Юлия - Алексей Митрофанов

– На ней, и ни на какой другой!

Невеста же на вопрос, хочет ли она выйти за своего жениха и не обещалась ли уже другому, ответила:

– Вот была бы штука!

Но ее «да» чуть можно было расслышать, что возбудило единодушный смех».

Венец над невестой держал сам царь в знак своей особой милости. После венчания все поехали „водою“ в дом князя Меншикова (на Васильевском острове), где молодоженов и гостей ожидал роскошный стол, накрытый в „той же большой зале, где несколько недель назад происходило пиршество по случаю бракосочетания Герцога Курляндского с Анной Иоанновной“.

Карлы заняли несколько специально изготовленных для них столов посередине залы. Над местами жениха и невесты, которые сидели за разными столами, были сделаны шелковые балдахины, убранные по тогдашнему обычаю венками. Маршал и восемь шаферов имели для отличия кокарды из кружев и разноцветные ленты; они важно расхаживали вокруг столов, потчуя гостей, словно, кроме них, здесь никого не было…

Кругом, по четырем сторонам залы, тянулись узкие столы, за которыми сидели царь, герцог Курляндский, русские и чужестранные министры, герцогиня Курляндская со своими сестрами и знатнейшими русскими дамами, князья, бояре, русские и немецкие офицеры, но все спиной к стене, чтобы им „можно было удобнее видеть суетню карликов“.

Первое здоровье провозгласил маленький маршал, который, подойдя вместе с восьмью дружками к столу его величества, поклонился ему до земли; причем все они под звуки труб и литавр, к общему удивлению, осушили свои кубки до дна, как бы великорослые люди.

За обедом выпито было семнадцать заздравных чаш, из коих каждая приветствовалась тринадцатью пушечными выстрелами. По окончании обеда в залу внесли два пирога. Один поставили на стол молодых, другой – на стол царя. Когда пироги взрезали, в каждом из них оказалось по карлице. Обе были затянуты во французское платье и имели самую модную высокую прическу. Та, что лежала в пироге на столе новобрачных, поднялась на ноги и, стоя в пироге, сказала речь в стихах. Декламировала она так же смело, как самая привычная и лучшая актриса. Затем, вылезши из пирога, она начала здороваться с новобрачными и с прочими лицами, сидевшими за их столом.

Другую карлицу царь сам перенес и поставил на стол к молодым. Тут раздались звуки менуэта, и карлицы весьма изящно исполнили для новобрачных этот танец на обеденном столе. Каждая из них была ростом в локоть. После трапезы сожгли фейерверк, установленный на плотах на Неве».

«Это и мы с Вовчиком могли бы так сплясать, – подумала Юлия, – если бы жили в ту пору».

«После стола все карлы очень весело танцевали русского, часов до одиннадцати. Какие были тут прыжки, кривлянья и гримасы, вообразить себе нельзя! Все гости, в особенности же царь, не могли довольно тем навеселиться.

Петр I усердно подпаивал новобрачных и затем сам отвел их домой (в царские палаты) и при себе велел уложить их в постель».

«Вот времена были! – мечтательно произнесла про себя Юлия. – А тут даже в гости к себе карлика не пригласишь. Мерзкие газеты засмеют. Ну погодите, стану царицей…»

Закончив чтение, Юлия взяла в руки коробку от фильма. «Александр Филатов, – прочитала она, – представляет политико-эротический фильм „Юлия“.

В ролях:

Юлия – Елена Бонд,

Миша – Ален Мелик-Григорян,

Лелик – Юрий Гасевский,

Вовчик – Владимир Тишенков и другие.

Продолжительность – 26 минут.

Производство: Россия,

студия „2ТV–International“.

Озвучивание героев:

Голос Юлии – Мария Кокорева.

Вздохи Юлии – Наташа Савельева.

Голос Миши – Алексей Шадхин.

Вздохи Миши – Ален Мелик-Григорян.

Голос Вовчика – Владимир Тишенков.

Всхлипы Вовчика – Александр Валов.

Голоса охранников – Геннадий Сорокоумов, Геннадий Лядов.

Голос Лелика – Юрий Гасевский.

Голос Митрухи – Александр Филатов.

Голос Алисы («Мин нет») – Алиса Балахт.

Пердеж, скрип и чваканье – Сергей Сулименко, Александр Валов, Богдан Кокорев».

«Какой еще пердеж? – возмутилась Юлия, которая уже почти было успокоилась. Кровь опять бросилась ей в голову. – Прав был Миша – этого так оставлять нельзя!»

Она положила книгу в стол и опять достала косу. Подергала ее на разрыв, хотя и без того знала, что нет ничего крепче веревки, свитой из человеческого волоса. Несколько раз порывисто прошлась из конца в конец по кабинету. Ее душили ярость и негодование.

Она распахнула среднее из трех сводчатых окон своего кабинета и выглянула наружу. Окно выходило на северо-восток. Машин во дворе почти не осталось – пятница, все разъехались по дачам. Опять обошла кабинет, выискивая что-нибудь тяжелое. Ничего не находилось. Вернулась к окну.

В левом нижнем углу оконного проема, снаружи перед рамой, стена заметно треснула. Она поддела отошедший кусок штукатурки, и он полетел вниз. За ним обнажились несколько серых камней, похожих на крупную морскую гальку. Камни когда-то вошли в состав материала, который использовали для строительства стен. От времени их связь со скрепляющим раствором ослабела, и сидели они в своих гнездах уже далеко не так прочно, как раньше. Юлия ухватилась за один камень, расшатала его и с усилием вытащила. Хищно прищурилась и подбросила несколько раз на руке, взвешивая. «Подойдет, – решила она, – грамм триста-четыреста будет, пожалуй».

Она отошла от окна, вложила камень в середину косы и проверила, прочно ли он там сидит. Затем сжала зубы и стала что есть силы раскручивать эту самодельную пращу над головой. Когда коса в ее руке стала почти неразличимой, превратившись в полупрозрачный круг наподобие пропеллера в самолете, она отпустила один конец, и камень с пушечной скоростью устремился к окну.

В этот момент сильный порыв ветра захлопнул оконную створку. Юлия едва успела закрыть глаза. Камень подобно пуле пробил стекло, отчего оно брызнуло осколками во все стороны, и со свистом полетел дальше. Юлия проследила траекторию его полета. Камень не упал, а превратился в черную точку и растворился где-то у горизонта.

– Лети с приветом! – мстительно прошептала она.

В кабинет на шум вбежал испуганный помощник.

– Что случилось?

– Окно, ветер, кирдык, – лаконично объяснила Юлия.

У нее больше не осталось сил для построения связного предложения. Вид у нее был уставший, но довольный.

– Вы не поранились?

– Нет.

Помощник вздохнул с облегчением.

– Ну, слава богу! Я пришлю кого-нибудь убрать осколки.