Земля Сияющей Власти - Сергей Алексеев

Айога выпустила пистолет, скрючила пальцы, норовя подтянуть руку к своему горлу. Мамонт ударом отшиб оружие в сторону и встал на колени.

— Отпусти её, — прохрипел как чревовещатель.

Инга не слышала, душила, и глаза её становились безумными. Он оторвал руки спутницы, толкнул в лицо.

— Уйди!.. Тебе нельзя… убивать!

Айога хватала ртом воздух, точно так же, как недавно хватал его Мамонт. В расширенных глазах стоял смертный ужас. Инга не успокоилась, поползла к пистолету — пришлось оттаскивать её за волосы и укладывать рядом со служанкой.

— Лежать! Всем лежать!..

Он с трудом поднялся на ноги, затем вскинул и швырнул лёгкое тело Айоги в угол за кровать. Отдышался, борясь с комом огненной боли, страх смерти в глазах служанки неожиданно подтолкнул его к решению. Неуверенной рукой Мамонт нашарил в кармане коробку со шприцами, достал один, снял защитный колпачок с иглы. Он не знал, куда следует колоть это снадобье, а спросить было некого — Иван Сергеевич так и не обнаруживал себя. Да и всё равно в таком состоянии в вену не попасть. Всадил иглу в предплечье, сквозь ткань чёрного халата, и выдавил содержимое шприца.

Служанка хваталась руками за горло, преодолевая спазм, дышала коротко, будто плакала в голос, и укола даже не почувствовала. Мамонт отшвырнул шприц, поднял на руки Ингу, посадил на кровать.

— Где Иван? Где Иван Сергеевич?

— Сбросили в подвал, — проговорила она сдавленным голосом. — Там.

Он заметил люк подпола, нашёл кольцо и рывком вырвал крышку.

— Иван?!

В проёме показалась всклокоченная голова Афанасьева, глаза вялые, испуганно-неподвижные: успели, значит, всадить укол… Мамонт помог ему подняться наверх. Иван Сергеевич отполз к столу и остался сидеть на полу, блуждая вокруг себя пугливым взглядом. В углу зашевелилась, ожила Айога, делая попытки встать. Мамонт придавил её ногой.

— Лежать! Лежать, сказал!

Он ощупал грудь — крови не было, и на губах её тоже не было. Значит, ранение не опасное, лёгких не достало. Он нашёл входное отверстие пули, и оказалось, что она попала в магазин от «Бизона», снаряжённый патронами. Непослушными пальцами Мамонт вынул этот магазин из кармана — прострелен насквозь…

И меховая куртка — насквозь, но и под ней нет крови. Он пошарил за пазухой, протолкнул руку под спортивную майку — сухо! Но грудь ломит от боли, прокалывая лёгкие острой спицей.

— Ты ранен? — спросила Инга, намереваясь шагнуть к нему на своих опухших и обмотанных бинтами ногах.

— Не знаю, дышать больно…

Она выдернула майку из-под брючного ремня, завернула к подбородку.

— Нет, крови нет!.. Только вмятина красная!

— Это хорошо… Сейчас отдышусь.

— Смотри! — Инга вытянула железный медальон из-под майки.

Пуля попала между крыльев железного сокола, отчего они вывернулись вперёд, словно в размахе.

— Валькирия! — прошептал Мамонт.

— Что?! — она вскинула глаза.

— Обережный круг. Над нами обережный круг!

— Мамонт?!..

— Молчи! — засмеялся он. — Ты ничего не знаешь! Нам нужно уходить.

— Здесь был мужчина! — вспомнила Инга. — Он говорил по рации!..

— Тем более!.. Иван? — Мамонт встряхнул Афанасьева. — Быстро на улицу! Заводи снегоход.

— Не могу, — промычал он. — Я ничего не могу…

— Можешь! — рывком поставил его на ноги. — Пусть пока не можешь стрелять. Но спасти свою жизнь ты обязан! Имеешь право!

