Бесы Черного Городища - Ирина Мельникова

Они открыли двери настежь, чтобы выветрить пары эфира, а на голову горничной Алексей положил мокрое полотенце, смочив его водой из умывальника.

— Так, — заметил Иван глубокомысленно, — занятный мерзавец действовал. Очень хорошо подготовился. И это ж надо было додуматься применить эфир! Может, он медик?

Врач или фельдшер? — Он повернулся к Сыроварову. — Ты кто по профессии будешь?

— Я? — удивился тот. — Я билетным кассиром служил в том варьете, где Зинаида Петровна выступала.

— А, вон оно что? — заметил многозначительно Иван и приказал:

— Веди нас, голубь, в подвал! Да поживее, а то на улице уже светает, а мы все воду в ступе толчем!

Но как раз в подвале все их усилия были вознаграждены.

Именно в угольной яме они обнаружили небрежно засыпанные мусором несомненные улики: окровавленный мужской сюртук с оторванной пуговицей и отбитое бутылочное горлышко, причем отколотое мастерски, один из его краев был длиннее других и напоминал собою обоюдоострый кинжал. Он был в густых потеках уже свернувшейся крови, что однозначно подтверждало: наконец-то удалось обнаружить орудие убийства.

А когда сравнили найденную в руке мертвой Клементины пуговицу с теми, что остались на сюртуке, то не осталось никаких сомнений: перед ними одежда убийцы.

Впрочем, кому принадлежал сюртук, тоже удалось выяснить без особых затруднений. Иван велел Сыроварову подойти ближе и показал ему обнаруженные улики, но не успел вымолвить ни единого слова. Ассистент как-то странно всхлипнул, побелел как мел и медленно съехал по стене на каменный пол подвала.

— Банда! Несомненно, это банда! Выискивают богатых дамочек, соблазняют, выведывают, где те финажки хранят, а потом раз по шейке стеклом, и в могилевскую губернию! — Иван потер ладони. Он был радостно оживлен и ни на йоту не сомневался, что начальство полностью поддержит его предположения.

— Подожди, Иван, не егози, — осадил его Тартищев. — Согласен, способ убийства очень похож, и внешне любовник гадалки смахивает на работника Петухова. Но где гарантия, что женщину в пруду убил он? И где подтверждения, что гадалку зарезал ее любовник? Пока все улики указывают на Сыроварова! Отсутствие алиби, его окровавленный сюртук с оторванной пуговицей, которая нашлась в руке у убитой. К тому же пальчики… Надеюсь, вы в курсе, что на разбитой бутылке обнаружены следы его пальцев? Сами знаете, Колупаев в этих вопросах не ошибается.

— Понятно, что не ошибается. — Алексей придвинул к себе бумаги — протокол допроса Сыроварова. — Конечно, по всем статьям ассистент самая подходящая фигура. Живет в доме давно, полностью зависит от своей хозяйки, и, когда у той появляется любовник, которого она не стесняется принимать у себя, он понимает, что его песенка спета. Соперник его более молод, хорош собой и чрезвычайно нахрапист. Слуги подтверждают, что между ними неоднократно вспыхивали ссоры и Сыроваров вел себя гораздо агрессивнее, чем Михаил. К сожалению, никто не знает его фамилии и отчества. Вполне возможно, имя у него тоже не настоящее. И если сопоставить сроки пребывания работника Петухова на мельнице и появление нового любовника в доме Бучилиной, скорее всего это один и тот же человек. Одна загвоздка: работника звали Иваном, а этого — Михаилом. Но по ряду причин, отнюдь не преступных, он мог скрывать свое имя. Вероятно, у него имелось несколько женщин, которых он посещал по очереди. Обыкновенный жиголо! А поводом для убийства скорее всего послужило заявление Бучилиной, что она выходит замуж. Судя по всему, именно к этому шло дело, или мадам предполагала, что любовник вскоре сделает ей предложение. Я думаю, она предупредила Сыроварова, что отказывает ему от места. И это вполне оправданно. Два медведя в одной берлоге не уживаются.

