Рубеж 4: В игре - Серж Винтеркей

Прохождение могил с баньши наградило меня очередным грейдом моего заклинания. Вес поднимаемых павших сущностей увеличился до двухсот двадцати килограммов, время призыва увеличилось до часа и сорока пяти минут. Стоимость призыва не снизили, зато дали стандартную добавку к мане и интеллекту.

Очередная первая линия новых существ – и из могил вылезли огромные огры. Безобразные существа по два с половиной метра, которые, стой они среди больших валунов, не шевелясь, вполне могли быть приняты за каменюки. Цвет серый, тело бугрится неестественными выступами, в лапах длинные мечи. Но гномьи арбалеты с ними справились, может, на таких тварей и были первоначально рассчитаны. Единственное – огры оказались чрезвычайно живучими. Схлопотав по три болта, еще пытались идти ко мне с целью продолжения военных действий, о чем можно было судить по злобе, полыхавшей из-под надбровных дуг. Но некропеты справились с добиванием, сначала перерубив сухожилия под коленями, а потом, когда огры рухнули, перерубив и толстые шеи. Удачно вышло, что на новый вид мертвецов вызвал двух гномов с алебардами – оружие оказалось вполне подходящим для такого вида монстров.

Призывать огров, с их огромным весом, если и можно было, то максимум по одному. Поэтому я наладил процесс их уничтожения тем же путем. Незадача вышла только с ограми с дубинами. Едва я вышел на их линию, как меня убили. Просто метнули в меня свои дубины, не обращая внимания на тот факт, что были перед этим изрешечены болтами из гномьих арбалетов. Дубины оказались килограммов по пятьдесят каждая, поэтому, что уж удивляться, что первая из них, учитывая, с какой силой была брошена, сбила с подпорок и мой щит, и меня, а вторая моим же щитом вмяла меня в землю, причинив несовместимые с жизнью травмы внутренних органов. Шею я себе перерезал сам, когда очухался, и понял, что половина ребер размозжена и острыми концами врезалась в легкие. Главное – что успел отбросить в сторону артефакты из курганов, и не потерял их из-за гибели.

Эту линию все же зачистил посредством моего некромантского заклинания. Предварительно укрепив подпорки щита во избежание нового несчастного случая.

Зачистка огров снабдила меня новым грейдом заклинания. Теперь я и сам мог призывать по трое павших сущностей за раз. А с учетом моего трофейного браслета – уже и четверых. Также я обнаружил у огров-копейщиков мешки с сушеным мясом. Но, после долгих размышлений, в пищу употребить не решился. Ни на свинину, ни на говядину, ни на баранину мясо похоже не было, значит, вполне могло оказаться человечиной.

Следующими оказались кентавры. Шустрые, почти как эльфы, парнокопытные. И живучие, как огры. Слава богу, силы у них было поменьше, чем у последних, поэтому все, что прилетало в мой щит, он выдерживал. А прилетали и бола, и отравленные ножи, и дротики, и стрелы – пользуйся я по-прежнему щитом с щелью, как на заре зачистки, непременно бы угробили. Но слепая атака из арбалетов свое дело делала.

Кентавры обогатили мою диету чем-то вроде кумыса. Не без градуса, но все же не настолько хмельной напиток, как вино. Учитывая, что к этому моменту и яблочный сок, и вино я уже практически ненавидел, кумыс зашел на ура.

Кентавры ожидаемо помогли развить мое некромантское заклинание. Вес поднимаемых павших сущностей увеличился до двухсот сорока килограммов, время призыва увеличилось до часа и пятидесяти минут. Стоимость призыва не снизили, добавками к мане и интеллекту тоже обделили.

Дальше я имел дело с друидами. На них я пару раз помер. Самого друида убить легко, а вот спастись от роя пчел, что он на тебя напускает – реальная проблема. Тут некропеты тебе не помощники. Слава богу, после моей смерти рой исчезал, и на месте воскрешения меня уже не встречал.

