НИИ особого назначения 2 - Саша Фишер

и потопал к себе. Досыпать мне уже не светит, значит надо принять душ, позавтракать и на тренировку. Меня вроде не уволили и права на тренировки не отняли. Только права на вождение пока что из значимых…

Если честно, я ожидал каких-нибудь «пропесочиваний на собрании» или, там, помещения на «доску позора», как в старых советских фильмах. Наверняка ведь сигнал о моем приводе в милицию уже доставили. Значит последствия не заставят себя ждать.

Но ничего.

На завтраке все шло как обычно. Я точно так же взял поднос, пристроился в хвост очереди, взял тарелку овсянки с маслом, набрал на пустую тарелку всяких полезных протеинов — глазунью из пары яиц, сосиски, сыр. Набулькал в стакан из чайника так называемый кофе с молоком. Постоял у емкости с толстенькими сырниками, но брать не стал. Сладкого не хотелось, достаточно того, что кофе сразу с сахаром.

Остановился, выбирая свободное место. Заметил отчаянно машущего мне Шурика.

— Привет! — я поставил поднос на сто и сел. — Есть какие-то новости?

— По моим расчетам сегодня ночью снова должна быть трансляция, — прошептал он. — У нас же все в силе? Встречаемся в час у озера?

— Ох… — я потер глаза кулаками. Ну да, я же не рассказал Шурику о том, что уже, кажется, знаю, чем этот наш эксперимент закончится.

— Ты хочешь отменить наш эксперимент? — заволновался Шурик.

— Нет-нет, — я помотал головой. — Просто спал плохо сегодня ночью. Постой… Так это твоя записка была у меня в двери?

— Ну да! — Шурик покивал. В глазах — азарт, на лице радость. Детский сад, вторая группа.

— Фух, — я взял ложку и стал размешивать масло в овсянке. — А я уже черте что себе навыдумывал. Зачем такая конспирация, если ты все равно мне сейчас все то же самое вслух повторил?

— Ну… Я подумал, что… — Шурик потупился. — Что будет лучше, если все это будет похоже на игру или что-то вроде. Понимаешь, меня ведь с этой «жужжалкой» всерьез никто не воспринимает. Меня сначала это злило, но сейчас я думаю, что пусть так и будет. Хобби такое, понимаешь. Игра… Которая на самом деле совсем даже не игра, ведь так?

«Игра, которая совсем даже не игра…» — мысленно повторил я. Это как будто описывает всю местную жизнь. Которая на первый взгляд кажется чем-то таким легким и светлым, пока не начинаешь натыкаться на механизмы, которые эту самую легкость и светлость обеспечивают.

— Так все в силе? — потормошил меня Шурик. — Или тебе нужно поспать перед завтрашней миссией?

— Конечно, — кивнул я. — После обеда у меня вроде есть свободное время, устрою себе тихий час. А у меня завтра миссия?

— Тебе на плюшку должно было уведомление прийти, — Шурик постучал пальцем по запястью.

— Не смотрел еще, после завтрака гляну, — сказал я. — Но все равно все в силе, договаривались же.

Отлегло на самом деле. Меня эта записка слегка смущала и тревожила все-таки. Хорошо, что ответ оказался таким простым. В духе пионерлагеря.

Я принялся за свою овсянку. Шурик с радостным выражением лица вгрызся в пирожок.

— Вершинин кто? — раздался голос от входа, когда я допивал свой кофе и дожевывал последнюю сосиску. — Клим Вершинин здесь? К тебе там пришли, на улице ждут. Так что дожевывай быстрее!

Да серьезно?! Кого это там принесло с утра пораньше? Я отнес грязную посуду на стойку и направился к выходу.

Глава 20

Женщины только на первых порах любят, чтобы их слушались,

а потом находят удовлетворение в том, чтобы повиноваться самим.

Роберт Льюис Стивенсон «Клуб самоубийц»

— Клим, нам надо поговорить, — подрагивающим голосом сказала Вера. А мне захотелось немедленно сбежать и спрятаться куда-нибудь под стол. Терпеть не могу такие вещи. Каждый раз после такой фразы начинается всякая хрень. Про чувства, обязанности какие-то непонятные или еще что. Но вот конкретно с Верой мне говорить сейчас особенно не хотелось.

— Я должна объяснить… — сказала она и шагнула ко мне. Я почти инстинктивно отшатнулся.

— Нет необходимости, — сказал я. — Мне неинтересно.

— Клим, пожалуйста! — Вера умоляюще посмотрела на меня. — Ты ведь сейчас меня ненавидишь, а я так не могу. Мне надо, чтобы ты понял.

— Милая, у меня через пять минут тренировка, — сказал я, с тоской посмотрев в сторону спортплощадки. Ужасно захотелось срочно запрыгнуть на турник и сделать пару подъемов с переворотом.

— Я быстро! — выпалила она. — Понимаешь, мы с Геной учились в одной школе. Мы очень старые друзья. Он на самом деле очень хороший, всегда обо мне заботился. Я же… Я совсем к жизни не приспособлена, делаю иногда всякие глупости, и если бы не он, то я бы… Нас очень многое связывает, и если бы я тогда сказала… Клим, я совсем не ожидала тебя увидеть вчера!

Я молчал, сдерживаясь, чтобы снова не начать глазеть на скрытые кустами и деревьями спортивные сооружения. Говорить ничего не хотелось вообще. Да и что сказать? Рассказать, как провел ночь в обезьяннике? И что теперь я не имею права садиться за руль? И нафига? Меня никто лезть в драку не заставлял в конце концов. Ну и да, сам дурак, что местные правила приличия не изучал…

— Почему ты молчишь? — Вера снова попыталась сократить между нами дистанцию, но я снова отступил. — Ты обиделся, что я промолчала, да? А что я могла сказать?

— Вера, мне правда надо идти, — сказал я.

— Вот уж не думала, что ты такой! — она вдруг перешла в наступление. — Если у тебя есть ко мне претензии, скажи их вслух! Или ты думаешь, я умею читать мысли? Проблемы в паре нужно решать совместно!

Я чуть опешил даже. Вот очень логичный сейчас был переход, ничего не скажешь. Не понимаю, как миленькая, как сдобная булочка, Вера, с горящими глазами болтающая о своей работе и довольно задорная любовница превратилась в… это. Ладно, хрен с ней, с вчерашней ситуацией. Я даже запросто мог бы забить на такое. Ну, там, выбор между старыми друзьями и новым любовником, все такое. Растерялась, запуталась. Бывает, ерунда, в общем-то. Но эти вот наезды…

— Нет у меня претензий, — хмыкнул я. — Давай замнем этот разговор. И мне правда пора.

Я развернулся и направился обратно к двери.

— Да что ты о себе возомнил вообще?! — крикнула мне в спину Вера. — Ты вообще никто! И не нужен ты мне! Правильно Гена сказал, что вы отбросы!

Я замер, ухватившись за ручку. Почему-то стало смешно, я даже фыркнул. Может быть, лет двадцать назад такой разговор меня реально бы зацепил и вызвал на какие-то ответные эмоции. А сейчас это была только легкая досада. Как о бессмысленной трате