— Жизнь не принадлежит человеку…

Коротким, злым ударом Мамонт опрокинул голову Ивана Сергеевича в одну сторону, затем в другую.

— Не принадлежит тебе, так я отниму её! Понял? Ну?!

Он не увидел пробуждённого разума в его глазах, напротив, ярче засквозил испуг.

— Что?.. Не бей! Всё сделаю!

— Сейчас ты пойдёшь и заведёшь «Буран», — продиктовал Мамонт. — Тот, к которому прицеплены нарты. Из других вытащишь бензобаки.

— Хорошо! Всё сделаю! — забормотал Иван Сергеевич, и казалось, что сейчас он даже не понимает, кто стоит перед ним.

Афанасьев вышел на улицу, а Мамонт сдёрнул с вешалки меховые брюки и куртку, не обращая внимания на стоны Инги, одел её, засунул ноги в мягкие, мужского размера, унты. Затем собрал оружие и остановился перед Айогой.

Кажется, зелье достало коры головного мозга: служанка таращилась на него, прикрываясь рукой, будто ожидала удара. Мамонт схватил её за шиворот, подтащил к открытому люку подпола и швырнул туда, как куклу. После чего захлопнул крышку и придавил её ножкой тяжёлой деревянной кровати. Осмотрелся в последний раз, вспомнил о спичках — нашёл их в кухонном шкафчике. С Ингой на руках вышел из дома — соседний пылал вовсю, огонь вырывался из всех окон и лизал доски фронтона, освещая площадку. Электростанция ещё работала, пламя не попадало в подклет, выносимое вверх естественной тягой.

Иван Сергеевич расчехлил снегоход под навесом и теперь стоял, тупо глядя на машину — вероятно, вылетело из головы, зачем оказался здесь. Мамонт оттолкнул его плечом, уложил Ингу в дюралевый короб нарт, укрыл брезентом, поскольку оленьей полости не оказалось. Наощупь отыскал кнопку подсоса на карбюраторе двигателя, потянул шнур стартёра раз, другой, третий, промёрзший мотор не заводился, а дыхания на интенсивную работу ещё не хватало. Уходило драгоценное время, нужное, чтобы оторваться от преследования!

— Помоги, Иван! — крикнул он на выдохе. Афанасьев пугливо засуетился, схватил Мамонта за руки.

— Только не бей! Не бей!

Мамонт оттолкнул его и снова взялся за стартёр. Рвал, закусив губу, упругий жёсткий шнур, в уме отсчитывая попытки и тем самым отмеряя время. Двигатель взревел неожиданно и сразу на высоких оборотах. Мамонт стал вынимать бензобаки из других машин, составляя их в нарты, а Иван Сергеевич таращился на горящий дом, прячась за столбом навеса.

Он не сопротивлялся, когда Мамонт подвёл его к нартам и усадил в короб: заворожённый огнём, его взгляд был неподвижен от немого восхищения.

— Иван, покажи дорогу на базу, где жил, — заслонив собой зрелище, мягко попросил Мамонт. — Ты помнишь, как ехать? В какую сторону?

Афанасьев поводил очарованным взглядом, виновато пожал плечами:

— Не знаю…

Терять на него время не имело смысла: личность была полностью подавлена, большая говорящая кукла…

Мамонт проехал мимо горящего дома, нашёл след от снегохода, замеченный ещё днём, но куда он вёл — неизвестно. Предчувствие же подсказывало, что надёжнее всего уходить от погони в ту сторону, где его не ждут, а именно по направлению к основной базе Тойё, где обитал Афанасьев со своими служанками. Оттуда наверняка были дороги, либо набитые следы от «Буранов» — по целинному снегу на нартах далеко не уйдёшь. Он не знал, как далеко простирается «империя» Тойё, где её границы, сколько «подданных» обитает на её территории. Бить новый след по тайге — днём заметят с воздуха, и если не загонят, как волка, на вертолёте, то вытропят по земле. Уходить следовало только по дорогам и путям охотников Дальнего Востока, а они, должно быть, изрядно наследили по округе.