Запретное влечение - Барбара Пирс

Килби присела в реверансе и, не удержавшись, поцеловала лорда Ордиша в щеку.

– Вы вовсе не старик. Я всегда с удовольствием беседую с вами, милорд. Я представлю вас леди Квеннел при первой же возможности, но хочу предупредить вас, что как только она узнает о том, что вы не женаты, она не даст вам покоя.

Килби махнула рукой в знак прощания. Она слышала смех графа, когда пробиралась сквозь толпу гостей. Фейн заметил Килби и шел ей навстречу. Он изредка останавливался, чтобы обменяться приветствиями с друзьями и знакомыми. Хотя он не смотрел в ее сторону, Килби знала, что все его мысли сосредоточены на ней.

Они встретились посреди зала.

– Ваша светлость, – приседая в изящном реверансе, сказала Килби, запыхавшись.

Фейн учтиво поклонился и поцеловал ее руку.

– Леди Килби. Какая удача. Не могли бы вы оказать мне честь, согласившись на следующий танец?

В его зеленых глазах горел огонь.

Килби не могла сдержать улыбки. Он не задал ей какого-то необычного вопроса, однако она знала, что на самом деле он хотел сказать: «Позволишь ли ты мне сегодня ночью любить тебя, котенок?»

– Я с радостью принимаю ваше приглашение, ваша светлость.

– Я думала, что этот вечер никогда не закончится, ваша светлость, – осыпая его поцелуями, сказала Килби, когда Фейн отнес ее на руках в свой дом.

Хотя особняк Солити принадлежал ему по праву, Фейн предпочитал жить отдельно от матери, поэтому снимал еще один дом в городе.

– Фейн, называй меня Фейном, любовь моя, – сказал он, ногой открывая двери. – Или хозяином.

– Ха-ха! – Килби ущипнула его за ухо. – Никогда.

В холле появился его слуга. В руках у него были свечи. Хедж был мужчиной маленького роста с живыми карими глазами, с безупречной выправкой. Его внимание к мелочам делало его незаменимым. Ему едва исполнилось сорок, но он уже начал лысеть. К этому времени он был слугой Фейна уже около шести лет.

– Ваша светлость, чем я могу служить вам и миледи? – вежливо осведомился Хедж.

По какой-то причине Килби находила его манеры уморительными. Она прижалась к Фейну, чтобы скрыть смех. Судя по выражению лица слуга, можно было подумать, что он уже привык к тому, что его хозяин каждый вечер прибывает в дом с юной леди на руках.

Фейн игриво шлепнул Килби пониже спины.

– Веди себя прилично, – строго сказал он. Повернувшись к слуге, он произнес:

– Нет, Хедж, я позабочусь о леди сам. Вы сегодня нам больше не понадобитесь, поэтому можете отдыхать.

– Да, ваша светлость, – положив свечи на стол, сказал слуга. – Я желаю вам спокойной ночи.

Он исчез в темноте.

– Это было так самонадеянно с твоей стороны сказать ему, что ты позаботишься обо мне сам, – сказала Килби, протягивая руку к большому подсвечнику.

Фейн поцеловал ее в нос.

– Неужели? Но я уверен, что смогу.

– Вы развратили меня, ваша светлость, – призналась Килби час спустя, однако в ее тоне не было и тени сожалений.

После занятий любовью она чувствовала себя удовлетворенной и сонной. Она все еще была обнажена. Опершись на руку, Килби легла на бок.

– Я не удивляюсь тому, что джентльмены так любят менять любовниц. Однако я с трудом представляю себе, что стали бы говорить обо мне светские матроны, вздумай я коллекционировать любовников.

Фейн царапнул ногтями ее бедро.

– Забудь о матронах. – Он потянул ее к себе и усадил сверху. – Подумай обо мне, моя любовь! Ты уже утомилась от моих ласк и тебе вздумалось представить себя с другими любовниками? Ты настоящая лиса.

В наказание он начал щекотать ее.

– Нет, – запищав от смеха, вскрикнула Килби, извиваясь в его объятиях. – Прекрати, прошу тебя. Хорошо. Только ты. В конце концов, ты не так уж плох.

Она удивила его, взяв в руки его ядра. Фейн сжал зубы и с наслаждением вздохнул. До этого он всегда вел в их отношениях. Килби охотно приняла роль покорной любовницы, и не думая оспаривать его главенство. Ей даже не пришло в голову, что она может использовать свои чары, как сама того пожелает.

– Он так силен, – сказала она, проводя по мощному стволу от основания до самого кончика.

Его вздыбленный орган подался вверх под ее ласковыми пальцами. На кончике появилась капля, подобная жемчужной росе, появляющейся на утреннем солнце. Фейну казалось, что его касается горячий шелк.

– Что ты чувствуешь, когда твой ствол входит в меня?

Фейн зажмурился.

– Это рай. Я хотел бы остаться в тебе навсегда.

Польщенная его признанием, Килби улыбнулась, не отрывая уст от его живота. Теперь она понимала, почему Фейн при каждом удобном случае занимается с ней любовью. Она снова улыбнулась и опустилась ниже, ведомая любопытством.

– А если я сделаю так, ваша светлость?

– Килби, – задыхаясь, сказал Фейн, и его пальцы начали ласкать ее черные кудри, когда она игриво провела губами по его члену. – Пощади меня.

Она посмотрела на него, и в ее фиалковых глазах заблестели огоньки.

– Ни за что. Я хорошо усвоила твой урок: томление – это половина удовольствия.

Леди Килби Фитчвульф наконец-то проснулась. Эта колдунья с фиалковыми глазами осознала свои чары, и Фейн не мог им больше противостоять. Он закрыл глаза, наслаждаясь чудесными ощущениями, когда она касалась ртом его члена. Неумелые ласки, которые она дарила ему, были великолепны, ни одна куртизанка не возбуждала его так сильно.

Фейн застонал.

– Сядь на меня, – сказал он, отчаянно желая кончить в нее. Похоже, его умение контролировать себя исчезало каждый раз, когда Килби была рядом.

Она поднялась, и ее рука коснулась его бедра. Хотя ему стоило большого труда уговорить ее отправиться к нему домой, он не жалел ни о чем, потому что присутствие Килби согревало и возбуждало его. Белая кожа, посеребренная лунным светом, и черные кудри делали ее похожей на языческую богиню. От поцелуев губы Килби раскраснелись, и локоны в беспорядке разметались по плечам.

Она вопросительно взглянула на него.

– Что я должна сделать?

– Оседлай меня, мой котенок. – Фейн направлял ее, и она подчинилась, ощутив, как его напряженный орган коснулся ее плоти. – Разве ты не хотела бы укротить этого зверя?

Килби была потрясена услышанным.

– Покажи мне.

Фейн подсадил ее, и она почувствовала жар его желания. Она знала, чего он хочет от нее. Она опускалась все ниже, и его руки сжали ее тело, когда он разорвал узкую щель.

– А теперь отправляйся в путь, – скомандовал он.