Заговор стервятников - Елена Басманова

— Вы сделаете его идиотом, Карл Иваныч. Не забывайте, у него тяжелый шок, не исключено сотрясение мозга. Если вы продолжите в таком духе, за последствия я не ручаюсь.

Мягкая укоризна в голосе доктора заставила Вирхова ослабить хватку. И доктор Коровкин, подумывающий, не пора ли дать успокоительное следователю, бережно извлек своего пациента из железных объятий и уложил обратно на спасительный диван. Мария Николаевна Муромцева безмолвствовала.

— Карл Иваныч, — со слезами в голосе запричитал Тернов; его голова со спутанными, влажными волосами покоилась на кожаном валике, глазами он пытался отыскать внушительную фигуру своего наставника, — история нас ничему не учит. А ведь всякое самозванство Богом наказывается.

Вирхов отступил к своему столу, опершись одной рукой о столешницу, — Тернов действительно напоминал ему сейчас кота Минхерца, только в голове угоревшего кота сохранялась большая трезвость рассудка.

— Вы имеете в виду самозванного Бурбона? — подхватил Вирхов, незаметно подмигнув Муре и доктору.

— Нет, Карл Иваныч. Бурбон здесь ни при чем. — Розовые губы, очерченные сверху полоской щегольских, белесых усиков, скривились. — В автомобильной мастерской я сказал, что я — Вирхов.

— Вы Вирхов!? — брови следователя поползли вверх.

Клим Кириллович и Мура переглянулись и поняли друг друга без слов: худенький блондин вполне мог сойти за сына своего плотного, но такого же светловолосого, светлолицего начальника.

— Так получилось, — виновато пробормотал Тернов, — я не хотел, само с языка сорвалось.

— Самозванство без заранее обдуманного намерения, — Вирхов попытался юридически сформулировать поступок юнца. — Кажется, в уголовном уложении такая статья отсутствует. И что же, в мастерской поверили, что вы лучший следователь петербургской столицы?

Тернов вздохнул.

— Во всяком случае, инженер Марло, француз, который меня там встретил, разливался соловьем: и фамилия Вирхова ему известна, и он почел бы за честь иметь такого клиента.

Вирхов немного успокоился и, оставив в покое чернильницу, перешел к существу дела.

— Вам удалось что-либо узнать о Шевальгине?

— Может, он там и был, — ответил Тернов, — я его опознать не мог. Зато, как мне кажется, видел господина Герца.

— А как вы оказались во взрывоопасном автомобиле? — продолжил допрос Вирхов.

— Это автомобиль генерала Фанфалькина. — Тернов несколько взбодрился, на его лице появилось выражение, в точности воспроизводящее мимику Вирхова. — Имел счастье с ним познакомиться. Генерал дал согласие на испытание реанимированного мотора. Господин Марло предложил мне участвовать в этой поездке.

— И вы согласились, — с горечью констатировал Вирхов. — Вашему легкомыслию нет предела. Неужели вы осмелились сесть за руль?

— Вы правы, во всем и кругом правы, господин Вирхов, — заторопился Тернов, — но не до такой же степени я дурак. За рулем сидел один из инструкторов.

— Фамилию знаете?

— Никак нет. — Тернов осторожно передвинул голову на подушке. — Или знал и забыл. Может, у меня сотрясение мозга?

— Вы скрываете от меня истину, — горько констатировал Вирхов.

— Нет, Карл Иваныч, — смутился Тернов, — я был уверен, что за руль сел Шевальгин. Но он заговорил! Выходит, он не глухонемой.

— Вы хотите сказать, что этот ваш автомобилист погиб на месте взрыва вместе с экипажем?

Тернов закрыл лицо руками и заплакал. Клим Кириллович взял наполовину наполненный прозрачной жидкостью стакан, стоявший на стуле рядом с диваном, отвел руки молодого человека от мокрого лица, аккуратно приподнял многострадальную голову кандидата и влил ему в рот успокоительное лекарство.

— Неужели Кронберг лгал? — почесал затылок Вирхов. — Но зачем?

Справившись с очистительным потоком слез, Тернов обнаружил в себе силы продолжить беседу.

— Карл Иваныч, ради Бога, не сердитесь, не добивайте меня окончательно, дайте мне хотя бы договорить до конца. Я и так слишком наказан за свое самозванство.

Вирхов поморщился, но просьбе внял. Он прошествовал к своему креслу, плюхнулся на жесткое сиденье и положил перед собой обе руки с крепко сцепленными пальцами.

— Вы мне не поверите, — Тернов стремился быть кратким и убедительным, — поскольку автомобиль взорвался и сгорел. Все части его не восстановить. Но если бы это удалось, то вы не нашли бы руль.

— Неужели прогресс дошел до такой степени, что можно ездить на автомобиле без руля?

Доктор оглянулся на Марию Николаевну, но она, уставившись на носки своих ботиночек, торчащих из-под юбки, о чем-то сосредоточенно размышляла.

— Дело в том, дело в том, — Тернов заикался от волнения, — что мой инструктор выскочил из машины вместе с рулевым колесом…

— Вы это видели? — Вирхов обратился к доктору.

— Увы, нет, — холодно ответил Клим Кириллович.

— Но это было раньше, и руль с другой стороны! — воскликнул Тернов. — И… и… и… теперь… я… вы… В общем, думаю, они меня разоблачили, то есть мое самозванство… И хотели мне отомстить, напугать, взорвать, убить…

Вирхов смотрел на побелевшие костяшки своих пальцев, и по нахмуренному лбу его, покрывшемуся испариной, было видно, что он пытается и не может переварить полученную информацию.

Однако тишина в следственной камере воцарилась ненадолго.

— Господин Вирхов! — зычно отрапортовал с порога явившийся в дверях Поликарп Христофорович. — Ваше указание выполнено. Среди пострадавших в минувшую ночь от мороза, от собак и прочего трупа Бричкина не обнаружено.

— Превосходно, — машинально кивнул Вирхов, не отрывая глаз от своих рук. — Превосходно. Вы довольны, Мария Николаевна?

Мария Николаевна ответить не успела.

Чьи-то руки в туго обтягивающих перчатках решительно отодвинули письмоводителя с порога, и в дверях возникла новая фигура: подтянутый, строгий господин в штатском с несколько размытыми чертами лица.

— Господин Ястребов? — Вирхов в недоумении приподнялся с кресла. — Чем обязан?

— Господин Вирхов! Вам придется проследовать за мной!

— Куда? — не понял Вирхов.

— В следственную комиссию Главного штаба!

— А в чем, собственно говоря, дело? — Вирхов побагровел.

Полковник Ястребов обвел победоносным взором притихшую публику, задержал его на понурой синеглазой барышне и приосанился.

— Сопротивление бесполезно. За дверью вооруженный конвой. У нас есть неопровержимые улики того, что вы возглавляете японскую шпионскую сеть в российской столице!

— Убеждена, что с арестом Карла Иваныча все быстро разъяснится, — бодрым голосом заявила Елизавета Викентьевна мужу, который сидел в полной прострации в своем кресле и тупо рассматривал кучку серого пепла, прихваченного Мурой из печи Вирхова.