Бумажная девушка - Гийом Мюссо

— Том, я все это знаю. Знаю, что ничего не дается просто так, что нужно верить людям…

В ее голосе слышалось что-то трогательное и хрупкое, словно она при мне сбрасывала личину роковой женщины.

— Чтобы заслужить любовь, надо вложить в это всю свою душу, не бояться рискнуть и потерпеть поражение… я была не готова, да и сейчас…

Я вырвал руку и прошел оставшиеся несколько ступенек. Она крикнула вслед:

— …прости, что не оправдала твоих надежд.

Одиночество — это основа человеческого бытия. Человек — единственное существо, которое чувствует себя одиноко и ищет другого.

Октавио Пас

Муниципалитет Ла-Пас

Вторая половина дня

С рюкзаком на спине Кароль прыгала с уступа на уступ по изрезанному морем побережью.

Она остановилась и взглянула на небо. Ливень шел всего десять минут, но успел промочить ее до нитки. Одежда прилипла к телу, по лицу стекала вода, теплые струйки щекотали тело под футболкой.

«Вот дура!» — подумала Кароль, выжимая волосы. Взять дорожную аптечку и еду, но забыть полотенце и сменную одежду!

Тучи разошлись, мягкое осеннее солнце осветило побережье, но его лучи почти не грели. Чтобы окончательно не замерзнуть, Кароль отправилась дальше. Она шла быстрым шагом, любуясь живописными бухточками, которые открывались за каждой скалой, и покрытыми кактусами горами, возвышавшимися вдалеке.

Она спускалась к морю по крутой тропинке, как вдруг на повороте перед ней вынырнул мужчина. Кароль попыталась обойти его, но зацепилась ногой за торчавший из земли корень. Вскрикнув, она картинно упала прямо в объятия незнакомца.

— Кароль, это я! — успокоил ее Мило, прижимая к себе.

— Что ты здесь делаешь? Следишь за мной? Ты псих! — крикнула она, отталкивая его.

— Ну вот, сразу обвинения…

— И хватит смотреть на меня голодными глазами.

Кароль внезапно заметила, что одежда прилипла к телу, подчеркивая ее формы.

— У меня есть полотенце и сухая одежда, — сказал Мило, роясь в сумке.

Кароль выхватила пакет и исчезла за пинией.

— Не смей подглядывать, старый извращенец. Я не Кассиопея и не Орион!

— Знаешь, тебя не так просто разглядеть за этой ширмой.

Кароль сняла мокрые шорты и футболку и кинула их Мило.

— Что ты здесь делаешь?

— Хотел побыть с тобой. И кое о чем спросить.

— Ну? Готовлюсь к худшему.

— Ты сказала, что «Трилогия ангелов» спасла тебе жизнь. Что это значит?

Она немного помолчала, а потом сурово ответила:

— Когда ты хоть чуточку поумнеешь, может, и расскажу.

Странно. Мило ни разу не видел ее в таком настроении, но все же попытался продолжить разговор:

— Почему ты не позвала меня прогуляться вместе?

— Хотела побыть одна. Тебе это не приходило в голову? — спросила она, надевая растянутый свитер.

— Мы и так подыхаем от одиночества! Это самое ужасное, что только может быть!

Кароль вышла из-за дерева. Одежда Мило висела на ней как на вешалке.

— Самое ужасное — это терпеть идиотов вроде тебя.

— В чем я виноват?

— Забей, мне и трех часов не хватит, чтобы все перечислить, — бросила она, направляясь к морю.

— Нет уж, расскажи! Мне интересно, — настаивал Мило, спускаясь вслед за ней.

— Тебе тридцать шесть, а ведешь себя как восемнадцатилетний пацан: безответственный, бестактный, только и думаешь, с кем бы переспать, в жизни тебя интересуют всего три вещи…

— Какие же?

— Тачки, пиво и секс.

— Это все?

— Еще нет. Ни одна женщина не сможет чувствовать себя спокойно с тобой.

Она бросила ему в лицо это обвинение уже на пляже.

— Объясни.

Кароль стояла перед Мило подбоченившись и глядя ему в глаза.

— Ты один из тех ковбоев, с которыми женщины могут развлечься, когда им одиноко, провести ночь-другую, но им в жизни не придет в голову, что такой человек может стать отцом их детей.

— Не все так думают! — попытался оправдаться Мило.

— Все. Абсолютно все женщины, у которых есть хоть одна извилина, думают так же, как и я. Сколько нормальных девушек было у тебя за эти годы? Ни одной! Мы видели тебя с кучей девиц, но все они были либо стриптизерши, либо шлюхи, либо несчастные пьяные девочки, которых ты подбирал под утро в дешевых клубах, пользуясь их слабостью!

— Скажи на милость, а ты хоть раз познакомила нас с порядочным мужчиной? Ой, прости, совсем забыл — тебя вообще ни разу не видели с мужиком! Странно, правда? Женщине за тридцать, а у нее не было ни одного романа!

— Может, дело в том, что я не отправляю факс, как только мне кто-то встречается?

— Ну конечно! Знаешь, что я думаю? Ты воображаешь себя женой писателя, которую упоминают на обороте книги. Что-то вроде: «Том Бойд живет в Бостоне, штат Массачусетс, со своей женой Кароль, двумя детьми и лабрадором». Ты на это надеешься, признайся?

— У тебя не все дома. Пора завязывать с травкой.

— А из тебя такая же обманщица, как из меня лифчик.

— Бедный Мило, все мысли о сексе! У тебя явно проблемы.

— Это у тебя проблемы! Почему ты не носишь юбки и платья? Почему никогда не ходишь на пляж? Почему отдергиваешь руку, стоит случайно к ней прикоснуться? Может, ты женщин предпочитаешь?

Не успел Мило договорить, как Кароль влепила ему пощечину, по силе равную удару кулаком. Он едва успел схватить ее руку, чтобы избежать второй оплеухи.

— Пусти!

— Не отпущу, пока не успокоишься!

Кароль вырывалась изо всех сил, в результате ей удалось лишить Мило равновесия. Потянув его за собой, она упала навзничь на песок. Тяжело рухнув, он попытался высвободиться, но почувствовал у виска дуло пистолета.

— Отвали! — приказала Кароль, взводя курок.

Ей чудом удалось выхватить из сумки пушку. Она могла забыть сменную одежду, но не табельное оружие.

— Хорошо, — бесцветным голосом ответил Мило.

Не понимая, что происходит, он медленно поднялся и грустно посмотрел на Кароль: она убегала, обеими руками вцепившись в пистолет.

Она давно исчезла из виду, а Мило все стоял в небольшой лагуне с белым песком и бирюзовой водой.

В тот день Мак-Артур-Парк дотянул свои щупальца до мексиканского полуострова.