Лето секретов - Кэтрин Беллами

– Сюзи уснула? – блеснув глазами, вдруг спросил Ник.

– Разумеется! – улыбнулась Мелисса, прочитав страсть в его пристальном взгляде. – Ты тоже хочешь в кроватку?

– Угадала! – Ник взял ее за руку и увел наверх.

Очутившись в спальне, он не стал торопиться, а медленно и нежно начал ее раздевать, исподволь наслаждаясь прелюдией любви – ее томными вздохами и легкими стонами в ответ на его прикосновения, учащающимся дыханием и мурашками на ее коже, трепетной готовностью принять его в свои объятия и подарить радость. Страсть не угасала в нем ни на один день их супружества, но сегодня Ник овладел женой с особым пылом. Не только утверждаясь в своем исключительном праве на нее, но и испепеляя жаром любви тень воспоминаний об ее шалостях с Эйсом Делани до замужества.

– Не пора ли нам завести второго ребенка? – спросил Ник, когда они успокоились и лежали, прижавшись друг к другу.

Мелисса напряглась: она очень любила Сюзи, но пока не созрела для принятия решения о новой беременности. Ей казались странными заявления некоторых женщин, что они обожают рожать.

– Мне только двадцать шесть лет, – напомнила она мужу.

Ник сообразил, что выбрал неподходящую минуту для серьезного разговора. Сейчас Мелисса была занята подготовкой к теннисному турниру и переговорами с фирмами по производству спортивной одежды, которую она рекламировала.

– Я тебя не тороплю. – Он поцеловал ей плечо. – Мне, конечно, легко рассуждать. Скажешь сама, когда будешь готова.

Мелисса слегка расслабилась.

Когда утром в понедельник Ник вошел в офис, Куп, живущий неподалеку, уже разбирал почту. Увидев партнера, он поднял голову.

– Тебя ждут! Я проводил гостью в твой кабинет и угостил ее кофе. Она представилась как мисс Салливан.

– Салливан? – переспросил Ник, наморщив лоб. – Спасибо!

В кабинете он действительно нашел темноволосую даму, рассеянно смотрящую в окно. При звуке его шагов она резко обернулась, прижав ладони к горлу.

Они молча уставились друг на друга, и Ник не без труда узнал в женщине Констанс Салливан, которую не видел много лет. Посетительница опомнилась первой.

– Здравствуй, Ник! – с мягким ирландским акцентом произнесла она. – Ты совсем не изменился!

– Ты тоже, – солгал он, не желая обидеть ту, которую когда-то любил. Волосы Констанс подернулись серебристой паутинкой седины, морщины тронули лицо, но синие глаза светились прежним живым интересом. Однажды он сравнил их с сапфирами, но это было так давно…

– Спасибо за милосердие, я знаю, как выгляжу на самом деле, – вздохнула она. – Как жестоко устроен мир! Мужчины с возрастом хорошеют, а женщины – увядают. Это несправедливо!

Она замолчала, не зная, как перейти к главному, ради чего явилась сюда.

– Ну, как ты живешь? – спросил Ник, почувствовав, что пауза затягивается.

– Мне теперь намного лучше, но я все еще болею, – сказала Констанс. – Собственно говоря, потому-то я и пришла к тебе.

– В самом деле?

– Дело в том, Ник, что я давно собиралась с тобой поговорить, но не была уверена, что ты правильно меня поймешь. Время летело, я прочла в газете, что ты женился на Мелиссе Фаррелл и занялся серьезным бизнесом. Так я узнала адрес твоего офиса.

– Что-нибудь случилось? – нахмурился Ник. – Тебе нужна моя помощь.

– Да, но в не совсем обычном смысле этого слова. – Она нервно облизнула губы. – Знаешь, когда мне сказали, что предстоит серьезная операция, я подумала, что это может печально закончиться, и написала письмо сыну…

– У тебя есть сын?

– Да, Майкл. Я волнуюсь за его судьбу: кто побеспокоится о нем, если со мной что-нибудь случится? Поэтому я и сообщила ему твой адрес.

– Мой?

– Понимаешь, я не хотела, чтобы он читал письмо, если в этом не будет надобности. Но так случилось, что сестра все перепутала и отдала его Майклу раньше срока. Теперь он все знает. Прости меня! – Констанс смущенно потупилась.

– Но что именно ты ему написала? Сколько лет Майклу?

– Шестнадцать.

– Он… мой сын?

– Да. Ты сердишься на меня?

– Сержусь?

Ник глубоко вздохнул, не находя подходящих слов, и молча уставился на нее. В его душе всколыхнулось множество противоречивых чувств, но он затруднялся определить, какое из них берет верх. Гнев? Да, безусловно: потому что она чересчур долго утаивала от него правду. Чувство вины? Было и оно, обусловленное сознанием собственной легкомысленности: как можно забыть о возможных последствиях интимной близости, ни разу не поинтересоваться ее самочувствием? Имелось и любопытство, желание увидеть сына. Но самое отвратительное заключалось в том, что явственно закопошился гнусный страх. Пожалуй, именно он и беспокоил Ника сильнее всего, но не за свою репутацию, а за то, чем все это чревато для Мелиссы и Сюзи, его самых близких, родных людей, которых он любил больше жизни.

Ник поймал себя на мысли, что предпочел бы ничего не знать. Но коль скоро Констанс ему все рассказала, отвергнуть ее и своего сына он уже не имеет права. Ему не оставалось ничего иного, как надеяться, что Мелисса все правильно поймет.

– Ник? – подала голос Констанс. – Прости меня, для тебя это известие явилось сильным ударом. Но я должна была прийти к тебе, я дала Майклу слово. Если бы я его не сдержала, он сам бы тебя нашел.

– Он в Лондоне?

– Да, мы прибыли минувшей ночью. Но я сумела убедить его, что будет лучше, если сперва я пойду к тебе одна.

– Боже, – пробормотал Ник. – Я не знаю, как я взгляну ему в глаза. Он ведь думает, что я подлец, бросивший вас на произвол судьбы.

– Нет, он так не думает, Ник, я все ему объяснила! – встрепенулась Констанс. – Он знает, почему я до сих пор не поговорила с тобой. Но я опасаюсь, что он не в восторге от того, что его отец – солдат английской армии.

На ее лице Ник прочел смятение, но догадался, что она принудила себя рассказать ему все до конца, чтобы предотвратить возможное недоразумение при их личной встрече.

– Понимаю, – вздохнул Ник. Ирландцы во все времена косо смотрели на своих девушек, встречающихся с английскими солдатами. – Ты уехала тогда жить к своей тетушке в Дублин, – вспомнил он. – И все это время ты никуда оттуда не уезжала?

– Нет! Мора скончалась несколько лет назад, и, кроме меня, у Майкла никого не осталось.

– Но он интересовался, кто его отец?

– Разумеется! Я сказала ему, что ты погиб во время беспорядков в Белфасте. Кстати, мой отец, проживающий там, наотрез отказался с нами знаться, поклявшись, что не пустит ни меня, ни Майкла на порог своего дома. Впрочем, он больной старик… Я не поддерживаю с ним отношений вот уже много лет, но знаю от своей старой подруги, что он до сих пор не желает ничего о нас слышать, – с грустью сказала Констанс.