В плену лживого солнца - Борис Токур

отвернувшись от города и задрав голову к небу, стояла знакомая долговязая фигура. Свет земной спутницы наделял обнажённую кожу мертвенно-холодным оттенком. Напрочь забыв о воде, Мунаш стал торопливо взбираться по сыпучему склону.

– Таонга! Друг, вот ты где! – Он коротко и беспечно рассмеялся. – А мы тебя потеряли.

Он остановился позади юноши и с простодушной улыбкой смотрел, как тот медленно поворачивается. На груди Таонги расплывалось тёмное пятно. На него безостановочно стекали вязкие струи из разорванного горла. Они тянулись вниз, змеились по животу, голым ногам. В месте разрыва что-то шевелилось и извивалось.

У Мунаша затряслись губы. Он схватился за собственное горло и попятился.

Лицо Таонги стало меняться, приобретая свирепость. Блестящие белки глаз почернели, в их глубине хищно заалели узкие зрачки. Из раздавшейся вширь челюсти, прорывая плоть, вылезли огромные клыки. Конечности начали удлиняться, наливаться мощью. Тело припало на искривлённые лапы. Спина выгнулась, открывая жуткие, в виде обломанных крыльев, лопатки.

Тварь, с минуту назад представшая другом, напряглась для прыжка. Мунаш отшатнулся, теряя остатки самообладания. Внезапно нога провалилась в пустоту. И в момент, когда под тварью взметнулся песок, над парнем раскололось небо.

Он летел над землёй, наполненной жизнью и светом, зелёными равнинами и жёлтыми полями. Землёй, омываемой бегущими ручьями и синими озёрами, окружёнными цветущим кустарником. Люди в светлых одеждах гнали волов. Между поселениями двигались богатые торговые обозы. Матери вели нарядно одетых детей. В полях и рощах гуляли молодые люди. Они пели и радостно смеялись.

Под ним простиралась империя Света – Светлая Áтон.

А потом издали прилетел тревожный зов рога.

И всё изменилось.

Не было больше зелёного моря садов, счастливых улыбок, довольных лиц и чистых источников. Земля сотряслась под тысячами копыт скакунов, несущих хаос и смерть. Озёра наполнились багровой водой, заполыхали поля. Всё утонуло в смрадном дыму, застившем великое солнце. Беда пришла на земли Áтон и неуклонно подбиралась к столице.

Под мрачным тяжёлым небом разносился барабанный воинственный бой, смешанный с лязгом жаждущего крови металла. Повсюду раздавались вопли боли и ужаса.

Тучи сгустились над бедной землёй, потемнели. До горизонтов разбежались громовые раскаты. На иссушенную войной равнину пролился огненный дождь, и пространство выдохнуло гибельным стоном.

Этот стон будет преследовать его очень долго. Стон… стон… стон…

Он перешёл в заунывный тоскливый скулёж и затих.

…

Росс приподнялся и, хлопая глазами, глянул по сторонам: ночь, тишина и полный покой. Рядом непробудным сном спали товарищи.

На соседнем спальнике шевельнулся Север.

– Ты чего? – прохрипел он спросонья.

– Приснится же, – пробурчал Эд, отирая с шеи липкий пот, и посмотрел в сторону порога. Показалось, снаружи кто-то дышит.

Север повернулся набок и хмыкнул:

– Не отпускают профессорские байки?

Росс прочесал пальцами влажные волосы и, надув щёки, с пыхтением выдохнул.

– Ёлки! Пить охота.

В проёме, ребристо освещённом сквозь доски луной, мелькнул собачий хвост. Табо высунула морду из-за угла, коротко вскульнула и опять пропала за углом.

– Димыч, что-то не так.

Напарник приподнял голову и вопросительно посмотрел на Росса.

– Табо, – пояснил тот, не отрывая глаз от проёма, за которым нетерпеливо ходила собака. – Она что-то чует.

Сон покинул его окончательно. Действуя на автомате, Эд быстро поднялся, достал и проверил пистолет.

– Пойду гляну.

Выскользнув из помещения, он припустил за убегающей псиной. Табо привела к нижнему посту. Панели, которыми перекрыли просвет под днищем грузовика, были аккуратно сдвинуты в сторону. У колёс вповалку лежали дежурные. Тишина холодком пощекотала нутро.

Росс ринулся к бойцам – те вроде спали, но в каком-то странном оцепенелом положении. Так, что сперва показалось – не дышат. Кое-как Эду удалось их распихать. Парни мотали отяжелевшими головами и никак не могли сообразить, где находятся.

– Да ети ж!.. – выдал подоспевший Север и кинулся к лестнице.

Очень скоро левая часть дома загрохотала от тяжёлого топота. С верхнего уровня торопливо спускались разбуженные бойцы. Хасан с Урядовым кинулись на крышу.

Север склонился над безвольным дежурным, наткнулся на бессмысленный взгляд и с силой потряс парня за плечо. Но тот болтал головой, точно с вечера хватанул лишка.

– Такая же херня была в лагере, – вспомнил Росс.

– Наверху то же, – сообщил сбегающий по лестнице Хасан. За ним, озираясь, спешил Урядов. – Морок какой-то.

Протиснувшись мимо столпившихся бойцов, перед оцепеневшими парнями присел Макс Юрбен.

– Я ими займусь, – сказал медик. – Только нужно перенести их в помещение.

Эд присел у сдвинутых панелей. С той стороны грузовика, поскуливая, ходила Табо.

– У нас кто-то вышел погулять, – сообщил он. – Пойду проверю. И нужно весь дом осмотреть.

Занырнув под грузовик, он торопливо прополз под днищем и выбрался из-под машины. Только встал, Табо резво припустила в пустыню. Он побежал за мелькающим в полутьме кублом, пока то не растаяло среди холмиков у подножия бархана. А затем поднял глаза и невольно перешёл на шаг, снимая пистолет с предохранителя.

На вершине горы неподвижно стояли два человека. Кто, он не понял, но явственно почуял витающую между ними угрозу. В воздухе носилась смерть. Росс сорвался с места и побежал настолько быстро, насколько позволял мягкий песок.

Одна из фигурок вдруг вытянулась, мгновенно став выше. Упала на четвереньки и горбом выгнула спину. Только сейчас Эд разглядел у этого человека длинные кривые конечности. А вместо лица – серую тупоносую морду с массивной челюстью и выпирающими клыками.

Времени на раздумья не осталось. Разглядывать странное существо – тоже. Он припал на колено и обхватил рукоять пистолета обеими руками. Не задеть бы Мунаша. Теперь он узнал паренька.

Юноша отпрянул от чудовища и так удачно шагнул задом со склона, что провалился одной ногой. Над ним взвилась в прыжке жуткая тварь. Выстрел сбил её в полёте, и она рухнула на лунно-молочный край бархана. Росс ринулся к Мунашу. Тот продолжал катиться вниз, увлекаемый ручьями песка.

Эд помог ему подняться и глянул на выпирающую вершину. В синеве гуляли поднятые белесые вихри, но тварь будто растаяла в воздухе.

Ругнувшись, он обшарил глазами край неровного склона. Память запечатлела жуткую свирепую морду.

– Ты её видел? – подбежал сзади запыхавшийся