По праву вражды и истинности - Виктория Вашингтон

нам с Чероном подойти к краю коридора, как я увидела ее саму.

Вонг значительно выделялась. В первую очередь из-за своего чрезмерно яркого алого платья. Усыпанного драгоценными камнями, прилегающего к телу, словно вторая кожа. Шейла определенно знала, как привлекать внимание и выглядеть так, словно весь мир принадлежал ей.

— Мистер Олсен, я вас прошу, постойте, — повторила Шейла. На этот раз еще более громко. Так, что уже теперь на нее посмотрели все, кто находился в этом помещении. К счастью, людей было не слишком много. Может, треть от тех, кто приехал. Возможно, остальные вышли в сад.

Но все равно присутствующих было достаточно. Среди них и журналисты имелись. Они тут же побежали фотографировать Шейлу. Ну, конечно, она же звезда этого вечера. Омега года.

Мой брат был в сопровождении еще двух альф. О чем-то разговаривал с ними, но, стоило Лоренсу услышать голос Шейлы, как на его лицо легла мрачность.

— Добрый вечер, миссис Харис, — Лоренс обернулся и посмотрел на нее. Безразлично. Словно ее тут вообще не было. Разговаривал он примерно так же. И лишь энергетика выдавала ту тяжесть, которую невозможно передать ни одними словами. Она иглами пробиралась под кожу. – Если у вас ко мне есть дело, решайте этот вопрос через вашего мужа.

Лоренс уже намеревался пойти дальше, как Шейла резко приблизилась к нему. Практически преградила путь.

— Да, я хотела поговорить с вами, но это не из-за дел города, — произнесла Шейла. Следовало отдать ей должное – даже в такой ситуации она не выглядела навязчивой, хоть и уже было ясно, что она начала переходить все доступные грани. – Дело в том, что я хотела выказать вам свои соболезнования.

Шейла махнула рукой и рядом с ней тут же возник высокий альфа, который протянул ей огромный букет пионов. Они выглядели шикарно, но были перемотаны траурными черными лентами.

Еще один важный нюанс — у меня аллергия на эти цветы.

Настолько сильная, что однажды я из-за них чуть не умерла и, судя по тому, как Шейла пыталась преподнести этот букет Лоренсу, она об этом прекрасно знала. Вот же сука.

Взгляд брата скользнул по цветам и уже теперь мне стало казаться, что его энергетика разрушалась.

— Я прошу примите эти цветы от меня, — попросила Шейла, протягивая их Лоренсу. – Недавно ведь было десять лет, как не стало вашей младшей сестры. И, несмотря на все разногласия, я могу понять вашу боль. У меня ведь некогда умер старший брат.

Вновь щелкнули фотоаппараты. Пресса была в восторге от Шейлы. Такой до тошноты доброй.

— Конечно, вы мне ни разу не высказывали соболезнования, но я в данном случае хочу быть выше конфликтов, — Шейла вновь протянула букет. – Мистер Олсен, почему вы не принимаете цветы? Я старалась. Лично их выбирала.

Все настолько внимательно следили за разговором Шейлы и Лоренса, что, казалось, в зале воцарилась удушающая тишина.

— Я не приму траурные цветы. Моя сестра жива, — коротко, сухо ответил брат, а у Шейлы уголки губ дрогнули.

Клянусь, буквально на долю секунды мне показалось, что она хочет улыбнуться. Даже засмеяться.

— Вы все еще не смирились с утратой? – с горечью спросила Шейла. – Мистер Олсен, ваша сестра для вас была очень дорога и понятное дело, что вам трудно принять ее смерть. Но уже ведь десять лет прошло. Вы взрослый альфа. Следует смотреть правде глаза и осознавать неизбежное. Иначе, как вы можете отвечать за настолько огромную территорию?

По помещению пронесся шепот. Вроде, как Шейла не говорила ничего оскорбительного, но, тем не менее, она именно это и делала. Она при всех назвала главу территории Олсенов инфантильным.

Только местные знают насколько это оскорбительные слова. Можно сказать, что Шейла только что плюнула в лицо Лоренсу. И те, кто был с территории Хариса, тут же заулыбались. Даже оскалились.

— Миссис Харис, — произнес Лоренс ледяным, уничтожающим тоном, положив ладони в карманы брюк. Все еще смотря на Шейлу, как на пустое место. – Я сказал вам, что моя сестра жива. Не делайте лишних выводов. У вас не получается.

Шейла нахмурилась и ее лицо действительно выдавало то, что в совокупности могло бы показаться состраданием, но, смотря в ее глаза и, уже зная характер, я видела явную насмешку.

— Верить в лучшее, это хорошо, но вам не кажется, что это уже помешательство? Или у вас есть доказательства того, что Дженис Олсен выжила? Может, вы нашли какую-нибудь зацепку?

Лоренс опять остановился и ответил:

— Я нашел свою сестру.

Шейла, которая уже, казалось, вошла во вкус и мысленно отыграла каждую эмоцию, внезапно растерялась в них. Замерла после слов моего брата.

— Простите, но что? – переспросила она. – Как это вы нашли свою сестру? Я, наверное, что-то не так поняла или неправильно расслышала.

Возможно, Лоренс до этого заметил меня, стоящую рядом с коридором, так как сейчас, обернулся ко мне, а я, безмолвно все поняла и пошла навстречу брату.

Остальные меня заметили не сразу, но, как только это произошло, тишина возникшая в зале, уже вскоре сменилась бурным шепотом. Оглушающим. Взрывным. Возможно, не все меня узнали. Во всяком случае, я ведь не со всеми пересекалась лично.

Но слова Лоренса и то, что тут находились практически все, с кем я в прошлом хорошо общалась, дало свою реакцию.

— Что?.. – до меня донесся судорожный шепот Шейлы. Она смотрела на меня словно на привидение. – Что все это значит?

33

Шейла имела крайне утонченные, изящные черты лица и с самой первой встречи, лишь раз взглянув на нее, я осознала, что с годами Вонг научилась тонко контролировать свои эмоции. Невзначай манипулировать ими. Реалистично играть и этим добиваться желаемого.

Создавалось ощущение, что она, наращивая себе кожуру из стали, вовсе