Война нервов - Михаил Нестеров

Томас Хассель, как правило, расшифровывал первую часть телеграммы, над второй работал его напарник. Так что он знал лишь первую часть сегодняшней шифровки от главы немецкого МИДа.

Светловолосый Карл фон Фрикке занял место на узком диване, над которым на стене угрожающе нависла копия картины Кальдерона «Отречение от мира святой Елизаветы Венгерской». Слегка превышающая размеры полтора на два метра, она была готова рухнуть на барона. Нимало об этом не беспокоясь, он, закинув ногу за ногу, дымил американской сигаретой и не без доли лености делал выводы.

– Агент Сокол ни разу не засветился в шифровках, адресованных нашему посольству. Во всяком случае, я этого не знаю. Он связан с нами лишь одним делом – переброской золота. Уверен, Риббентроп готовит обратную рокировку.

– Давай сначала послушаем Хасселя, – с насмешкой предложил Рейтер.

Трое приятелей сегодня встретились по инициативе Томаса Хасселя. Избегая разговоров в посольстве, договорились встретиться у Рейтера. Они расположились в гостиной с тяжелой, но привлекательного вида мебелью. Эта просторная комната окнами выходила во двор, а соседствующая с ней кухня вообще не имела окон.

– Мне досталась вторая часть шифровки, – снова взял слово Хассель. – Дословно я зашифровал следующий текст: «Передача груза „Соколу“ тремя поверенными состоится у церкви Сан-Каэтано послезавтра в 22.30».

– Церковь Сан-Каэтано, – покивал Рейтер. – Это к востоку отсюда. Примерно в километре.

Золото в стенах посольства не давало покоя многим дипломатам и разведчикам, работающим под дипломатической крышей. На слитки только что не ходили смотреть.

– Мне часто снится один и тот же сон, – поделился сокровенным Карл, закрывая для наглядности глаза. – Я вручаю начальнику охраны документ, свидетельствующий о том, что мне, вице-консулу Карлу фон Фрикке, поручается вывезти золото. Он дает добро и вручает мне початую бутылку коньяка. Что это, думаю, намек на его душевную простоту? Целой бутылки нет, а в магазин бежать лень? Нет, это, конечно же, намек по старику Фрейду. Что у основателя психоанализа и автора «Толкования сновидений» означает початая бутылка во сне? Я предположил: что-то типа отрицания. В реальности бутылки могло и не быть. Но золото я вывез.

– Куда? – спросил Рейтер.

Карл процитировал Гейне:

– Und ich hab' es doch getragen, aber frag mich nur nicht wie[18]. А вообще мой сон имел разные продолжения. Нередко я вывозил золото в секретный бункер на границе с Россией. – Карл открыл глаза. – Почему с Россией – не знаю. Может быть, потому что россиянки считаются самыми красивыми женщинами в Европе. Только не немки – что вы, господа! Конечно же, я женюсь на немке. Когда мне стукнет восемьдесят. Но до восьмидесяти я буду жить... пусть это будут польки, черт с вами. Так, о чем это я? – Карл наморщил лоб. – Да, так вот, я наяву брежу окончанием войны. Позорным, но все же окончанием. Что будем делать, господа? Войну мы проиграли. Предлагаю капитулировать под блеск драгоценностей, брызги шампанского и смех куртизанок. Если уж на то пошло, лично мне хватит двух лет такой жизни. Согласен умереть в двадцать девять. Вилли, у тебя есть оружие?

Праздный вопрос, едва ли не скривился Рейтер. Оружия в Испании, где Франко установил диктатуру, было в избытке: немецкое, австрийское, советское, американское.

– "Вальтер", «парабеллум», – ответил он после непродолжительного молчания. – У Марсии в кладовке есть дробовик и пара «томми-ганнов».

– Автоматы Томпсона? Отлично! – воодушевился Карл. – Символ времен «сухого закона» в США, любимое оружие гангстеров и полиции. Сколько лет длилась гражданская война в Испании?

– А то ты не знаешь. Около трех.

– И унесла не без помощи «томми-ганнов» более миллиона жизней. Какая модель спрятана в кладовке Марсии? – поиграл озорными глазами Карл.

– "Эм-1928".

– "Флотская модель", – с видом знатока оружия заключил барон. И рассмеялся, глядя на Рейтеpa. – Милый мой, даты готовился к послезавтрашнему дню.

– Мы не успеем подготовиться, – ответил Рейтер так, словно трое заговорщиков проводили за составлением плана дни и ночи напролет. Он сразу принял предложение Карла, прозвучавшее в необычной форме. Фразам вроде «нечего терять» не было места в голове Рейтера. Приятелям представился случай. Глупо ли его упускать? Карл на этот вопрос ответил прямо: «Глупо им не воспользоваться». Барон был самым бесшабашным в посольстве. Он нередко слышал: «Твое место на фронте». И всегда отвечал: «Ну так проводите меня на фронт».

– В телеграмме речь идет о трех поверенных, – напомнил Хассель. – Там ничего не сказано об охране.

– Но и про золото там не говорится, – отреагировал Карл. – Ты с нами, Томас?

– Разумеется, – пожал плечами Хассель. – Как же иначе?

– На дело пойдем без документов, – завершая разговор, произнес фон Фрикке. – Паспорта оставим в этом доме. Вилли, где Марсия хранит свои драгоценности?

– В шкатулке, – рассеянно ответил Рейтер. – В спальне. Паспорта спрячем в секретере, в ящичке с двойным дном.

– Сверхнадежное место, – рассмеялся Карл. – Предлагаю взглянуть на подвал. Вилли что-то говорил об ослабленном фундаменте.

Карл спустился в подвал, увидел там груду кирпичей, кучу песка и несколько мешков с известью.

Подмигнул Рейтеру: «Все предусмотрел». Дополнил, увидев рядом с котлом бытовую бетономешалку: «До мельчайших деталей».

Рейтер покачал головой, вкладывая в этот жест длинную фразу: «Ты можешь думать что угодно, только ремонт никоим образом не связан с золотом, его я начал неделю назад».

Для золотых слитков Рейтер предложил временное место в подвале. Он показал, как будут уложены ящики – в ряд и вплотную к стене. Если раньше он намеревался усилить фундамент еще одним рядом кирпичей, выложив его вплотную к стене, то теперь планы изменились. Он очертил границу, отступив от стены на полметра.

– Выложим лицевую стену, оставим торцевую часть, – пояснил он. – Положим ящики и заделаем полуметровую брешь.

Карл, подавая пример товарищам, снял пиджак, засучил рукава рубашки и принялся за работу. Включив бетономешалку, он вскрыл мешок с известью, высыпал часть в жерло машины. Вооружившись лопатой, натаскал песка. Отыскав на трубе водяного отопления кран, налил в ведро воды и добавлял по мере приготовления известковой смеси. Призывая товарищей к работе, спросил:

– Какая должна быть густота раствора? Я слышал, чтобы от мастерка отлипала.

* * *

Марсия сегодня заметила, что ее Вилли хмур и сосредоточен, что ему было так несвойственно. Вернувшись вечером из посольства, он поцеловал ее в щеку, а не в губы, что делал на протяжении последних трех лет. Именно столько Марсия сдавала ему комнату. Два месяца назад они обвенчались в церкви Святой Девы Альмудены. Хотя его предложение посчитала неудачной шуткой. Она не верила ни ему, ни своему шестому чувству, а оно ее ни разу не подводило. Она была старше Вилли на одиннадцать лет.