Прочь от тебя - Айрин Лакс

Наконец, он выруливает на какую-то улицу всего с несколькими домами, каждый из которых огорожен высоким забором. Кирилл останавливает авто около одного из них.

- Только после тебя.

Кирилл машет приглашающим жестом в сторону калитки, а сам нагибается, словно отряхивая низ джинсов или поправляя шнурки. Мои пальцы только успевают коснуться ручки на калитке, как вдруг сильный удар по голове лишает сознания.

Едва открыла глаза - и сразу же села, охнув от боли. Комната резко качнулась перед глазами, затылок ноет. Я осторожно касаюсь головы, чувствуя, как пачкаются пальцы. Кровь уже подсохла, но всё равно чувствуется. Я жду, пока перед глазами перестанет кружиться хоровод из окружающих меня предметов мебели. Обстановка незнакомая, да и откуда ей быть знакомой мне? Наверное, даже сам чёрт не знает, где я нахожусь. Кирилл окончательно слетел с катушек, тормозов и всех удерживающих его пружин, если решился на похищение и насильственное удержание в неволе.

Ругаю себя - не нужно было при нём доставать сотовый телефон. Совсем забыла о его привычке разбивать гаджеты, а потом дарить новые. Так он всегда делал, когда ему казалось, что в контактах моего телефона затесалось чересчур много мужских имён. Вырывал из рук, швыряя об стену или об пол, разбивая смартфон. Бесился от беспочвенной ревности, разъедающей его изнутри как серная кислота. А на следующее утро будил ни свет ни заря и всовывал в руки мне, не отошедшей ото сна окончательно, миниатюрную коробочку с очередным смартфоном. Обнимал до хруста в костях, заверяя, "что сорвался в последний раз" и вглядывался мне в лицо лихорадочно горящими глазами, словно пытаясь найти и расшифровать символы, говорящие об ответной любви.

Обстановка в комнате самая обычная, ничего дорогого и вычурного. Двуспальная кровать, шкаф и комод, туалетный столик и пару тумбочек. Взгляд цепляется за окно, вспыхивая надеждой, гаснущей почти сразу же - на окнах витые, кованые решётки. Я все же подхожу к окну, пытаясь разглядеть хоть что-то способное подсказать мне, где я нахожусь. Ничего. Даже дома? кругом - не те, что я запомнила, перед тем как Кирилл огрел меня по голове. Не видно ни табличек с названием улицы, ни самой улицы - территорию окружает забор высотой с человеческий рост без просветов.

Светло-коричневая межкомнатная дверь заперта. Я безуспешно нажимаю на ручку ладонью и дёргаю изо всех сил. Безрезультатно. Я отхожу и вдруг дверь распахивается - в дверном проёме стоит Кирилл.

- Уже очнулась? - заботливо спрашивает он.

- Кирилл, ты в своём уме? Как тебе могло прийти в голову такое..?

- Не надо так нервничать, тебе вредно.

- Мне вредно находиться рядом с тобой. Где Санька? Отведи меня к нему. Я хочу его увидеть.

- Санька? Санька сейчас там, где ты его и оставила. У своей тётки.

- ЧТО?! Но как же фото..?

- Фото - да, и что с того. Я подъехал во двор дома твоей тётки, любезно поздоровался с ней и перебросился несколькими фразами. Попросил немного поиграть с сыном, дал ему покрутить руль и погудеть клаксоном в припаркованном автомобиле. Парочка селфи. Только и всего.

- Урод! Как ты мог? Да как тебя только земля носит?

У меня внутри взрывается вулкан эмоций: тревога, страх, облегчение от того, что Сашка не у него. Всё в одном флаконе, перемешано так, что ни отличить, где кончается одно и начинается другое. Я ударяю Кирилла в грудь кулаками, но он лишь смеётся, перехватывая мои руки.

- Столько эмоций, котёнок! Лучше бы ты в постели была такой... горячей штучкой!

- Ты должен отвезти меня обратно. Мне нужно увидеться с Санькой. Господи, это трехлетний ребенок, которому нужна мать. Каждый день.

- Ничего страшного, тётка справится с нашим сыном.

- Откуда ты знаешь, справится она или нет?

- Обещала присмотреть.

- ЧТО?!

Нет. Чёрт. Я не могу поверить. Кирилл улыбается, оглаживая плечи:

- Я предупредил твою тётку, что нам нужно будет уладить с тобой некоторые дела.

- Ты всё врёшь!.. Я же разговаривала с ней.

- Мы разминулись с тобой на несколько минут. Судя по всему, я подъехал сразу после твоего разговора. Потому что тётка твоя сказала, что ты на работе задержишься ненадолго.

- И ты наплёл ей с десяток небылиц?

- Ей и не нужно было ничего плести. Всего лишь сказал, что собираюсь с тобой сходиться, как всё остальное она додумала сама. Даже доверительно сообщила, что ты таскаешься с каким-то оболтусом из уличной шпаны. Я попросил её приглядеть за сыном на пару дней, пока решаю вопросы с тобой. Она легко согласилась. И деньги для неё тоже не лишними были...

Сука. Бьётся в моей голове. Какая же она всё-таки сука. Может, и не со зла, может, она и на самом деле думает, что делает как можно лучше. Но зачем совать свой нос в чужую жизнь? Если я выберусь отсюда, больше никогда в жизни не переступлю порог её дома и не пущу на свой. И тут же меня поражает беспросветность собственных мыслей и постановка вопроса: не "когда", а "если". Такое обречённое "если", словно я уже заранее вырыла для себя могилу.

- Ты чего застыла, котёнок? Может быть, ты голодна? Пойдём, я накормлю тебя ужином.

Кирилл как ни в чём не бывало тянет меня вслед за собой, ведя по коридору. В голове мечется испуганная мысль о том, каким образом мне избавиться от него или улизнуть отсюда. Ситуацию усложняет то, что я не знаю, где находится это самое "отсюда". Возмущение и нахрап - не срабатывают в случае с Кириллом. Само слово нахрап смешно звучит по отношению ко мне, едва достающей Кириллу до плеча. Я приказываю себе успокоиться и глубоко дышу.

Кирилл усаживает меня в зале на диване. Мой взгляд автоматически падает на окна - и здесь на них решетки. Предусмотрительный сукин сын. Специально искал такой дом, чтобы я не могла сбежать через окно.

- Садись, я поухаживаю за тобой.

Кирилл уходит на кухню и возвращается через пару минут с подносом в руках, на котором стоят чашки с горчим чаем, молочник со сливками и сахарница, полная рафинада. Вновь уходит и с огромной гордостью ставит на журнальный столик коробку с пиццей.

- Маргарита, твоя любимая, - комментирует Кирилл, вливая тонкой струйкой сливки в чашку с чаем, - два кусочка сахара, верно?

Я молча киваю головой.

- Вот видишь, я помню.

Кирилл размешивает чайной ложечкой и подаёт мне чайную чашку, не отрывая взгляда карих глаз с лёгким прищуром.

- Спасибо,- автоматически отвечаю я и делаю пару глотков, не чувствуя вкуса чая.

- Ешь, ты такая бледная и уставшая. Спину гнёшь в своём ателье. Не слушаешься меня. А я тебе всегда говорил, что тебе там не место. И платят гроши. Но ты такая непослушная.

Кирилл мягко касается рукой волос, наматывает локон на палец и немного тянет на себя.