Операция "Рагнарёк" - Андрей Юрьевич Журавлёв

трех этажах переключаясь каждые две минуты на двадцать секунд инфракрасного режима. Похоже, что до сих пор зачистка прошла успешно. Но Фьялара насторожило, что ни на одном из мониторов не оказалось совсем уж незнакомого помещения. Только первые четыре этажа. Из тринадцати.

— Дальше будет еще хуже? – Бобби не спрашивал, он даже не надеялся, что кто-нибудь попытается его разубедить.

— Дальше может быть все, что угодно, — Фьялар уселся в кресло перед пультом и принялся раскуривать трубку.

Делия вытащила из небольшого рюкзака вторую флягу и пакет с сэндвичами.

— Перерыв на ужин, — сообщила она, — для всех. Иначе Диззи обидится.

— Надеюсь, он не посыпал это какой-нибудь особой травкой? – спросила Маша, с аппетитом вгрызаясь в сэндвич с ветчиной и огурцом.

— Надейся, — Делия протянула хлеб Фьялару, — главное, чтобы он в кисет чего-то по доброте душевной не подложил.

— Я вот думаю… — неуверенно начал Бобби, — здесь ведь не только люди были, гули тоже. А кому вампиры могут доверить наблюдение за местом, где обитают сами? Только гулям.

— Ты думаешь, здесь есть еще один пункт наблюдения? – Фьялар с уважением поглядел на МакГи.

— Почти уверен, — ответил тот, — все эти кабели, уходящие в стену, а не в потолок. Должно быть, вход туда замаскирован.

— Найдем, — уверено заявила Делия, — только свет везде потушим. Мне понадобится инфразрение.

Они обошли весь этаж в полной темноте, заглядывая в каждый угол. Но потайная дверь так и не обнаружилась. Разочарованная компания вернулась в мониторную, чтобы в последний раз проверить, не появился ли кто живой, или не очень, на экранах. Пусто. Они уже собирались уходить, когда Делию осенило.

— Бобби, сможешь отключить пульт?

МакГи кивнул, и, нашарив под столом главный разъем, выдернул его из гнезда. Мониторы погасли, и дроу внимательно огляделась.

— Ну конечно. Они даже не позаботились по-настоящему ее замаскировать. Справа от уходящих в стену кабелей, в двух шагах. Мониторы висят прямо на ней.

Они включили свет и через пару минут отыскали под панелью пульта большую круглую кнопку. Часть стены повернулась на спрятанных за экранами петлях, и компания осторожно вошла в помещение, освещенное только голубоватым светом больших экранов, разбитых на квадратные отсеки – несомненно, более современных и технически продвинутых, чем в первой комнате.

Из угла раздался странный звук, то ли всхлип, то ли стон. Фьялар бросился туда, вытащив на свет белобрысого паренька, одетого в такой же комбинезон, как и первая встреченная ими группа охраны.

— А вот и информация, которую ты заказывала, — он подтолкнул парня к Делии, — ребят увести?

— Зачем? — недоуменно спросила Маша.

— Допросы – по части Клинка, — мрачно ответил Фьялар, — даже у меня не всегда духу хватает.

— Не надо! – завопил парень, раньше Маши догадавшийся, что имеет в виду этот невысокий мужик с горящими глазами, — я все расскажу!

Делия с трудом сдержала улыбку. Еще не было случая, чтобы эта тактика не сработала.

21. Кеннилворт, Манхэттен, Нью-Йорк. Войцех

— Пусть платит один восемьдесят пять, — сказал Войцех, — Боливару не снести двоих.

— Что? – Крис чуть не споткнулся от неожиданности, — ты в своем уме?

— Нет, конечно, — усмехнулся Войцех, — в Мэри-Эннином, в чьем же еще.

— Он в своем уме, — Норвик задумчиво покачал головой, — в Малкавианском. Прорицание?

— Если бы я знал… — в лице Войцеха на миг промелькнула непривычная серьезность, — шансы пятьдесят на пятьдесят. И не спрашивай, что это значит – у меня нет ответа.

Коридоры за пещерой опять сменили облик. Тяжелая кладка грубо отесанного камня, казематы, отгороженные от широких прямых проходов толстыми поржавевшими прутьями, сочащаяся по стенам сырость. И пустота, если не считать редкого попискивания крыс. На этот раз самых обыкновенных, трусливо удирающих при тихом звуке шагов.

— Романтика средневековья, — насмешливо произнес Войцех, — где бы Колдуны ни обосновались, копни поглубже и наткнешься на Вену.

— Хотел бы я знать, — задумчиво отозвался Норвик, — что в Вене обо всем этом думают. Тремере редко предпринимают что-то без одобрения Совета Семи.

— Все хотели бы знать, — согласился Тео, — но я не уверен, что даже Стурбридж и Вэйнврайту это известно. Совет – это семеро магов, силой вырвавших у Саулота дар Каина*. Они почти никогда не дают точных указаний своим подопечным, только реагируют на происходящее. И только последствия, обычно, косвенно указывают на то, верно ли понята их воля. Одобрение получит тот, кто верно угадает волю Совета.

— Раз уж мы здесь, — заметил Крис, — ставлю на Стурбридж. Регент Пяти Капелл, в отличие от Лорда Эфраима, производит впечатление вменяемой и открытой к переменам дамы.

— Темные дела делаются в темноте, — нараспев произнес Войцех, — до рассвета еще далеко.

Они дважды возвращались, сворачивая в параллельные коридоры, в поисках выхода, пока не обнаружили в одной из арок ступени, ведущие наверх, к стрельчатой дубовой двери, окованной медью. Войцех замер, приложившись к дереву лбом, пытаясь разглядеть грядущее.

— Горгульи – это для любого незваного гостя, — сказал он чуть погодя, — но дальше нас ждут. И это мне не нравится. Они не должны были догадаться…

Малкавиан заметно побледнел. Прорицание, сделанное и высказанное в доступной друзьям форме, потребовало от него огромного напряжения сил. Крис молча подал ему пакет с кровью. Войцех благодарно улыбнулся, отпил половину, остальное, аккуратно закрыв клапан, спрятал в карман широкого синего плаща.

— Оставь для Тео, — тихо сказал он Крису, — ему больше всех понадобится. Дробовик придется придержать, слишком тесно.

— Ты без оружия, — заметил Крис, — как ты собираешься сражаться?

— Играючи, — грустно улыбнулся Войцех.

***

Тонкий луч месяца пробился сквозь неплотно задернутые шторы, зашарил по комнате, скользнул по векам. Зверь потянулся с тихим рычанием, приоткрыл глаза, отмахиваясь от надоедливого гостя. Луч не унимался, серебристыми искрами вспыхивал на сомкнутых ресницах, дразнил и тревожил. Зверь заворчал, принюхался, выглядывая из берлоги, из темных глубин, где он спал, вдоволь наглотавшись крови, почти месяц, с самого Ватерлоо, где кровавое безумие завлекло Шемета за грань между войной и убийством.

Зверь глухо зарычал, голод наполнил пасть горячей слюной, побежавшей из уголка человечьего рта, капля