Непристойное пари - Эмма Уайлдс

– Очень рад, – произнес он довольно равнодушно.

– Ты великолепно выглядишь, дорогой. – Вдовствующая герцогиня Роудей слегка вскинула голову. – Боюсь, мы вмешались в твои планы. Нет необходимости оставаться с нами, если ты не хочешь, – сказала она с некоторым укором. – Я понимаю – мы не сообщили тебе заранее о нашем приезде.

Его беспокойство было связано не с планами на вечер, а с прелестной молодой женщиной, которая занимала все его мысли. Решила ли Кэролайн остаться в поместье? Чем она занимается? Он явственно представил, как она, небрежно раскинувшись, спит в постели, где они наслаждались друг другом многие часы, и это взволновало его.

Почему? Он не понимал. Обычно он покидал любовниц, не оглядываясь назад.

– У меня нет особых планов, мама. Я был за городом.

– Понятно. – Она с улыбкой посмотрела на него. – Кто она?

– Почему ты думаешь, что мой отъезд обязательно должен быть связан с женщиной? У меня есть десяток причин покинуть город, и я довольно часто делаю это.

Мать окинула его изучающим взглядом.

От этого ему стало не по себе. Неужели все женщины такие проницательные или только матери по отношению к своим сыновьям? Николас улыбнулся и покачал головой. Он уже взрослый человек и не склонен обсуждать с матерью свои поступки, особенно когда дело касается Кэролайн.

– Я не намерен ничего объяснять. Как прошло ваше путешествие?

– Прекрасно.

Мать, по крайней мере, отклонилась от темы, хотя Николас чувствовал, что начатый разговор далек от окончания. Они обменялись еще несколькими общими фразами, после чего он извинился.

– Я с удовольствием пообедаю с двумя моими любимыми женщинами, и ты знаешь, что Чарлз тоже нравится мне. Только позволь мне переодеться. Я весь покрыт пылью после дороги. Мне не захотелось путешествовать в карете, и я предпочел ехать верхом.

Николас вежливо поклонился и отправился наверх, в свою комнату, где почувствовал некоторое облегчение. Камердинер с готовностью ждал его.

– Добрый вечер, ваша светлость, – приветствовал его слуга. – Горячая вода скоро будет подана.

Николас кивнул.

– Спасибо, Патрик.

Робкий услужливый молодой человек с рыжими волосами и веснушками на лице поспешил поднять сброшенную Николасом одежду.

– Надеюсь, путешествие было приятным.

– Можно сказать, оно было... удовлетворительным, – ответил Николас.

Пожалуй, это самое подходящее слово.

Но вопрос заключался в том, будет ли он удовлетворен в будущем?

Кэролайн отказалась от совместной поездки, хотя и объяснила причину. Но от этого не легче.

Николас не привык к отказам и потому испытывал досаду. Он вынужден был признать, что она произвела на него глубокое впечатление. К такому заключению он пришел по дороге из Эссекса, вспоминая, как нежно она поцеловала его на прощание, как ее тонкие руки обвились вокруг его шеи и мягкие теплые губы прижались к его губам.

Это был всего лишь прощальный поцелуй, но ему показалось, что она, прильнув к нему всем телом, задержалась чуть дольше, чем он ожидал при расставании.

Выбросив эти мысли из головы, Николас быстро принял ванну и, одевшись, спустился вниз, где обнаружил уже прибывшего зятя. Чарлз Пейтон был на десять лет старше и обладал острым умом и добродушным нравом. Николас не представлял, чем Чарлз занимался в военном министерстве, однако знал, что его уважали в этих кругах, и подозревал, что секретность его профессии связана с военной разведкой.

– Николас... рад видеть тебя, – приветствовал его Пейтон с бокалом вина в руке. – Я понял так, что тебя не было в городе.

– Да, я отсутствовал некоторое время, – подтвердил Николас, поскольку, очевидно, всем уже было известно. Перед его мысленным взором возник образ Кэролайн, и он тихо добавил: – Недолго.

– Это как-то связано с твоим пари с Мэндервиллом? По-видимому, каждый мог легко догадаться, чем был обусловлен его отъезд. Тем более Чарлз, обладавший необычайной проницательностью.

– Значит, в свете все еще обсуждают этот глупый спор? Чарлз усмехнулся:

– Конечно. Твой внезапный отъезд без каких-либо объяснений не мог не вызвать очередную волну сплетен.

– Я отсутствовал всего пять дней и не обязан ни перед кем отчитываться. – Николас редко сознавал, какую привилегию дает ему его общественное положение, но в данном случае понял это. Почему он должен сообщать кому-то о своем местонахождении? В Англии он вправе распоряжаться собой и своим временем.

– Я не сказал, что ты обязан отчитываться, однако всем интересно узнать результаты твоей поездки.

– Рад, что ты находишь это забавным.

– В некоторой степени, – с улыбкой признался Чарлз. – Разреши нам, давно женатым мужчинам, подробнее узнать о твоих подвигах. Существует множество догадок относительно того, кто способен быть судьей в вашем споре и каково будет решение. При этом многие делают ставки в вашем состязании.

– Пошли они все к черту, – пробормотал Николас, надеясь, что мать не услышала его ругательства.

– Да, действительно.

К счастью, появление Алтеи, одетой в яркое фиалковое платье с жемчугами и благоухающей дорогими духами, прервало их разговор.

Николас мысленно поблагодарил за это Бога, надеясь, что никто не заметил, что отсутствие в городе Кэролайн совпало по времени с его неожиданным отъездом. Он уверил себя, что никто не догадывается об истинном положении дел, поскольку, по общему мнению, леди Уинн была холодной и высокомерной женщиной.

Следовательно, ее репутация не пострадает.

Аннабел смотрела сквозь испещренное дождевыми каплями стекло на мокрую улицу, откуда время от времени сквозь непрерывный шум дождя доносился грохот проезжающего экипажа. Над крышами домов нависало угрюмое серое небо.

– Боюсь, я слишком избаловалась. Последнее время стояла такая прекрасная погода, что я забыла, какой мрачной она может быть.

– Сегодня ты выглядишь немного грустной, моя дорогая. – Альфред улыбнулся. – Я рад слышать, что плохая только погода.

Если бы он только знал! На самом деле все скверно.

Все.

Она посмотрела на своего жениха и подумала, почему ее одолевают сомнения. Хайатт, как обычно, выглядел элегантным в своем модном костюме и в начищенных до блеска сапогах. Его густые каштановые волосы были аккуратно зачесаны назад. Он не отличался особенной красотой, однако имел довольно приятную наружность. Все те же карие глаза, тот же нос, те же губы, но вместо того, чтобы радоваться его присутствию, Аннабел по какой-то непонятной причине сомневалась, что предстоящее бракосочетание принесет ей счастье.