Кассандра пила массандру - Дарья Симонова

Загадочность набирала обороты. Она даже слегка царапнула — вроде как Вася примчался помогать, а его на порог не пускают. Это странно. И вообще-то совершенно не в духе радушной хозяйки дома… Но пока он ждал, его мысли утекли далеко от таинственных маневров Насти. Сначала он задумался об Илье, о его нежданной откровенности, о том самом бесе в ребро. С одной стороны, его исповедь — бред сумасшедшего, с другой — есть в ней что-то неуловимо чеховское, что-то от тех маленьких людей русской литературы, которых вдруг потянуло на неуклюжее геройство… И вроде всем от этого геройства плохо — ему самому, семье, друзьям… А все равно градус справедливости на земле от этой безрассудности стал чуточку выше! И в этом смысл. Куда больший, например, чем во всей жизни какого-нибудь торгаша недвижимостью, который всю дорогу гребет под себя…

Потом нахлынули мысли про Агапыча, про то, что он не хочет обращаться к достойному врачу, за которого Вася был готов поручиться. Но нет! «Дай мне хотя бы умереть бесплатно!» — и все в этом духе… Василий не собирался сдаваться, но драгоценное время все равно уходит. Он был потрясен открывшейся ему трагической гранью старины Агапыча — и думал про девочку Анежку и про свою дочь и ее внезапно открывшуюся сердобольность, словно все это было связано невидимой причинно-следственной паутиной. И пока он думал, дверь подъезда Настасьи Кирилловны открылась, и из него вышла женщина, которую Василий… определенно знал когда-то. Когда-то очень давно. Погруженный в свой внутренний поток, он не сразу среагировал — да, и собственно, какая тут могла быть реакция? Сначала он не поверил своим глазам, а потом… женщина быстро прошла к своей машине и скрылась из поля зрения. И тут же позвонила Настя — мол, заходи! Что вообще все это значит?

Именно этот вопрос у него и вырвался, когда он перешагнул порог ее квартиры.

— Да! Ты не ошибся, это Эмма! — возопила почему-то громким шепотом Настасья Кирилловна. — Я сама не совсем понимаю, что происходит! Но она попросила с глазу на глаз… такое у них правило, понимаешь? А так-то она передает тебе огромный привет!

— У них — это у кого?! — изумился Василий. — Прямо масонская ложа тут у вас…

— Она адвокат. Нет, ты представляешь, какая мистика! Та барышня, которая нам помогала в нашей истории с «Марилэндом» — помнишь, я говорила?! Так я ей все-все рассказала, и она так прониклась! Сама она не по уголовщине, но обещала направить меня к «настоящей акуле»! Это ее выражение, ты не думай, я еще не сошла с ума. Ну так и что ты думаешь?! Акулой оказалась Эмма! Я долго не могла в это поверить, я ж толком и фамилию ее не помнила… но глянула фото на сайте — матерь божья! Подруга нашего Ленечки во всей своей красе… Время ее не слишком отредактировало, ты заметил?

— Статуи не стареют, — ухмыльнулся Базилевс.

— И не говори… Поверишь тут в потустороннее — точно Леня прислал нам привет…

— А вы ей, случайно, не рассказали о своих былых подозрениях? О том, что мните ее Ленькиным убийцей?

Как было не поддеть окрыленную Кирилловну… Которая не удержалась и показала свое новое приобретение — роскошную каллу «Рудольф» цвета глубокого темного фиолета. Цвета густого и вязкого, словно ревность. Ревность, побежденная сочувствием… Впрочем, в эту тему вторгаться совсем не хотелось. Зарождающийся ураган утих, не раскрыв своей мощи, угас горошинкой под толщей благоразумия. И слава богу. Теперь у Насти совсем другое настроение. Кажется…

— Да, конечно, твоя взяла! — шумно каялась Настасья. — Мне стыдно от того, что я наговаривала на Эмму. Злословила… от скуки! Хотелось накрутить детектив, да так, чтобы он не имел прямого отношения к моей собственной жизни. Но вот и огребла по самое не грусти! Хочешь детектива — будь готов, что он полезет из всех щелей…

— Стыдно? А ведь ничего не изменилось по отношению к Лене. И Эмма по-прежнему в числе подозреваемых, — не удержался Василий от очередной шпильки. — И вообще, с каких пор адвокаты ходят к женам подзащитных домой?

