Ратибор. Забытые боги - Юрий Корчевский

– Аякс, последи за солдатами. Если схватят кого, сразу сюда.

Из оружия на всех был только нож декуриона, которым Илья убил вчера его владельца. Пожалел он вчера выбросить нож в море, в городе им самим пригодится.

Буквально через полчаса в дверь постучали.

Илья открыл сам. На пороге – запыхавшийся Аякс.

– За углом, в третьем доме, – крики. Похоже, схватили кого-то легионеры.

– Трифон, Юлий – за мной. Трифон, нож возьми. Аякс, показывай.

Идти было недалеко, улица пустынна.

Остановились у двери. Со двора слышались крики мужчин и женский визг. Потом – несколько звуков ударов. Крики стихли, и раздался мужской издевательский смех.

Илья нагнулся к Трифону:

– Трифон, слева от двери. Как только выйдет первый легионер, резани его по горлу. Сам видел – он в панцире. Юлий, выхватываешь у легионера оружие и действуешь. Твоя задача – свалить хоть одного.

Парни кивнули – они поняли задачу. Но Илья видел – волновались, облизывали пересохшие губы. Первое открытое противостояние! А легионеры – не агнцы Божьи, за себя постоять сумеют, тем более – они при оружии, а у его парней – один нож на всех.

От удара ногой дверь резко распахнулась, и первым вышел довольный триарий. Он был старшим, поскольку служил в легионе уже десяток лет. За волосы, намотав их на руку, он тащил упиравшуюся девушку. Он же и получил от Трифона удар ножом в шею.

Триарий схватился за горло и стал оседать.

Юлий успел выхватить из ножен легионера меч и кинулся во двор. Но здесь его ждала неудача: споткнувшись о девушку, застывшую в ужасе, он упал.

Аякс выхватил из ножен уже упавшего триария нож и, перепрыгнув через Юлия и девушку, бросился на гастатов. Руки у них были заняты награбленным в доме добром, а нападение произошло неожиданно. Замешкавшись немного, солдаты потеряли драгоценные секунды. Одному бы сразу бросить серебряное блюдо и барахло на землю, а второму – кувшины с вином, да за оружие схватиться.

Аякс ударил ближайшего к нему гастата в живот, и только тогда второй отшвырнул кувшины и успел обнажить меч. Тут бы Аяксу и конец, но Юлий, успевший вскочить, прыгнул вперёд. Мечи со звоном скрестились. Против одного молодого гастата – трое вооружённых противников.

Был бы у легионера щит – ещё неизвестно, чем бы закончился поединок. Но пока Юлий сковал его боем, Аякс зашёл сбоку и, как учил его Илья, метнул тяжёлый нож. В бою все средства хороши! Конечно, честный бой – это когда один на один. Но времени не было, да и участь гастата всё равно была предрешена.

Когда его парни ввалились во двор, Илья тоже шагнул внутрь. Нехорошо, труп триария валяется. Не церемонясь, он втащил его во двор за ногу и осмотрелся.

Улица была пустынна, но их могли видеть из окон соседи, потревоженные криками.

Девушка сидела на земле, сбитая с ног Юлием. От ужаса глаза её округлились, вот-вот закричит.

Илья приложил палец к губам:

– Тс-с-с, тихо. Мы не причиним тебе вреда. Почему они к вам вломились?

Но девчонка молчала и только таращила глаза, её подбородок мелко трясся.

Илья шагнул к ней и влепил ей пощёчину. Не сильно, но обычно это выводит из состояния истерии или ступора.

Схватка уже закончилась. Рядом с девушкой лежали три трупа и стояли четверо незнакомых мужчин с оружием. Любой бы испугался!

После пощёчины глаза девушки приняли осмысленное выражение, она встала.

– Там мои родители! – Она протянула руку.

– Аякс, к двери. Запри и охраняй.

Илья взял девушку за руку и пошёл внутрь двора. Там, за углом дома, лежали два окровавленных трупа – видимо, мать и отец девушки. У неё сразу же хлынули из глаз слёзы.

– Не ходи туда, – удержал её за руку Илья, – это зрелище не для тебя. Скажи лучше – за что они их?

Девушка хотела сказать и уже открыла рот, но в последний момент не решилась.

– Времени нет, сюда могут нагрянуть другие легионеры. Вы христиане?

Девушка кивнула.

– И за это их…

В ответ – опять кивок.

– Тебе нельзя здесь оставаться. Скажи, кто-нибудь из священников в городе остался? Я видел, что Луку повесили.

– Я знаю, – прошептала она. – Остались несколько семей. Почти все погибли, только несколько успели сбежать из города.

– Как тебя зовут?

– Немезида.

Имя было греческое и в переводе на русский означало «возмездие», «мстящая». Подходящее имечко, нечего сказать…

– У тебя есть кто-то, у кого ты могла бы спрятаться?

– Нет, он выдал всех.

– Да кто же? Ладно, поговорим позже. В доме ценности есть? Забирай и идём с нами.

Но девушка не двигалась с места.

– Мы тоже христиане, один римский диакон прислал нас на помощь. Да похоже, опоздали мы. Идём вместе с нами, или погибнешь.

Слова Илья о том, что они христиане, убедили девушку, и она согласно кивнула:

– Я сейчас…

Она убежала в дом и вскоре вышла, неся в руке небольшой мешочек с монетами.

– Не нашли легионеры. Я знала, где тайник.

Девушка повернулась к убитым родителям, прошептала молитву и перекрестилась. Осенил себя крестным знамением и Илья.

Бросить девушку одну – значит обречь её на смерть. И не хотелось ему вести Немезиду в арендованный им дом, да придётся. Оставаться в доме ей уже нельзя, надо уходить из города. Кто-то мог их выдать, а когда обнаружат трупы солдат, начнут искать.

– Тряпицу нам дай – оружие завернуть.

Нож под тунику можно спрятать, а вот меч от чужих глаз не убережёшь.

Девушка принесла им кусок ткани. Всё оружие легионеров плотно связали и обмотали тканью. Всё совершалось быстро.

Вышли из дома. Немезида оглянулась на отчий дом, который покидала, может быть, навсегда, и всплакнула.

– Хоть бы похоронить предков по обычаям нашим…

– Найдутся добрые люди, похоронят. А тебе жить надо, молодая ещё.

Они добрались до арендованного Ильёй дома. Слуга уже успел вернуться с рынка и занимался приготовлением завтрака. Дело долгое – пока очаг растопишь…

Парни собрались в комнате, и Илья коротко доложил о схватке.

– Мебелусы у вас были? – спросил он у девушки в завершение рассказа.

– Нет…

– А теперь расскажи о своих подозрениях – кто вас выдал…

– О том вся христианская община города знает. Раньше он в общине был, потом отошёл. Но в лицо и по имени знает всех.

– Имя назови его и адрес.