Первыми меня при помощи этого заклинания угробили друиды-маги. Ну ладно, это еще понятно, маги все же. Но когда так же поступили друиды-мечники на следующей линии, я был взбешен. Оказалось, что простой магией, наподобие призыва роя пчел, они владеют все, с каким бы оружием не бегали. И с этими пятнадцатью рядами могил мне пришлось-таки повозиться, потому что умирать от укусов пчел не только позорно, но и очень больно. Я даже от своего суперценного браслета не успел избавиться, чтобы его не потерять – так рука опухла от яда, что он попросту не снимался с нее.

А затем, конечно, был вынужден заново грабить курганы, но ничего такого же ценного, как возможность поднимать дополнительного некропета, уже не попалось.

На моем пути к Белой башни мне пришлось повстречаться еще с уродливыми эверлингами, летучими гарпиями и минотаврами, поразившими меня своей невероятной регенерацией. Но спустя четыре с лишним месяца после начала испытания я стоял и смотрел на последние пятнадцать рядов могил, оставшиеся между мной и Белой башней. Времени ушло так много, потому что еще несколько раз пришлось отклоняться в сторону, чтобы не сагрить обитателей курганов.

Чувствовал я себя умудренным ветераном боевых действий, прошедшим огонь, воду и медные трубы. Естественно, я уже не собирался, как наивно планировал в начале испытания, попытаться пробежать последние ряды могил, в расчете на то, что пока мертвяки повылазят, я уже буду у Белой башни. Теперь я был в курсе, что мертвяки бывают такие шустрые, что никуда я в итоге не добегу. Кроме того, план с пробежкой страдал и другими ляпами. Кто мне гарантировал, что пробужденные таким пробегом мертвяки исчезнут после того, как я добегу до Белой башни? Убьют, и будут ждать всей толпой на месте воскрешения в яблоневом саду, конкурируя за право меня убить в очередной раз.

Так что мне нужно было аккуратно разобраться и с последними оставшимися мертвецами, и для начала я привычно сагрил парочку, чтобы посмотреть, с кем придется иметь дело. Дав залп из арбалетов и подождав, осторожно выглянул из-за щита. Увиденное стало для меня настоящей подставой. На земле корчились, умирая, две амазонки. Красивые длинноволосые женщины, почти обнаженные, вооруженные лишь мечами и кинжалами.

Вот и о чем думали, интересно, устраивая такие последние линии на моем пути к победе, организаторы моего испытания? Хотели воспитать в некроманте безжалостность? Или посмотреть, будет ли девственник-некромант призывать амазонок для сексуальных утех? Я такого удовольствия им не доставил. Некропеты были, по сути, ожившими трупами, как бы привлекательно они не выглядели. Личностью не обладали, эмоций не демонстрировали. Начинать свою сексуальную жизнь таким образом я точно не хотел.

Спустя неделю, осторожно ступая по расчищенной полностью последней линии могил, я подошел к Белой башне. Но только прикоснулся к ее двери, как оказался над океанскими волнами.

– Неплохо и умно сыграно, надо признать! – произнёс невидимый голос, – класс некроманта подтверждаю. Даю и бонус – плюс пять процентов к скорости восстановления маны.

А затем я раскрыл глаза уже в компании своих друзей, словно и не было этих четырех с половиной месяцев на моем пути к Белой башне.

Семён, Подольск

Петька открыл глаза, и по его взгляду мне стало понятно, что он тоже побывал на тестовом задании в игре. Взгляд стал совсем другим. Раньше Петька был ботаном, и смотрел на все вокруг, как ботан, этак рассеянно и задумчиво. Вроде и здесь, с тобой, а вот о чем думает – непонятно. Последняя развеселая неделя с Апокалипсисом сделала его взгляд более внимательным и сосредоточенным, но прежние ботанские нотки в нем ещё легко угадывались. Чувствовалось, что перед вами человек, который скорее уступит, чем будет яростно сражаться.