Сокровища - Иоанна Хмелевская

— А при чем же тогда наша лампа? — охладила эмоции девочка.

Павлик уже загорелся новой идеей и сразу нашел ответ:

— Лампа? Лампа? А лампа должна гореть, на то она и лампа! Захватим ее с собой и зажжем в пещере! Пусть светит!

Даже осторожная Яночка увлеклась новыми возможностями, открывавшимися в дотоле скучных изысканиях.

— Правильно! Вспомни, мы читали. Если в темноте зажечь светильник, в его свете можно заметить какие-то таинственные знаки или тень как-нибудь особым образом падет и это будет указанием для нас.

— А ну принеси письмо, еще раз прочитаем! — попросила девочка.

И, изучив смятые клочки разорванного макулатурного письма, уверенно заявила:

— Считай, мы уже почти все сделали. Побывали на суку в Махдии, отыскали там лампу и наткнулись на злоумышленников, разыскали в каменоломне пещеру, побывали в Обезьяньем ущелье и в Сугере.

— А вот с ними как раз и непонятно. В ущелье толком так ничего и не нашли, правда помешало землетрясение. И в Сугере ничего особенного не обнаружили.

— Может, мы ехали не по той дороге? Я видела на карте, есть еще и вторая, между Тиаретом и Махдией.

— В таком случае надо будет обязательно еще раз съездить в Сугер по этой второй дороге. Это недалеко, думаю, уговорим маму.

— Уговорим. И еще подговорим ее купить нам шамбалы. Не можем же мы вечно красить наши сандалии, изведем всю зубную пасту. Да и пластиковые красивее. И надо будет купить и незаметно подложить маме ту черную краску, что мы извели. Она недорого стоит, пятидесяти динаров нам хватит.

— У меня осталось только сорок девять, — напомнил Павлик. — Динар я заплатил за сумку для лампы.

— Ненормальный! Красная цена ей пятьдесят грошей. Не мог поторговаться?

— Сам знаю, что торговец заломил дорого, но не торговаться же мне с ним было! Он принял меня за араба, а я по-арабски и знаю только: «вахат, тнин, тляти, саботаж».

Яночка спохватилась:

— Слушай, пока не забыли, давай сразу нальем в лампу масло. Оливковое, наверное? Другого у нас нет.

Оливкового масла самого лучшего сорта было много, пани Кристина с наслаждением приобретала этот дефицит, который в Варшаве так трудно было достать. С трудом открутили пробку на резервуаре лампы и обнаружили, что он заполнен маслом почти наполовину. Как видно, воры собирались использовать лампу. Дети наполнили лампу и зажгли все четыре ее фитиля.

Фитили загорелись сразу же и горели намного лучше, чем в прошлый раз, видимо хорошенько пропитались маслом. Но поскольку старое прогорклое все еще сохранялось на дне, по комнате сразу же распространилась уже знакомая невыносимая вонь. Пришлось распахнуть окно. Долго глядели дети на ровные огоньки, пытаясь проникнуть в тайну старой лампы.

Потом направились в кухню и, помогая матери приготовить обед, меж делом без труда уговорили ее приобрести для них чудесные пластиковые сандалии.

— Будьте столь любезны, растолкуйте мне, чем это у нас так воняет в доме? — поинтересовался вернувшийся с работы пан Роман. — Неужели какое-то новое экзотическое блюдо?

— Вот именно! — с раздражением отозвалась пани Кристина, накрывая на стол. — Я уж извелась вся — что так смердит? Даже за окном нюхала, думала, с улицы несет.

— Но ведь надо же, в конце концов, понять. Дети, не знаете, что это так воняет?

Павлик уже успел опустошить половину тарелки супа, одним глазом глядя в телевизор. Показывали какую-то завлекательную японскую сказку, в содержании которой очень трудно было разобраться. Увлеченный едой и сказкой, мальчик утратил бдительность и рассеянно буркнул в ответ:

— Это наша лампа воняет.

— Что?! — в один голос воскликнули родители.

— Наша лампа...

Тут до Павлика дошло, что он проговорился. Яночка глядела на брата страшными глазами, отец и мать — удивленно еще не до конца осознав информацию. Смутившись, мальчик переводил глаза с одного члена семьи на другого и почувствовал непреодолимое желание или провалиться сквозь землю, или бежать на край света. Он даже привстал и дернулся в направлении двери.

— Идиот! — свистящим шепотом одернула его сестра. — Раз начал, теперь сам расхлебывай.

— Дети, я ничего не понимаю, — недоуменно произнесла пани Кристина. — Ваша лампа? Откуда в доме появилась ваша лампа?

Яночка взглядом василиска уставилась на брата и поняла: безнадега, выходить из положения придется ей.

— Ну наша лампа, та самая, которую у нас украли, — как можно небрежнее произнесла девочка. — Теперь она снова у нас.

— Боже милостивый! — воскликнул пан Роман.

— Да что вы так всполошились? — представилась удивленной Яночка. — Ничего особенного ведь не произошло. Хабр выследил лампу, мы ее забрали — и привет! Нас никто не видел. Хабр всю дорогу был с нами, мы ни с кем не разговаривали, никакому риску не подвергались. Ну чего смотрите? Получили свою лампу, и дело с концом, о чем тут говорить?

Пан Роман был другого мнения. Очень даже есть о чем говорить! И он высказал бы свое мнение, да голос ему не повиновался. Видя состояние мужа, пани Кристина сочла нужным вмешаться.

— В таком случае будьте любезны все в подробностях рассказать. Где же Хабр обнаружил лампу?

— Да в одном таком доме, — начала бедная Яночка, но тут Павлик пришел в себя и кинулся ей на помощь.

— В воровском притоне! — многозначительно заявил он, сразу переключив на себя родительское внимание и давая сестре передохнуть. — И мы собирались вам обо всем рассказать, потому что там оказалась не только наша лампа, но и множество других украденных у наших вещей. Например, все запчасти пана Кавалькевича. Собственными глазами видел его стартер и насос. Нет, не все, одной не хватает. Мы там ничего не трогали, ни к чему не прикасались, взяли только свою лампу. Но считаем — самое время прихватить воров с вещдоками! Плевое дело.

— Вернее, прихватить можно вещдоки, воры там не сидят при них, — подключилась Яночка.

До пана Романа постепенно доходила ценность информации и значение сделанного его детьми открытия. Теперь он наперебой с женой принялся расспрашивать детей о воровской малине, и намерение сурово отчитать паршивцев вылетело из головы. Паршивцы же всячески подчеркивали простоту и полнейшую безопасность проведенной ими операции: к ворам они близко не подходили, в их притон не вламывались, да что там! Даже дверей не пришлось открывать, были распахнуты, только занавеска висела. А их лампа, можно сказать, стояла и вовсе на открытом доступе, вот они и взяли свою собственность. Никаких проблем, и делу конец!

Первый раз пан Роман не замечал, что ел, автоматически сметая с тарелки все подряд. Мысли были всецело заняты неожиданно обнаруженным подпольным складом краденых вещей. Жена подзуживала: этого нельзя так оставлять, бесценная информация, не упускать же такой случай!