менее сносно мог. Далее, для удобства понимания, приведем разговор двух молодых людей на русском языке.

— Да, очень любопытно! — поразился романтик. — А почему приехали именно сюда, в Черновцы?

— У меня здесь дальняя родня. Кроме того, в ВУЗы Габороне или Претории трудно поступить. Иначе говоря, там конкурс большой.

— Но Претория — это же столица Южно-Африканской республики?

— Да, но от нашей столицы она совсем недалеко. Каких-то 400 километров.

— А как же граница? A-а, понимаю, там граница вроде Украины с Румынией. То есть, проблем особых, собственно, не возникает.

— Совершенно верно. Поэтому я пробовала поступать и в Габоронский университет, и медицинский колледж Претории в ЮАР.

— И не поступили, значится. Это не беда. У нас образование ничуть не хуже чем в Южной Африке, как полагаю.

Девушка смутилась, однако ничего в ответ не сказала.

— А как вас зовут, прекрасная незнакомка?

— Джессика Гордон. А вас?

— А меня Евгений Малену. Очень приятно. Знаете…

Но тут подошел Александр Бойкевич, которого ждали оба. Доцент улыбнулся, услышав разговор юной пары. Парень покраснел, а дивчина — так вообще хотела провалиться под землю. Но пожилой мужчина, не подавая виду, пригласил барышню пройти с ним на кафедру.

— А ты немного подожди. Разберусь с дамой, затем о дипломной работе погуторим.

…Услыхав странную песенку, группа капитана Нолта невольно пришла в изумление и тревогу. Кто бы это мог быть?.. Уж не сам ли бог леса Рималанк прогневался на дерзнувших потревожить его мореходов?! Послал одного из своих слуг, чтобы напугать и дезориентировать команду?! Стейт даже прочитал молитву Даргару, дабы образумил разошедшегося подчиненного. Ясное дело, что молодежь ведь «ни за что» прикончила проклятого овце-свинорога! Вот Рималанк и бесится, пытаясь доказать, якобы, свою правоту… А может, главные боги Арседеи — Мабрак, Фрубий и Воракус, объединили усилия во что бы то ни стало воспрепятствовать вторжению отряда в их владения? Ибо горные вершины, ветер, реки и земля сполна принадлежат сварливой, горделивой троице!