Полуночница - Александра Елисеева

— Странно, что тебя раньше не приметили. Сколько тебе лет, шестнадцать? Такие способности проявляются очень рано. Итолина очень умная женщина. Неужели проглядела? — с удивлением произнёс он скорее себе, нежели мне, а затем неожиданно схватил за плечи и заглянул в глаза. — Скажи мне, Уна, в заведении госпожи кто-нибудь проявлял к тебе повышенное внимание?

Я попыталась отшутиться. Мужские руки неожиданно обожгли.

— Разумеется. Я же была ребёнком.

Словно не слушая меня, хозяин дома пробормотал:

— Хотя нет… Не в правилах Итолины брать малых детей к себе в дом. Но почему-то же она выделила тебя среди остальных!.. Но мне не призналась, хотя сама не успела разыграть карту. Странно… Времени хватало. Или… Она подберегала зрячую для кого-то ещё?

Он снова всмотрелся в моё лицо. То резко побледнело. Конечно, я догадывалась, о ком шла речь, и не смогла скрыть одолевших меня чувств. Волнение, тревога, страх — всё заиграло сквозь прорези маски. Эмоции легко читались. Я ничего не смогла утаить.

Я сразу вспомнила, что госпожа Нард намеревалась продать меня лорду Семи Скал… Мев — вот, кто удержал меня тогда от опрометчивого шага. Она словно чувствовала будущее наперёд, не дав совершить ошибку.

— Уна? — недолго думая, задал Ивар вопрос. На мгновение его лицо стало хищным, готовым во что бы то ни стало добраться до истины. Он весь подобрался, выйдя на след. Под его взглядом стало неуютно, тесно. Комната будто сжалась, стены начали давить. Я поняла, что мужчина сделает всё, чтобы узнать ответ. Он выжидающе смотрел на меня, не позволяя отвести взгляда. — На кого работала Итолина Нард?

В камине потрескивали поленья. Пламя бликовало в глазах мужчины, огоньки трепыхались, пойманные в плен. Я сглотнула и призналась, не желая дальше скрывать от него правды:

— На Дамиана Грасаля… — выдохнула я.

Выражение лица Ивара тут же поменялось. Он умело скрывал чувства, точно надев непроницаемую маску, и я не смогла взглянуть сквозь неё, как не пыталась. Для меня так и осталось неясным, что значило для него имя лорда Семи Скал. Кто тот для вора — друг или противник? Я не могла дать ответ. Мысли шулера оставались для меня такой же загадкой, как и он сам.

Но Ивар не испытывал моего смятения. Он продолжил, будто ничего не случилось:

— Садись, будем развивать твои способности, — и мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Я сама не знала, что мне предстояло.

Вечер прошёл совсем не так, как я ожидала.

Я вышла из гостиной с больной головой и красными, налитыми от усталости кровью глазами. По мнению Ивара, я подсознательно блокировала направленные на себя потоки, но мне стоило научиться не только смотреть сквозь чары, но и чувствовать и видеть плетения. Он обещал, что если я приложу достаточно усилий, то смогу успешно применять свой дар. Мужчина также думал, что когда-нибудь я буду способна принимать на себя не только созидательные, но и разрушительные токи магии. Правда, один Треокий (да и Ивар, наверное) ведал, зачем это может понадобиться.

Уже стемнело, и я пошла в свою комнату. Она располагалась на втором этаже и была одной из двух, предназначенных для гостей в старом доме. В Рыбацком переулке когда-то построили много таких жилищ, в которые охотно заселились не бедствующие по тем временам лихачи. С тех пор многие из них переселилось в другие районы Берльорда, а большинство зданий переделали под различные сомнительные заведения, вроде питейных и дешёвых постоялых дворов. В остальных же жили люди, успевшие ненадолго вырваться из нищеты, но не обладавшие средствами перебраться в дома поприличнее.

Соседи Ивара вели шумную и разгульную жизнь. Вечерами они спускали последние деньги в карточных играх, а после запивали горе брагой. Казалось, улица навсегда пропахла смрадом нечистот и запахом спирта. В брусчатку въелась вонь от мочи и рвоты, а кое-где на камнях виднелись бурые кровавые пятна.

По вечерам часто не утихали крики. Этой ночью я, как обычно, то и дело просыпалась от громких разговоров и ругательств, доносившихся из окон. Лишь к утру они стихли, и я крепко заснула.

На следующий день я направилась в торговые лавки. Монеты на их посещение мне щедро выделил Ивар, и я не стала отказываться. Обещанную помощь в поиске девушек он явно предлагал не бескорыстно. Чутьё подсказывало, что свою часть сделки вору будет исполнить проще, чем мне — свою. Я решила, что глупо не брать денег. Тем более потом я намеревалась приготовить еды на нас двоих или купить готовую пищу в каком-нибудь трактире. Монеты Ареса приберегла до лучших времён.

Проходя по улице, я соблюдала осторожность. Я едва успела отскочить в сторону, когда на то место, где я недавно стояла, вывалили ведро с помоями. Поморщившись, я бросилась под козырёк близстоящего дома. Там придирчиво оглядела собственное платье и облегчённо выдохнула, когда не обнаружила на нём последствий произошедшего.

Женщина с пожелтевшим от частого употребления спирта лицом высунулась в окошко и смачно выругалась. С ненавистью взглянув на мою одежду, вопреки намерению её испачкать оставшуюся чистой, она процедила:

— Смотреть надо, где ходишь, шваль! — и я уверилась в том, что пакость сделали не случайно. Извинений не стоило ждать.

Оставшись безучастной к её словам, я вышла из-под защиты дома и уверенно направилась прочь. Спину старалась держать ровно, как учила Элина, хотя от злости и обиды сводило зубы. Сзади подгоняли крики. Живущие в Рыбацком переулке не отличались добром и человеколюбием. Настоящий зверинец, а не жилой квартал! Но зато в него совсем не совались стражи — места получше и придумать трудно.

Я вышла к торговым рядам и устремилась к лавкам с одеждой. В одной из них я купила три простых платья и новую обувь. Продавец настойчиво предлагал приобрести ещё и шляпку в тон, но я отмахивалась от него, желая побыстрее уйти.

— Примерьте же! — не задетый отказом, воскликнул он.

Я уже намеревалась покинуть лавку, как услышала позади знакомый голос. Я обернулась.

— Брод! — узнав мужчину, обрадовалась я.

Но если я и была счастлива его видеть, то он, как оказалась, меня — нет. Помощник лекаря равнодушно мазнул по мне взглядом. Я поразилась холодности его линяло-голубых глаз. Поправив усы, он отвернулся в сторону и сделал вид, будто меня не заметил. Я удивлённо посмотрела на мужскую спину. Произошедшие перемены неприятно ранили, и я не находила им причины. Не мог же он, в самом деле, меня забыть?..

— Брод! Это я, Уна, — растерянно сказала я, подойдя ближе.

Ему ничего не оставалось, кроме как повернуться. Я обнаружила, что он пришёл за покупками не один, а со спутницей. Миловидная розовощёкая девушка с длинной русой косой закупалась в той же лавке, что и я. Она с интересом кинула на меня взгляд из-под пышных ресниц и с вопросом в глазах посмотрела на сопровождавшего её мужчину. Его лицо кисло сморщилось, но позже он взял себя в руки.