Контакт - Карл Эдвард Саган

Каждый день равное количество ядерных зарядов с советских и американских боеголовок поступало на совместное специальное предприятие, созданное Советским Союзом и Соединенными Штатами. Там из них извлекали плутоний, его регистрировали, паковали и отправляли на ядерные электростанции, чтобы превратить в электричество и тепло. Этот процесс, именовавшийся в честь американского адмирала планом Гейлера, одобрял весь мир, справедливо считая его высшим достижением в области перековки мечей на орала. И поскольку каждая нация по-прежнему обладала достаточным количеством средств сдерживания, даже военные не были против. Генералы, как и все прочие люди, тоже не хотят смерти своих детей. Ядерная война исключает многие воинские добродетели: чтобы нажать на кнопку, особой доблести не требуется. Демонтаж первых двух боеголовок записали на пленку и неоднократно передавали по телевидению: советские и американские техники в белых халатах вкатывают в зал два тускло-серых объекта размером с диван, помеченных в разных местах серпом и молотом или звездами и полосами. Передачу видела значительная часть населения Земли. В вечерних новостях обе стороны регулярно подсчитывали число разобранных боеголовок и тех, что еще осталось. Через двадцать с небольшим лет об этом узнают на Веге.

В последующие годы разоружение продолжалось своим чередом. Сперва из арсеналов удалили излишний жирок, но военные доктрины не претерпели еще существенных изменений. Последствия кровопускания уже начинали ощущаться – самые опасные системы оружия были уничтожены. Эксперты считали подобное событие невероятным, «противоречащим самой природе человека». Но смертный приговор, как отмечал Сэмюэл Джонсон[25], удивительным образом обостряет рассудок. За последние полгода Штаты и Советский Союз сделали новые серьезные шаги по сворачиванию ядерных вооружений, и дотошные военные инспекции вот-вот должны были обосноваться на территории обоих государств, несмотря на тревогу и недоверие общественного мнения, выражавшиеся устами армейского персонала обеих стран. Организация Объединенных Наций вдруг обнаружила способность эффективно улаживать межнациональные конфликты, как, например, в случае пограничных войн в Западном Ириане или между Чили и Аргентиной. Уже поговаривали, и не без оснований, об ожидающемся подписании соглашения о ненападении между НАТО и странами – участницами Варшавского Договора.

Делегаты, съезжавшиеся на первое пленарное заседание Всемирного консорциума «Послание», выражали к друг другу сердечное расположение, совершенно немыслимое в минувшие десятилетия.

Каждая нация, располагавшая хотя бы небольшими отрывками Послания, была представлена политиками и учеными; оставалось лишь удивляться тому, сколько стран прислали военных представителей. Несколько делегаций возглавлялись министрами иностранных дел, приехали некоторые главы государств. Делегацию Соединенного Королевства возглавлял виконт Боксфорт, лорд-хранитель печати. Любившей роскошь Элли доставлял удовольствие один его титул. Советской делегацией руководил В.Я. Абухимов, президент Академии наук СССР, заметную роль в ней играли министр среднего машиностроения Готридзе и Архангельский. Президент Соединенных Штатов настояла, чтобы американскую делегацию возглавил дер Хиир, несмотря на то что среди прочих в нее входили помощник госсекретаря Элмо Хоникатт и представитель Министерства обороны Майкл Китц.

На обширную и подробную карту, выполненную в проекции равных площадей, были нанесены все радиотелескопы, расположенные на суше и на море – на советских кораблях слежения. Элли оглядела недавно отстроенный конференц-зал, примыкавший к резиденции президента Франции. Шел только второй год его семилетнего срока правления, и президент прилагал все силы, чтобы обеспечить успех конференции. Лица, флаги, национальные облачения отражались в длинных дугах полированных столов красного дерева и в зеркальных стенах. Среди военных и политиков знакомых почти не было, но в состав каждой делегации входил по крайней мере один знакомый инженер или ученый: Аннунциата и Ян Бродерик из Австралии, Федирка из Чехословакии, Брод, Кребийон и Буало из Франции, Кумар Чандрапурана и Деви Сукхавати из Индии, Хиронага и Мацуи из Японии… Элли отметила высокий уровень подготовки делегатов, в особенности японских. Астрофизиков было поменьше: на состав делегаций явно оказала воздействие последняя новость – все слышали, что на конференции будет идти речь о создании какой-то огромной Машины.

Еще она узнала итальянца Малатесту; ударившийся в политику физик Биденбо вместе с Клеггом и достопочтенным сэром Артуром Чатосом оживленно болтали позади «Юнион Джека» {«Юнион Джек» – обиходное название государственного флага Соединенного Королевства.}, словно за столиком в ресторане одного из европейских курортов. Она заметила Хайме Ортиса из Испании, швейцарца Прибуду – это озадачивало: Элли прекрасно знала, что Швейцария не располагает радиотелескопами; Бао, блестяще справившегося со сборкой китайского радиотелескопа; Винтергадена из Швеции. Саудовская Аравия, Пакистан и Ирак прислали на удивление большие делегации, конечно, были и советские представители, а среди них она узнала Надю Рождественскую и Генриха Архангельского, тоже разделявших общее радостное возбуждение.

Элли искала Луначарского, наконец обнаружив его среди китайцев. ВГ обменивался рукопожатиями с Юй Женьцюном, директором Пекинской радиообсерватории. Она вспомнила, что во времена советско-китайской дружбы оба ученых тесно сотрудничали и считались друзьями. Последующие конфликты прервали все контакты. Китайцы, подобно русским, неохотно выпускали в зарубежные поездки свой старший научный персонал. Элли поняла, что они встретились впервые за целую четверть века.

– Что это за старый китаеза, с которым ручкается ВГ? – в устах Китца подобные словесные вольности казались любезностью. Последние несколько дней он постоянно оказывал Элли скромные знаки внимания… На ее взгляд, ничего хорошего это не сулило.

– Это Юй – директор Пекинской обсерватории.

– А я думал, ребята готовы съесть друг друга с потрохами.

– Майкл, – отвечала она, – мир и лучше, и хуже, чем вы о нем думаете.

– Вероятно, вы и можете поведать мне нечто, характеризующее его с лучшей стороны, но по части худшей вам едва ли удастся меня просветить.

После приветствия президента Франции, ко всеобщему удивлению оставшегося на первые доклады, дер Хиир и Абухимов как сопредседатели доложили процедуру и повестку дня, а потом Элли и ВГ по очереди обобщили имеющуюся информацию – без технических подробностей, все-таки среди собравшихся было много политиков и военных, – ограничившись некоторыми сведениями о том, как работают радиотелескопы, как расположены в космосе ближайшие звезды и об истории Послания-палимпсеста. Их совместное выступление завершилось показом недавно полученного графического материала на специальных мониторах, расставленных перед каждой делегацией. Элли подробно объяснила, как поляризационная модуляция преобразовывается в последовательность нулей и единиц, как из цифр получаются картинки и… что ученые в большинстве случаев еще не имеют ни малейшего представления о сущности изображений.