Дом на берегу - Лилия Орланд

А у девушки на пути вдруг выросла непреодолимая преграда. Ольга попыталась обойти препятствие, но сильные руки сжали её плечи. Она подняла голову и увидела улыбающееся лицо Андрея. Не до конца осознавая, кто находится перед ней, девушка перевела взгляд за его плечо и попыталась вырваться.

– Оля! – прозвучал такой родной и знакомый голос, которого здесь просто не могло быть.

Девушка снова подняла глаза на удерживающего её человека.

– Андрей? – спросила она, по-прежнему не веря своим глазам.

– Олька! – он сжал её в медвежьих объятьях, так крепко, что она почти не могла дышать. – Оля, как ты? С тобой всё в порядке?

Он вдруг принялся крутить и вертеть её из стороны в сторону, осматривая на предмет возможных повреждений.

– Андрей, – почти шёпотом произнесла она, касаясь ладонью его лица.

Девушка ещё не могла поверить, что это всё не сон, что Андрей жив и держит её сейчас в своих объятиях.

– Но… – она вдруг вспомнила, зачем бежала сюда, почему так спешила. И снова посмотрела ему за спину.

Спецназовцы скрылись за оградой, калитка снова была закрыта, и Ольга ничего не видела.

– Андрей, – вдруг тихо, с отчётливо звучавшим в голосе ужасом, произнесла она, – они же его убьют.

– Кого? – мужчина уже понял, за кого она так отчаянно переживала, но ему требовалось последнее подтверждение – её слова.

– Марата. Они убьют Марата.

– Но он же… похитил тебя… – Андрею так много хотелось поведать ей, рассказать, как сильно он испугался, когда не обнаружил её в обстрелянном доме, как отчаянно боролся за жизнь её пёс, как плакал Семёныч, когда думал, что его никто не видит.

Но Ольга… Эта Ольга была какой-то… другой. Не такой, как два дня назад. Два дня. Всего два чёртовых дня прошло! Что с ней случилось? Её будто подменили. Неужели этот мерзавец что-то с ней сделал?

– Он обидел тебя?

– Кто? – Ольга не сразу поняла вопрос. Но, когда до неё дошло, засмеялась. – Что? Конечно, нет. Зачем ему меня обижать?

Андрей был несколько ошарашен её реакцией. Разве Газатов её не похитил? Не держал взаперти эти двое суток? Или Ольга уехала с ним по доброй воле? Неужели она с ним заодно? Нет, глупости. ФСБ несколько лет следило за ней. Ольга чиста. Тогда почему она так за него переживает? У мужчины не было ответов на мучившие его вопросы. Он не понимал, что произошло с Ольгой, но чувствовал, что сейчас она не с ним…

В этот момент Ольга заметила, что калитка открылась. Она сделала ещё одну попытку обойти Андрея, чтобы броситься туда. Она переживала не столько за Марата, сколько за девочку. Ведь Лиза ещё ребёнок, и она могла пострадать. Несмотря на то, что выстрелов не было слышно, девушка переживала, поскольку у спецназа много способов убрать человека, не прибегая к огнестрельному оружию.

Андрей снова удержал, и Ольга подумала, что он не пустит её к дому. Но он лишь хотел заглянуть ей в глаза и понять, что именно ею движет. Почему-то мужчине это казалось очень важным. Она подняла на него свои прекрасные ярко-голубые глаза, в которых проскальзывало беспокойство и что-то ещё, что Андрей не мог разгадать, как ни пытался. И он решил отступить, сдаться. Потому что женщина, которую он сейчас держал в своих руках, была чужой…

– Пойдём, – он взял её за руку и повёл за собой.

У Ольги при приближении к дому вдруг задрожали колени, она почувствовала такую слабость в ногах, что лишь большим усилием вои смогла заставить себя идти вслед за Андреем.

Что с Маратом? Что с Лизой? Эти два вопроса поочерёдно крутились в её голове, заставляя вздрагивать от любого резкого звука.

Они ещё не успели дойти до калитки, как вдруг та открылась изнутри, и на улицу по одному начали выходить спецназовцы. На них по-прежнему было надето защитное обмундирование, но по тому, как они держали оружие, как расслабленно двигались, было понятно, что опасности нет.

У Ольги сжалось сердце, она остановилась и поднесла руки к груди, будто это могло помочь ему заработать в прежнем режиме. Неужели всё?

Командир отряда подошёл к Андрею и коротко доложил об операции. Ольга слышала его слова будто сквозь туман. Её утомлённый переживаниями мозг выхватывал лишь обрывки фраз.

«…было пусто…»

«…никого не обнаружили…»

«…успел скрыться…»

Но и этого оказалось достаточно. Девушку затопило облегчение. Он сумел уйти.

– Сбежал твой Марат, – расстроенно резюмировал Андрей, когда командир спецназа вместе со своими бойцами отправился восвояси.

Ольга ничего не ответила. Но мысленно она пожелала ему удачи.

– Поехали, – Андрей, по-прежнему державший её за руку, слегка сжал пальцы.

– Куда? – Ольга слега вздрогнула, отвлечённая от своих раздумий. Девушка словно всё ещё находилась в тумане, ей сложно было осознавать даже такие простые вещи.

– Как куда? В Москву. Здесь нам больше делать нечего.

– А дом?

– О нём позаботятся, приведут в порядок, и через месяц или два ты сможешь туда вернуться. Если захочешь, конечно.

– Это вряд ли. – Ольга ответно сжала пальцы Андрея, благодаря за поддержку.

Вот и закончилась её жизнь на берегу, так толком и не успев начаться…

По возвращении в Москву Ольгу ждало радостное известие – Макс был жив. Когда Андрей сообщил ей об этом, девушка разрыдалась. От счастья. От осознания того, что всё закончилось. Что она увидит своего лучшего и единственного друга живым. Правда, доберман был тяжело ранен и всё ещё находился в ветеринарной клинике. Но он хорошо перенёс операцию, и ветврачи давали хорошие прогнозы.

Первым делом Ольга попросила Андрея отвезти её к Максу, и мужчина смог ей отказать. Девушка выглядела такой измученной, казалось, за эти дни она скинула несколько килограммов и набрала несколько лет.

Максик лежал на боку. К его лапе лейкопластырем крепился катетер капельницы, через который он получал необходимые лекарства. Когда Ольга сделала несколько шагов по направлению к нему, пёс вдруг открыл глаза и повернул голову на звук. Это движение было таким слабым, что девушка, не удержавшись, всхлипнула. Этот ослабевший, измождённый пёс был совсем не похож на её всегда порывистого Макса. Даже не видя хозяйку, доберман почуял её, и обрубок его хвоста начал шевелиться, сначала слабо, а затем всё радостнее. Пёс попытался подняться на лапы, и Ольга заспешила к нему, чтобы помешать это сделать. Она опустилась рядом с ним на колени и прижала лицо к такой родной морде.

Она уже говорила с ветврачом Игорем Степановичем, крупным мужчиной лет пятидесяти, который делал Максу операцию, и знала, что выздоровление идёт хорошо. «С положительной динамикой», – как выразился доктор. Почему-то он сразу внушил доверие к себе и даваемым прогнозам. Но всё равно, увидев сейчас своего мальчика таким беззащитным, Ольга начала всхлипывать.