— Я сама не ожидала! — радостно трепетала Настя. — У нее же все под завязку, времени ни минуты, встречи все откладывались и откладывались, а я ждала… И вдруг она сегодня мне пишет: мол, а что, если я к тебе домой приеду, ты меня накормишь? Боже мой, конечно, накормлю, отвечаю, у меня окрошка…

— Окрошка — это прекрасно, но что с Ильей?

— Необъяснимая заминка. Эмма со своей стороны все сделала. Его должны были уже отпустить! — Настасья Кирилловна лихорадочно сыпала какими-то юридическими подробностями, из которых Василий понял только то, что в прокурорском теле были обнаружены… какие-то загадочные вещества. И именно они, разумеется, виноваты в его смерти, а вовсе не Илюша!

— И потом — ну ты же его видел! Илья совершенно не драчун. Как вообще можно подумать, что он способен нанести кому-то смертельный удар? Тем более что Помелышев… сам понимаешь, это только в сказках добрые богатыри побеждают. А в жизни-то всякая сволочь куда здоровее порядочного человека.

Настасья Кирилловна аж разрумянилась от того, что заступница у Илюши теперь сильная и дело на мази. Но старого пессимиста поспешный хеппи-энд настораживал.

— Почему вы ей так верите? — спросил Вася.

— А кому мне еще верить? — обиженно встревожилась Настя. — Вот интересно получается! Раньше ты урезонивал мои подозрения насчет Эммы, а теперь расшатываешь мою надежду на нее. Единственную надежду, надо заметить.

— Расшатывать устои — не моя задача, — усмехнулся Василий. — Я пытаюсь понять природу вашей резкой перемены. Вы поверили словам некоей барышни, которую едва знаете, о том, что Эмма лучшая из лучших. Но почему? Эффект неожиданности от того, что «акула» оказалась старой знакомой? Заметьте, знакомой далеко не самой близкой и не самой симпатичной вам… и не проявлявшей ранее никаких потуг к юриспруденции — а в этой сфере долгий путь к мастерству! Да, признаю, это удивительное совпадение — встретить Эмму теперь, через столько лет и в такой переделке… Но попытайтесь взглянуть на ситуацию отстранение, насколько это возможно. Почему вы ей доверились?

— Я поняла, к чему ты клонишь! — не сдавалась Настасья. — Ты думаешь, она вытянет с меня деньги, но не поможет? Но мы уже это обговорили, она возьмет с нас посильно. И за результат! Мне поможет зять, и потом у меня, что называется, припрятано в чулке на ремонт… нашего несбыточного гнезда в «Марилэнде»!

— Деньги — это полбеды. Мне думается, что убийство Помелышева — чья-то большая афера. А вы с Ильей — статисты в этой большой игре. Дай бог, что Эмма — это привет от нашего Леньки. А что, если нет? Добро и Зло идут рука об руку, и опасно об этом забывать.

Настасья Кирилловна разочарованно и смущенно поставила перед Васей полную тарелку — видно, чтобы он не счел угощение остатками с барского стола после Эммы.

— Ладно, наверное, я перегнул палку! — пошел на попятную Василий. — Пора отправить свою Кассандру пить Массандру. Будем надеяться, что Эмма не оборотень.

И тут Настю прорвало. Со слезой. И кажется, больше от стыда. Она раскололась — роль ее гостьи не совсем совпадала с респектабельной вывеской. Нет, она, разумеется, имела отношение к юриспруденции. Но главное, что Эмма разметала по ветру всю эту глупую ревнивую обиду на Илюшу. И как же сразу полегчало! Потому что стало понятно, что, конечно же, нет у Ильи никакой любовницы из прошлого. Просто он… безрассудно-благородный человек! С пронзительным чувством справедливости. Дал в морду негодяю сразу за всех, не дожидаясь неповоротливого правосудия, у которого в наших пенатах справедливость протекает без обострений. Давно, так сказать, в ремиссии… Словом, Эмма хороший психотерапевт. А какой адвокат — пока не ясно. Да, да, неясно.