Зона Контакта - Андрей Ливадный

– Долго? – отрывисто спросил он, но Мишель поняла смысл вопроса.

– Сколько сможешь! – Она нашла нужный канал обмена данными и теперь стремительно выстраивала виртуальную схему, рассчитывая при помощи имплантов внедриться в поток. – Я попытаюсь сообщить, где мы, вызвать помощь!

Дверь отсека вдруг начала открываться. Охранники, обеспокоенные шумом, решили посмотреть, в чем дело?

Первого Скулди с разворота ударил хвостом. Ящер был зол и не пытался сдерживать накопившуюся ярость.

Мишель стремительно погружалась в киберпространство.

Благодаря синтезу технологий сеть станции оказалась уязвимой для ее атаки. Кибернетические модули производства корпорации «Прометей» заменили многие вышедшие из строя устройства армахонтов, и сейчас девушке представилась возможность, которую не учел Эшор.

Мишель имела опыт виртуальных прогулок по сети. Она знала конфигурацию оборудования Н-болгов, а узлы связи изучила досконально.

«Смогу ли дотянуться до Рубежа?»

Она сделала несколько попыток, но ее сообщение, пройдя через три узловых соединения, возвращалось обратно с лаконичным кодом ошибки связи.

Только сейчас, вспомнив, где в действительности расположена система Эшомир, она осознала тщетность надежд.

Сеть разорвана.

«Таинственный корабль пришельцев в трех прыжках отсюда!» – Теперь она поняла решимость адмирала Эшора. Он шел ва-банк, потому что терять ему было нечего!

«Через трое суток, а может, и раньше, он испытает в действии новое оружие!

Если только…»

Мысль показалась безумной, но терять-то нечего. Второй попытки не будет. Есть еще несколько минут, пока Скулди сдерживает охрану, а эшранги не понимают смысла происходящего!

Мишель крепко зажмурилась, сконцентрировалась и мысленно набрала сетевой адрес Земли.

Солнечная система…

В первый миг она едва не ослепла.

После сумрака отсека ей пришлось инстинктивно зажмуриться, – в глаза ударил ослепительный солнечный свет.

Каждое ощущение несло потрясающие грани новизны. Мишель легко могла бы сосчитать планеты, которые ей доводилось посещать.

Звуки, запахи обрушились сотнями новых оттенков восприятия. Поначалу она не различала всех нюансов окружающего, затем, осторожно приоткрыв глаза, увидела бездонное небо, безграничное море, уходящие ввысь скалы, тонкую полоску галечного пляжа, парящих над водой чаек, услышала шум прибоя, вдохнула запах водорослей, почувствовала шероховатую теплую поверхность, на которой стояла босиком…

После мрака космоса, холода, лишений это казалось сном, сбоем в сознании, потаенной мечтой, о которой и сама-то не догадывалась, как вдруг, разрушая первые ошеломившие ее впечатления, низко-низко над головой появилась обтекаемая громада какого-то техногенного объекта, почти беззвучно скользнула над водой, стремительно ушла к горизонту, где небо и море сливались в дымчатую линию.

Она ничего не понимала.

Ее сознание в лучшем случае могло соединиться с системой связи. В факте такого «коннекта» Мишель не находила ничего сверхъестественного. Передовые разработки корпорации «Прометей» базировались на земных технологиях. С тех давних времен вполне могли сохраниться совместимые участки техносферы, например, принадлежавшие корпорации «Сибирь» орбитальные сооружения, наземные комплексы связи, но…

Зрение полностью адаптировалось к яркому освещению. Мишель внимательнее осмотрелась по сторонам, машинально подняла руку, взглянула на тонкий браслет коммуникационного устройства, охватывающего запястье, и вдруг с дрожью поняла: произошла загрузка матрицы ее сознания на биологический носитель!

Вздор! Это невозможно! Даже если к передаче данных подключились устройства армахонтов, активирующиеся лишь при определенных условиях, все равно происходящее выходило за грань возможного!

Она боялась пошевелиться. Чужое тело казалось сейчас сродни неудобной одежде, рассудок бился на грани истерики.

«Однажды они вернутся»… – Мысль не принадлежала Мишель, но звенела в сознании, подобно туго натянутой струне.

Поблизости послышались шаги, раздался удивленный вскрик:

– Мартин, что с тобой?! – В женском голосе сквозило замешательство.

Мишель медленно повернула голову. Движение получилось прерывистым, дерганым, словно работали не мускулы, а старый, изношенный сервопривод.

Открытая солнечным лучам и морскому ветру терраса, изящный столик из прозрачного материала, два сочетающихся с ним кресла, тонкие высокие бокалы, наполовину наполненные розоватой жидкостью, и незнакомый мужчина, бьющийся в судорогах на полу.

Рядом – растерянная немолодая женщина.

– О, Мартин! – Она явно не знала, что же делать, губы кривились, взгляд искал помощи. – Лиза, ну помоги же! Ему плохо!

«Лиза?!»

Мужчина мучительно выгнулся, – его били конвульсии.

– Мишель, помоги!.. – хрипел он.

«Скулди?!»

Вот теперь она поверила, ужаснулась, рванулась к нему, преодолевая паралич мышц не принадлежащего ей тела.

Рассудок ящера каким-то образом тоже оказался загружен в биологический носитель!

Еще немного – и он погибнет! Разум Скулди не способен управлять чуждой для него оболочкой!

Что делать?! Она рухнула на колени, приподняла голову лежащего, заметила среди волос ряды заглушек, машинально сканировала их, обнаружив под вставками пеноплоти устройства имплантов, оснащенные разъемами.

– Ну? Чего застыла? Где тут диагностический терминал?

Женщину звали Элизабет. Она являлась биологическим прототипом Мартина, в чье тело переместилось сознание Скулди. Это произошло в результате работы какого-то устройства, чья основная функция заключалась в приеме и передаче данных, если они получены от модуля технологической телепатии.

Мишель с отчаянием поняла: теперь в ее рассудке прижилось еще одно сознание?

– Лиза, он взломан?! – взвизгнула Элизабет.

– Неважно! Помоги! Тащим его к терминалу! – Мишель сориентировалась, приняла подсказки, сообразила, как надо действовать. Надежда невелика, но стоит хотя бы попробовать!

– Кто ты такая, чтоб повышать на меня голос? – Элизабет побледнела от негодования.

– Заткнись! – Мишель не владела собой. – Быстро помогай!

Та неожиданно подчинилась. Вместе они отволокли потерявшего сознание «Мартина» в дом.

– Где терминал?!

– Дальше! В его комнате! Ты что, забыла?

* * *

Через некоторое время Мишель вышла на улицу, села на краю террасы, закрыла лицо ладонями.