Контрольная с чужими - Владимир Кузьмин

– А Семен?

– Он тоже ко мне необъективен. И не про меня разговор. Так вот, чаще всех в центре внимания у нас оказывается именно Кольцов. Вечно с ним что-то происходит, вечно он всем нужен со своими способностями то в самых серьезных делах, то по мелочам, вроде прачечных работ. Кстати, он почти быстрее всех эти способности развивает и к тому же учится у каждого, да ему еще и везет постоянно новыми обзаводиться. Да такими, о каких даже не фантазировалось.

– Быстрее почти всех? Почти?

– Ну да. Он только мне уступает. Сам говорил.

– Ну? Он же не объективен.

– Хорошо, мы с ним на равных. Эльза, Войцек, Серена, Алена, Антон Олегович и Шатун очень близко. Остальные отстают. Даже Алекс. Юстина отстает больше всех.

– Умеешь быть скромной…

– Я стараюсь быть объективной даже к себе. И вообще, ты слушать будешь или перебивать?

– Ой, какие мы строгие! Продолжай.

– Ну и последнее. Семен единственный из наших мальчишек, кто на нее никакого внимания не обращает. Как на девушку. Войцек с Аленой… ну ты понимаешь… и то нет-нет Кисконнен да посмотрит на Юстьку восторженно. Алена бесится молча, а Юстина ликует. Тоже молча. Ну и все твои мужики порой на нее заглядываются, пусть взрослые уже. Джоном она уже давно вертит, как пожелает. А для Семена ее словно и не существует. То есть существует, он ради нее вон как рисковал, но она для него то же самое, что дядя Сережа, фрау Каролина или даже Чих. Сам понимаешь, как это бесит!

– Не понимаю! – засмеялся отец. – Мне лично нравится, когда меня воспринимают как равного остальным, но не забывают, что я командир. Но верю тебе. Зря их разделял. Нужно чем-то объединять. Не их двоих, всех.

– Ты так сказал, словно у тебя есть идеи?

– Спасибо тебе за веру в меня, дочура! А если серьезно, то да, есть две идеи. Первая вот в чем. Как начнутся дожди, мы все здесь закиснем в замкнутом пространстве. Своих бойцов я загружу военной подготовкой по самое не могу.

– Хочешь и нас загрузить?

– Хочу.

– Ну и правильно.

– Серена потянет на инструктора по каратэ?

– Кажется, да. Нам не до спаррингов было, все больше на местном материале тренировались. Но, по-моему, должна справиться.

– Тогда занятия будем строить так: вы параллельно с моими гвардейцами занимаетесь всем тем же, чем и они. На начальном этапе рукопашный бой ведет Серена. Ты ее помощница. Только помощница, так что не высовывайся! Обсудите с ней программу.

– Есть, командир!

– Все, свободна!

– А вторая твоя идея?

– Станете план занятий согласовывать, сами догадаетесь. По другим дисциплинам я вам инструкторов сам назначу. Благо есть из кого выбирать.

– А вдруг…

– Никаких вдруг не может быть, когда дело касается моей дочери. Которая, кстати, сегодня на пару с Кольцовым получит строгий выговор за самоуправство, способное привести к непредсказуемым результатам.

– Один, два… двадцать шесть, двадцать семь… Двадцать семь водопадов в пределах видимости!

– У меня двадцать восемь получилось, – поправила Настя Войцека.

– Ты, наверное, тот, что о выступ разбивается, за два посчитала.

– Так он на два делится, значит, их два!

– Но сверху же один стекает!

– Войцек, не спорь с девушкой. Мы всегда правы.

Войцек весело рассмеялся, но ответил грустным тоном:

– Пора бороться за равноправие мужчин!

– Тебе в самом деле этого хочется?

– Нет. Разве иногда.

– Когда хочется, чтобы не ты за Аленой тенью ходил, а она за тобой?

Войцек промолчал.

Они «висели» метрах в пятистах от Западной стены чуть выше уровня Верхнего карниза и любовались низвергающимися с Равнины водопадами. Воздух представлял собой взвесь из микроскопических капелек водяной пыли, смешанной со струями продолжавшегося уже неделю ливня. Обычными глазами ничего не увидеть. Но Настя с Войцеком в данный момент свои глаза и вовсе оставили в пещере.

Сезон дождей, как и в прошлый раз, пришел сумасшедшим грозовым фронтом. Молнии сверкали непрерывно, нередко ударяли в Стену или в Карниз, выбивая порой фонтаны каменного крошева. Из места попадания несколько секунд вздымались клубы пара, но потоки воды почти мгновенно остужали породу.

Ливни не только закупорили их в пещере, доставили великое множество мелких неприятностей и проблем, но и заставили на многое, ставшее привычным, посмотреть свежим взглядом.

Кто-то заметил, что молнии бьют избирательно, и Серена тут же догадалась о причинах. В местах их попадания порода имела рыжеватый оттенок, говоривший о присутствии железа.

Оказалось, что сразу за входом с Карниза пол их пещеры имеет небольшой уклон внутрь. Раньше даже во время сильных дождей это не замечалось – перед самым входом имелся небольшой порожек и ни разу не образовывалось луж такой глубины, чтобы через этот порог перетекали. Сейчас воды в углублении перед входом было выше колена и чуть выше их плотинки. Вскоре по основному коридору стали ходить вброд, на отдельных участках скапливались довольно глубокие лужи. Пришлось срочно оборудовать стоки и поднимать порог. Стоки долбили Сашка с Сереной, образовавшиеся камни пустили на строительство нового порога.

А воду из коридора изгнал Семен Анатольевич. Собрал всю сразу в огромную сферу, которую даже вдвоем с Войцеком поднять не сумел бы. Но сразу придумал, что ее и поднимать не нужно – просто заставил перетекать. Ну или катиться вверх по пологому подъему до порога и вниз к краю Карниза. На Карнизе водяной шар здорово разогнался, и Настя не удержалась, выпрыгнула своим сознанием за пределы Карниза глянуть, как эта масса шмякнется. Здорово шмякнулась! Причем сперва даже подскочила, как мячик, пусть и невысоко, и только при повторном падении лопнула.

Трое суток спустя после начала «мокрого сезона» грозы утихли, ливень сделался мерным непрерывным потоком воды с небес. А на четвертые сутки дождевая вода, скапливающаяся на Равнине, переполнила все существовавшие там естественные углубления и прочие емкости и хлынула со Стены сразу в сотнях мест. По большей части она стекала прямо по камням струйками, струями и ручьями. Но во многих местах в самой верхней части Стены или чуть ниже имелись выступы, нависавшие над Карнизом, а в двух точках даже над самим Каньоном. Потоки воды попадали на эти выступы и низвергались с них настоящими водопадами. За сутки их образовалось с дюжину на каждом километре. Издалека они выглядели то связками серебряных нитей, то вертикальными бурными ручьями, скачущими с высокого выступа на более низкий, а с этого на следующий. Были даже настоящие реки, падающие на Верхний карниз, и уже с него дальше вниз.

Самые большие и интересные водопады тут же получили названия. Борода Санта Клауса и Борода Деда Мороза, Косички, Большой и Малый Зигзаги, Молния, Мантия, Серебряная Сеть. Один из таких потоков, ниспадающий с Равнины прямиком на дно, поименовали Ниагарой. Точнее, это Серена его так назвала мимоходом, но название прижилось.