Луна Верховного. Том 3 - Марина Эльденберт

Вэ-Эс просто не будет. Будто темные тучи все время ходили над нашими головами – и вот, пожалуйста.

– Зачем ему Зен?

– Сначала Артур захочет его купить. Он ему магию, Артур… все, что Зен пожелает.

Я качаю головой.

– Зен не такой, как его отец. – Я успела познакомиться с джайо. Они гордые и любят свою родину. Хранят свою магию, особую. Волшебство нельзя продать или купить, оно сразу перестанет быть таковым. – К тому же, он не пожелает ссориться с другими племенами сейчас, когда его племя приняли обратно, когда у него появилась Мишель.

Рамон мрачнеет сильнее.

– Магию создают жрицы. Если Артур узнает про них, про их силу, ни перед чем не остановится. И благодаря этой скользкой ведьме, он теперь знает о тебе. Надо было свернуть ей шею, когда была возможность!

Во мне поднимается волна злости, не моя, Рамона. Я учусь различать, где мои чувства, а где его. Поэтому я разворачиваю его к себе лицом, прижимаюсь щекой к широкой груди мужа.

– Я рада, что не свернул. Не надо ее крови на твоих руках. А мы справимся. У тебя же есть план?

– Я с этого и начал. Хочу, чтобы вы с Сарой улетели в Легорию.

– А ты?

– Я останусь, чтобы убедить Артура, что магия острова – сказки, или, по крайней мере, в том, что для него она бесполезна.

Глухое раздражение – это уже мое. Ну что за муж мне достался? В любой непонятной ситуации хочет отправить меня в бункер или в его аналог.

– Как ты собираешься убедить его в отсутствии у меня магии, если сам просишь меня срочно бежать?

– Здесь опасно, Венера.

– Везде опасно, Рамон. Я могу сбежать, мы даже можем сбежать вместе, но тем самым мы подставим джайо под угрозу. Зена, Мишель, Ману… Предки, это же то, что она говорила!

Я распахиваю глаза широко-широко, отодвигаюсь от Рамона и опускаюсь, падаю в кресло, потому что от осознания меня уже ноги не держат.

– О чем ты? – Рамон опускается рядом со мной.

– Она говорила про реки крови, про взрывы, что цивилизация джайо скоро погибнет. И что я единственная, кто может помочь. Спасти ее детей.

– Как это на нее похоже. Переложить на кого-то свои проблемы.

– Я думаю, она это увидела с помощью своего дара.

– Лучше будет, если о таком даре никто не узнает.

Тут я с ним совершенно согласна. Если Волчий Союз завладеет знаниями предков, станет использовать провидческий дар Ману и других жриц в своих интересах, то ни к чему хорошему это не приведет. Это если джайо согласятся, а они не согласятся, и тогда случится война. Артур сотрет архипелаг с лица земли.

– Рамон, я не могу улететь. Мало того, что побег только убедит Артур в его правоте, так еще… Сомневаюсь, что он нам это позволит.

Рамон тихо, но цветасто ругается на вилемейском, таком, что я даже половины не понимаю.

– Альваро меня даже такому не учил. Что значит «мусто»?

– Потом расскажу, – решает не раскрывать секрет муж. – Ты права, Венера. Но что ты предлагаешь, снова рисковать тобой?

– Нет, предоставить доказательства, что на джайо магии нет.

– Какие? Я тоже об этом думал, но не представляю, как это сделать.

Рамон заметался по комнате, как замкнутый в клетке волк. Я бы к нему присоединилась, но слабость в ногах по-прежнему никуда не ушла. Я прикрыла глаза и сдавила пальцами виски, пытаясь все переосмыслить. Магия джайо существует, и Артур о ней знает – этого уже не отменить. Но что, если…

– Убедите его в том, что это бесполезная ерунда, – единственное, что мне приходит в голову.

– Продать ему пустышку? – ловит мою мысль Рамон, а я улыбаюсь, впервые за весь наш напряженный разговор.

– Он наверняка считает Зена дикарем, так пусть так считает дальше. Пусть поверит, что вы продаете пустышку.

– Возможно, это будет даже проще, чем я думал. – Рамон возвращается ко мне, склоняется и дарит долгий чувственный поцелуй, от которого сладко екает в груди. – Спасибо, любовь моя.

Кажется, теперь сладость растекается по всему моему телу. Я никак не привыкну к этому, к тому, что он так откровенно признается в собственных чувствах. Но это так приятно.

– У нас есть немного времени на двоих, – шепчет он, но поцеловать меня вновь у него не получается: включается маленькая полицейская сирена по имени Сара.

– Уже нет, – усмехаюсь я, спеша к дочери. – Тебе нужно подготовиться и договориться обо всем с Зеном. Верю в его актерские таланты. От него теперь зависят все племена джайо.

– Почему тогда Ману сказала, что все зависит от тебя? – интересуется он, пока я вожусь с Сарой.

– Потому что это мой план?

– Хорошо бы.

Да, хорошо бы. Потому что несмотря на идеальное решение, я продолжаю чувствовать эти сгущающиеся тучи, будто магия во мне пытается о чем-то меня предупредить. Я считала, что, покинув остров, перестану ее чувствовать, но ничего подобного. Иногда все было как обычно, а иногда вот так, словно меня кто-то за плечо дергает. Или же я просто себя накручивала, что было вероятнее всего. Я просто волнуюсь за Рамона и Зена.

Просто волнуюсь.

Когда мужчины уезжают на вечеринку Волчьего Союза, в перерывах между сном и бодрствованием Сары, читаю на вилемейском или слушаю музыку. Вспоминаю, как пела крошке, будучи беременной. Тогда я учила язык с Альваро. Но, к сожалению, я ни разу не связалась с парнем с тех пор, как случилось все, что случилось. Мне даже стыдно по этому поводу. Когда все закончится, я напишу ему. Приглашу его к нам, где бы мы с Рамоном ни обрели свое семейное гнездо.

Звонок с незнакомого номера застает меня в ванной, где я вытираю Сару полотенцем после купания. Рамон убежден, что у нас будет классная няня, но мне в радость ухаживать за дочкой, для меня все это в новинку и приятно. Я, наверное, слишком долго этого ждала и слишком сильно хотела нянчиться с ней.

Я пропускаю звонок, раздумывая, ответить или не ответить. Но он повторяется, и я все-таки беру трубку, напомнив себе, что телефон у меня новый, и незнакомый номер может оказаться вполне «знакомым».

– Да?

– Венера, здравствуй. – Это Альваро. Очень странно, но это он.

– Привет! Я только что думала о тебе!

– Обо мне? – удивление в его голосе перекрывает некую напряженность. – Почему?

– Потому что мы друзья, которые расстались не лучшим образом. В смысле, я улетела, ни о чем тебе не сообщив.

– Тебя похитил Рамон.

– В общем-то, да. Но мы разобрались