Полукровка - Лина Лангман

— И то верно, — посмотрела Скарлет сначала на массивных животных, а потом на стоящую неподалеку Кассандру. — Бабушка, а что с ней делать? — кивнула она в сторону девушки. — Нельзя же ее отправлять обратно в сарай. Она все-таки человек.

— День выдался насыщенным, — начала с далека бабушка, — и, думаю, все поймут, если в эту ночь у тебя будут кошмары и понадобится служанка, которая будет охранять твой сон, — с настороженностью смотрела Сатрана на гордую Кассандру. — Надеюсь, мое доверие не будет обмануто и…

— Прошу прощения старшая графиня Лоренц, но прибыл посыльный от маркизы Ле Местр, — отчиталась служанка с еще большим страхом перед Сатраной, чем перед Антандрой.

— Нет мне покоя в этом доме, — досадливо возмутилась женщина шепотом. — Иду! — громко ответила Сатрана служанке.

Пока вся семья разбиралась с последствиями действий Антандры, сама девушка мирно спала под пристальным взглядом черных глаз и трепещущих, почти боязненных, прикосновений к коже.

Глава 12

Последний вздох.

Антандра набрала в легкие побольше воздуха и сделала уверенный шаг на арену. Рыже-желтые огни ослепляли глаза, заставляя прищуриться и прикрыться рукой, создавая тень от собственной ладони. По левую руку от нее шел еще больше осунувшийся Амрит.

Девушка не знала, каким образом им сейчас придется биться на смерть. Амрит был ослаблен. Старые раны давали о себе знать неосторожными или даже аккуратными движениями, которые задевали большие и маленькие порезы и сломанные кости. Кажется, вчера ему еще сломали ногу и оставили огромную гематому на голове.

Антандра злилась, что мужчина провел с ней всю ночь, не сомкнув и глаза. И дело даже было на в том, что ей претило тёплое чувство, расплывающееся в груди и распространяющееся по всему телу. Она боялась лишний раз дернуть ресницами, не желая разрушать собственными руками всю интимность момента. Ей нравилась бледная, но теплая кожа на ее руках, которая согревала и немного покалывала от переизбытка чувств. Пронизывающий до основания душу взгляд, который чуть смягчался, глядя на Антандру. На самом дне черных глаз, под толстым слоем покрова тьмы, пряталась простая нежность.

И воздух, который они делили на двоих. Не думая о последствиях, о чем-то большем, чем есть сейчас, Антандра, не сбрасывая чужую ладонь, слегка привстала и, глядя глаза в глаза, придвинулась ближе. Так, чтобы один плавных выдох заканчивался чужим вдохом и так по кругу. Чтобы каждый вздох был не началом, не концом, а единым целым.

Антандра дала возможность оттолкнуть. Отстраниться, если на то его воля. Сейчас дать ему право выбора. Она сделала свой шаг, и теперь только ему решать сделает ли Амрит один, ответный навстречу или же несколько назад.

Он, не отводя глаз, медленно потянулся к девушке, расстояние с которой было несколько бесконечных миллиметров, и коснулся шероховатыми и потрескавшимися губами мягких после сна губ Антандры. Амрит, опалив своим дыханием, прикоснулся всего на несколько секунд, запечатлев неуловимый, сухой и смазанный поцелуй, как мазок кисти по бумаге, но этого хватило, чтобы заставить сердце ускорить свой бег, а на глаза навернуться слёзы. Какой он… Мягкий. Нежный. Заботливый.

Как же сильно хотелось Антандре схватить его в охапку своих рук, повалить на кровать и накрыться одеялом с головой, как в детстве прячась от всего мира. Но она могла только злиться на то, что Амрит всего себя отдавал ей, оберегая ее сон, наслаждаясь каждым моментом, проведенным с нею рядом.

Поэтому сейчас он шел уставший, измученный, но знающий, что умрет не напрасно. И Антандру это злило. Чрезмерная жертвенность, являющееся последствием сломанного разума. Но ничего. С этим что-нибудь придумаем. Она позаботится о том, чтобы вернуть ему все краски мира.

Страх первой игры и осознание того, что она, скорее всего не выживет, сейчас перечеркнуты несгибаемой волей. У нее в голове не было больше мыслей: «А что если …» или «Большая верность, что сегодня я умру». Сейчас же было дикое желание бороться и двигаться дальше. Наконец-то мозаика в голове сложилась, ради кого и как она должна двигаться дальше.

— Что мы будем делать? — шепотом спросила девушка, зная, что ее вопрос будет услышан.

— Не знаю, — также тихо и хрипло ответил мужчина.

— У них явное преимущество, — недовольно поджала губы Антандра. — Их оборотни отдохнувшие, — с укоризной она посмотрела через плечо на Амрита, который без тени раскаяния ответил на этот взгляд. — И не ослаблены ядом, — хотела было девушке на саму себя посмотреть с осуждением, но, к сожалению, не могла. — И они также могут принимать вторую ипостась.

— Я тоже могу.

— А-хах-ха, — нервно рассмеялась Антандра. — Если хочешь стать рыбной закуской, то да, конечно, можешь.

На нее странно посмотри черными глазами, но ничего не ответили, Амрит лишь подошел ближе, полностью закрывая спину девушки.

— Думаю, они нападут все разом, чтобы избавиться от самого сильного, — поделилась своими мыслями Антандра, наблюдая, как на арену вышел со своим оборотнем граф Нарсис. Уже не такой мертвенно-бледный мужчина кивнул графине Лоренц, отдавая дань уважения своей сопернице. К удивлению девушки, Клод был в приподнятом настроении, явно уверенный в своих силах. По сравнению с предыдущей встречей на арене мужчина не был готов сразу ложиться в гроб и самолично заколотить крышку изнутри.

— Я ж ослаблен, — не забыл Амрит вернуть девушке ее же слова.

— Точно. И чтобы свернуть шею голыми руками тебе потребуется не одно движения, а, наверное, где-то три-четыре.

— Также одно, — возразил ей Амрит.

— Видимо, не так уж сильно и ослаблен, — ответила Антандра, заметив, как в огнях арены появляется маркиз Атталь со своим белым мишкой. К счастью, тот еще был в человеческой форме и не пугал девушку своими размерами. Даже с такого расстояния она заметила выжженное клеймо на лице и от этого едва заметно вздрогнула. Антандра не знала, чьи жестокость и тягость к садизму впечатляла ее больше: Адама или Элюарда.

— Я не дам тебя в обиду, — воспринял реакцию ее тела по-своему Амрит, поддерживая Антандру своими словами.

— Я знаю, — за неправдоподобным кашлем попыталась скрыть нежную улыбку девушка. — Но от этого не легче, — вернула она себе серьезный вид.

— Почему? — не понимал ее слов Амрит. — Ты останешься в живых, — с полной уверенностью в собственных словах, сказал мужчина.

Наверное, это был их самый длинный разговор без ссор, приказов, его даже можно прировнять к почти нормальному, как к диалогу о погоде, к примеру. Но от спокойного тона и коротких, но несущих в себе больше важности и значимости, чем королевский указ, предложений Антандре хотелось кричать на Амрита, срывая горло, какой же он