Страшная тайна Ивана Грозного. Русский Ирод - Наталья Павлищева

Но Ченслор заметил другое — ему покоя не давал вопрос о непонятно куда девшихся страшных татарах, которыми Европу издавна пугали. Как же Казанское ханство? Именно оно лежало на пути в Китай по суше, об этом Ченслор, хотя был моряком, помнил хорошо. О Казани и Астрахани, полных страшных раскосых людей с острыми саблями, в Англии знали пусть понаслышке, но точно.

Поинтересоваться у самого государя не рискнул, а вот дьяка Висковатого спросил. Тот вытаращил на англичанина глаза, словно увидел вылезшего из пещеры мамонта:

— Да Господь с тобой! Астрахань давно наша. И Казань тоже!

Насколько давно, уточнять не стал. Ченслор твёрдо уверовал в то, что Русь — государство сильное!

А государь в знак особого расположения пригласил их к царскому столу. И снова немало дивился Ченслор с товарищами. Теперь государь сидел на возвышении в серебряном одеянии. Присутствующие за столом приглашённые бояре и дворяне, каких сопровождавший Ченслора Климент Адам насчитал около двух сотен, пока не сбился со счета, были также одеты во всё белое. Блестело всё: расшитые златом и серебром одежды придворных, кафтаны рынд, истуканами стоящих позади царского кресла, одежда слуг, подносивших яства. Еду тоже подавали на золоте. За время обеда царь трижды сменил короны, сиявшие драгоценными камнями, одна другой краше.

Такого количества золота и каменьев сразу Ченслор никогда не видел. Он подумал, как мрачно и скучно выглядят по сравнению с этим бело-золотым роскошеством приёмы в Королевском совете. Климент не удержался и зашептал Ричарду на ухо:

— Сколько же у них золота и драгоценностей, если даже стены ими отделывают?!

Тот кивнул:

— Эти побогаче Нового Света будут. — И мысленно добавил: «Только их не возьмёшь...»

Вообще же Ченслор оставил удивительные по своей честности записки. Англичанин смог отбросить национальное высокомерие и открыто написал о многом, поразившем на Руси. Искреннее восхищение у Ченслора вызвало далеко не только обилие золота в царских палатах.

Москву он признал более великой, чем Лондон с предместьями. Его поразило обилие деревушек с трудолюбивыми жителями, засеянные хлебом поля, огромные богатства впервые увиденной страны. «...если бы русские знали свою силу, никто бы не мог соперничать с ними, а от их соседей сохранились только кой-какие остатки!» Со стороны виднее?

Но не только похвала в дневниках Ченслора, он отметил и полное нежелание русских учиться чужим языкам, о чём говорил ещё в Холмогорах, и разврат и пьянство, несмотря на приверженность религиозным обрядам. Отметил он отсутствие крючкотворов-законников, что ему понравилось. Однако за взятки ругал и москвичей тоже.

Общий приговор русским у Ченслора был таким: «...нет другого народа под солнцем, который вёл бы столь суровую жизнь».

Сам Ченслор государю очень понравился своим умом, наблюдательностью, непредвзятостью и... бородой!.. Почему-то именно борода привлекла особое внимание Ивана Васильевича. Хотя гордиться тому было чем, ухоженная, несмотря на трудности бытия, борода имела длину более полутора метров!

Конечно, Ченслору с товарищами пришлось сидеть в Москве всю зиму. Они даже хотели отправиться обратно, но Висковатый усмехнулся:

— На Белом море льды стоять до самого июня будут! Живите, худо ли?

Англичане много ездили вокруг Москвы, рассматривали, разглядывали, записывали. Русские открыто, не таясь рассказывали обо всём. Однажды гости забрели даже на Пушечный двор. Каково же было их изумление, когда и там не остановили! Немного погодя стало понятно — русские так гордятся своими пушками, что готовы их даже нарочно показывать. Сначала Ченслор усмехался, но потом, когда Климент заявил, правда, почти на ухо Ричарду, что их пушки лучше английских, усмешка пропала.

Не раз и не два Ченслор украдкой качал головой: вот тебе и дикие племена за Норвежским морем! Эти дикари могут многому поучить Европу! Он был несказанно рад, что путешествие удалось, будет о чём рассказать и королю Эдуарду, и английским купцам. Такого количества роскошных мехов, отменного воска, янтарного мёда, самоцветов и много другого он не видел ни на одном рынке Англии. Московия богатейшая страна, и в Англии должны немедленно узнать об этом, чтобы прислать много кораблей со своими товарами. Тем паче государь Московии обещал, что английские куш ты смогут иметь свои ярмарки во всём государстве! Беспошлинно торговать в такой стране — об этом англичане не могли и мечтать!

Первое время Ченслор откровенно не понимал расположения московитов, тем более когда увидел купцов из других стран на московском торге и не только на нём. Здесь было множество ганзейских торговцев... Всё разрешилось просто, когда завёл разговор с гем же дьяком Висковатым, поразившим своей разумностью не меньше, чем он сам Ивана Васильевича. На вопрос: почему русские купцы сами мало ходя т в другие страны, ведь есть что везти, дьяк не задумываясь ответил:

— А как ходить? Литва и Польша загородились, морем шведы да датчане не пускают...

— А вы, как мы, — вокруг Норвегии.

— Верно говоришь, — согласился Висковатый, — да только судов у нас пока таких нет. Оснастка плохая, не приучены плавать далеко, потому как своей земли много. Но придёт время — научимся!

Ченслор понял, что, пока русские не научились далеко плавать по холодным морям, надо торопиться осесть со своими торгами у них в Москве.

С тем и поспешил домой в Англию.

Ченслору не слишком повезло на обратном пути. Он вёз богатые подарки английскому королю, не подозревая, что король Эдуард умер через несколько дней после их отплытия и Англией правит королева Мария Тюдор, супруга испанского короля Филиппа II. Но невезение состояло не в этом. Благополучно пройдя холодными морями, обогнув Норвегию без потерь, Ченслор пострадал от фламандских пиратов неподалёку от собственных берегов!

Сам Ченслор оказался везучим, он остался жив, но русские товары и богатые подарки московского государя пропали в бездонных кабаках приморских городов Европы. Королеве Марии Тюдор пришлось довольствоваться грамотой московского государя, пространными рассказами моряков о богатствах Московии и надеждами на будущее.

Англичане времени даром не теряли. Быстро была образована Московская компания, занявшаяся торговлей с Московией. С первыми же судами Ченслор снова отправился к устью Двины. Теперь он знал, что за Норвегией есть не просто земля, а очень и очень богатая земля, где его ждали новые друзья. Ченслор плыл уже не в ранге моряка — разведчика новых земель, а официальным послом Англии в Московию.

Через два года после расставания государь Московский с удовольствием снова измерял бороду полюбившегося ему англичанина. Борода успела немного подрасти! В тот же год обласканный Иваном Васильевичем Ченслор возвращался дамой. С ним отбыл и московский посол Осип Непей. И снова не повезло Ченслору у родных берегов. Возле Шотландии корабли попали в сильный шторм, и именно их судно буря бросила на скалы! Ченслор погиб, оказалось, что бывалый моряк и «великий штурман», как именовали его в Англии, вовсе неумел плавать! Московский посол тоже пырял как свинцовая болванка, но каким-то чудом его вынесло на берег. Добравшись до Лондона, Осип был так же ласково, как его собрат в Москве, принят королевой и обратно вернулся с большим числом английских мастеровых, готовых послужить московскому государю за хорошую плату.