— Понять Сыроварова можно, если бы Бучилина отписала ему наследство или обещала выйти за него замуж, а потом отказала. Ревность, разбитые надежды… Помрачение рассудка… Но здесь нет ничего похожего. Преступник действовал хладнокровно. Все было заранее и очень хорошо продумано. — Пальцы Тартищева выбили дробь на столешнице, а сам он смерил сыщиков задумчивым взглядом. — Пока не добудете более серьезных доказательств, не могу сказать, точно ли это одно лицо — работник Петухова и пропавший любовник Бучилиной…

— Работник тоже пропал, — ввернул Вавилов.

Тартищев покраснел и со всего маху хлопнул ладонью по столу.

— Пропал?! Так ищите! Пока он — единственная зацепка, звено, которое связывает вместе два убийства. Ищите, а не грейте задницы в кабинетах! — И уже более миролюбиво посмотрел в сторону Алексея. — Ладно, чего там! Давай излагай: что удалось выяснить о Сыроварове?

— Сыроваров Борис Федорович, сорока двух лет от роду, уроженец Ярославской губернии, из разночинцев. Родителей лишился в раннем детстве, оба умерли от холеры. Воспитывался старшей сестрой Варварой, в замужестве Вахромеевой.

Учился в Московском университете, но был сослан после третьего курса в город Читу за участие в студенческих волнениях. Отделался малой кровью, то есть всего тремя годами ссылки, так как в вожаках не значился, в кружках не участвовал. После отбытия ссылки перебрался в Иркутск, где в течение восьми лет работал билетным кассиром в варьете «Лолита». Там же познакомился с Бучилиной. — Алексей заглянул в бумаги. — Клянется, что никогда не состоял с убитой в интимной связи. Их связывали сугубо деловые отношения. Сыроваров признает, что она была вздорной и безалаберной женщиной. Но в свое время носила в ушах и на шее целые прииски и заводы…

Тартищев при этом замечании удивленно поднял брови, и Алексей пояснил:

— Я процитировал Сыроварова, он имел в виду, что мадемуазель Клементине, это уже в Североеланске она стала мадам, дарили богатые украшения местные купцы и промышленники. В Иркутске у нее отбоя не было от поклонников, но она проигрывала камни и золото в карты, закладывала их, а иногда просто теряла. Поэтому когда осталась не у дел, то была беднее церковной мыши. Именно Сыроваров подал ей мысль заделаться прорицательницей. Внешность у нее была подходящая, то ли цыганка, то ли индианка. А надуть нашего обывателя, сами понимаете, плевое дело!

— И, судя по ее доходам, надувала она изрядно! — усмехнулся Тартищев. — Скорее всего из украшений у нее кое-что осталось, может, из дорогих сердцу воспоминаний. Дамочкам этого возраста свойственно хранить подобную чушь и обливать ее слезами. Плохо, но мы пока не располагаем сведениями, что хранилось в сейфе! Сыроваров то ли скрывает, то ли впрямь не знает. Как он? Держится?

— Он только поначалу растерялся, а после взял себя в руки, он ведь учился некоторое время в университете, на юридическом факультете, и в законах неплохо разбирается. И до сих пор продолжает настаивать, что Бучилину не убивал. Дескать, не было ему никакого резона. Все наши версии насчет ревности и сведения счетов с соперником решительно отвергает. Когда я привел уличающие его доказательства, заявил, что это похоже на дешевый спектакль. Если бы он замыслил убийство, то позаботился бы и об алиби, и о том, как избавиться от улик. Честно сказать, я тоже склоняюсь к мысли, что обстоятельства убийства очень смахивают на пошлый водевиль. Судите сами, дворник показал, что Сыроваров регулярно три раза в неделю отлучался из дома, заметьте, в одно и то же время, в десять часов вечера. Не находите, что это слишком похоже на свидание? И если он не выдает свою даму сердца, то, бесспорно, из-за того, что не желает огласки. Несомненно, убийца знал об этих отлучках, а добыть костюм и оторвать от него пуговицу и вовсе не составило труда. Ну какой преступник станет так небрежно прятать орудие убийства и костюм, в котором он его совершил? А тут схоронили в доме и только слегка забросали мусором и углем. Явно все было рассчитано на то, чтобы и бутылку, и сюртук нашли как можно скорее.