Черное Солнце - Александр Бушков

Сомнительно, чтобы эти неизвестные проследили их на маршруте, иначе действовали по-другому. Вероятнее всего, пятерка попросту оседлала самый удобный маршрут подхода к одному из «поворотов», а именно — второму. За ними тоже — государство, неплохие аналитики, которые, работая с тем же примерно материалом, сделали примерно те же выводы…

Морскому Змею и всем остальным достались в наследство материалы аналитической группы, работавшей с теми, кто был сбит над лесом. Хватило времени все как следует просчитать и, поставив себя на место противника, определить четыре точки поворота, те места, где машине с «черным солнышком» удобнее всего будет отбиться в сторону от наступающих войск, углубиться в глухомань и оставить там свой подарочек. Не так уж много сыскалось на пути юаровцев этих точек, наиболее проходимых для грузовика с солидным грузом. Первую точку он уже миновал, до второй еще не добрался. Для пущей надежности далекие неведомые аналитики определили еще пару точек — но они уже гораздо ближе к наметившейся, пусть пунктиром, линии фронта. Линия фронта стала понемногу формироваться: в нескольких местах юаровцы напоролись на заслоны, пусть слабые, импровизированные, они уже не катили невозбранно вперед, а там и сям вступали в навязанные встречные бои, колонна укорачивалась, авангард расходился вправо-влево, образуя протяженные фланги, так что «Черному солнцу», пребывавшему в безопасных тылах, следует вскоре свернуть на одном из «поворотов», подальше от зоны боевых действий…

…Конкуренты, как вменялось, через сорок три минуты, не ушли. Они пытались еще дважды связаться со своей засадой — видимо, такой имели приказ. Они, правда, готовились к выходу — за сборами их и засекли. Морской Змей никакой такой сверхчеловеческой проницательности и суперменской телепатии не проявил: просто он, изучив предварительно местность, наметил несколько точек, где сам развернул бы базовый лагерь — и принялся методично их проверять. На второй и повстречались…

Часовой, ходивший вокруг лагеря, разбитого в густой рощице каких-то экзотических для пришельцев издалека деревьев, был высмотрен с большого расстояния и с помощью скупых выразительных жестов передан под бдительную опеку Пешему-Лешему. В тылу оставались он, Ушан с рацией и Викинг с надлежащей аппаратурой, самые ценные сейчас люди, которых следовало избавить от любых случайностей войны. Остальные семеро неспешно, но неотвратимо принялись сжимать кольцо. Взять пленного было бы неплохо — во время какой-нибудь другой операции. Сейчас пленный оказался бы ни к чему: слишком много с ним возни, а знать точно, какая именно держава прослышала о наполеоновских планах буров и решила принять участие в игре, в общем, вовсе даже и не обязательно. Так что манера поведения выбрана заранее…

Они смыкали кольцо — призраки посреди жаркого африканского дня. Редколесье, равнина, островки высокой травы и каких-то цветов с непривычным ароматом…

Обычный вояка их бы черта с два засек. Однако там, в рощице, были чуточку иные ребята… Часовой встрепенулся, когда до рощицы оставалось метров пятнадцать — и тут же повалился ничком, Пеший-Леший был именно так и проинструктирован. Теперь уже о соблюдении приличий, то бишь затаенности, речь не шла — и они рванулись вперед почти в полный рост, вломились в рощицу почти в полный рост, какое-то расстояние преодолели зигзагами, от ствола к стволу, незамеченными — а потом началась карусель. Пятеро с объемистой поклажей за спиной, примерно столь громоздкой, как и у них, отреагировали ожидаемо: послышалась команда, поклажа полетела наземь, конкуренты изготовились залечь и встретить огнем во все стороны — но на сей раз именно нападающие к своей пользе выиграли нужные секунды. И успели открыть огонь первыми. Классический «огневой мешок» получился, как по недоступным большей части человечества учебникам… Все происходило почти бесшумно, как в ночном кошмаре — едва слышное тарахтение очередей, скрестившихся на застигнутой врасплох пятерке, вылетевшая опять-таки беззвучно ответная пуля, шлепнувшая в дерево, за которым еще секунду назад укрылся Мазур, короткий вскрик, бельгийская осколочная граната, для вящей надежности брошенная Страшилой аккурат посреди распластавшихся тел… Одним словом, молниеносно и сурово… Опять-таки без тени киношной красивости — зато качественно… Беглый осмотр ничего особенно нового и интересного не принес. Та же картина: здоровенные лоси неизвестной национальности, с набором вооружения и снаряжения, лишенным привязки к конкретной географической точке. Рация французская, а вот прибор, несомненно, отслеживающий «маячок» — и вовсе японский…

Короче говоря, многоопытным советским дипломатам совершенно нечего было бы предъявить прогрессивному человечеству в виде доказательства очередных агрессивных замыслов империалистов и поджигателей войны. Не сыщется конкретного империалиста, которого можно торжественно уличить…

Еще до того, как они закончили с осмотром, Викинг доложил о новости, ради которой все и затеяно.

Буры из «Черного солнца» свернули-таки с дороги на втором «повороте». По крайней мере, сигнал свидетельствовал именно об этом, а все остальное теперь можно проверить только собственными глазами…

Сначала сообщение о вертолетах они получили по рации, и только через восемь минут увидели их сами из укрытия на вершине заросшей лесом горы. Три «Алуэтта» в маскировочной раскраске, без опознавательных знаков, с бортовыми пушками и ракетами на пилонах. Они шли метрах в тридцати над землей, уступом, держа постоянную дистанцию — на скорости вполовину меньше максимальной! Шли интересно: вместо того, чтобы забраться на менее уязвимые высоты, срезать дорогу и идти по прямой, летели точнехонько по тому маршруту, каким смогла бы пройти машина, в том числе и тяжело груженный транспорт. Старательно обогнули гору, пусть и не особенно высокую, но протянувшуюся без разрывов примерно километра на два, прошли гораздо ниже затаившихся наблюдателей, сияя прозрачными кругами винтов, двинулись дальше, повернув под углом почти девяносто градусов, опять-таки над подходящей для грузовика местностью.

Морской Змей с Мазуром понимающе переглянулись. Никакой такой особенной загадки: кто-то высокопоставленный у буров с неизбежным для военного человека цинизмом заранее готовился ради успеха ферзя пожертвовать пешками. «Маячок» уже четверть часа торчал на месте километрах в сорока отсюда к юго-востоку. А вертолеты проверяли маршрут, их экипажи, скорее всего, и не подозревали, что выбраны на роль жертвы. Окажись на маршруте серьезно вооруженные правительственные части, по этим шустрым вертушкам непременно поработали бы ракеты или зенитные установки — да что там, при той невысокой скорости и высоте мало кто удержался бы от соблазна засадить по летучим супостатам из пулемета, а то и из десятка-другого автоматов, и, между прочим, имел бы все шансы их достать. Их полагали бы обычной воздушной разведкой, конечно.

Секундные стрелки часов, такое впечатление, прилипли к циферблатам, не говоря уж о минутных. Вертолеты исчезли с глаз, их не было добрую четверть часа, потом на горизонте послышался нарастающий стрекот, и тройка объявилась целехонькой, идущей в обратном направлении с прежней неторопливостью — о чем люди на вершине горы опять-таки были заранее предупреждены…