Поймать дракона - Татьяна Серганова

Величественная, великолепная и ослепительная.

Высокая, стройная и какая-то воздушная. Она больше походила на сестру Трейса, чем на его мать. С длинными тёмными волосами, пряди которых были собраны у висков и заколоты на затылке. Остальные локоны красивыми волнами падали на спину и грудь. Светлая кожа без единого изъяна, тёмные брови, алые губы и огромные ярко-синие глаза.

Теперь понятно, от кого дракон их унаследовал. Но это, наверное, была единственная общая черта. Внешне Трейс на мать был не похож, вот совсем.

Её стройное совершенное тело было облачено в платье из алого шелка, украшенного золотой вышивкой. Скандальный цвет, очень яркий, провокационный, но ей невероятно шел.

Корсет делал талию ещё тоньше, низкий вырез чуть приоткрывал молочного цвета грудь. Узкие рукава очень чётко обтягивали руки, пышная юбка с длинным шлейфом, который мягко шуршал от каждого шага, дополняли образ.

На шее массивный кулон с огромным рубином, который лёг прямо в ложбинку между грудей, приковывая к ним взгляд. На голове венец из таких же крохотных рубинов и бриллиантов. На пальцах кольца с драгоценными камнями.

Непозволительная роскошь. У нас не принято так кичиться своим положением, разве что на балах, но не в повседневной же жизни. Но, как все драконы, герцогиня обожала блеск и мишуру.

— Трейс Альберт Ингор Алтон герцог Олеандр! — громко и звонко произнесла она, продолжая величественный спуск по лестнице. — Где тебя носило всё это время?!

Я моргнула и на всякий случай спряталась за спиной Трейса, который ободряюще сжал моё запястье. Как раз там, где был брачный браслет.

«Спокойно, Фейт. Спокойно», — словно безмолвно говорил он.

Кхм, меня женщина не заметила или проигнорировала. В любом случае данное положение меня более чем устраивало. Возможно, пока они выясняют отношения, удастся отсидеться где-нибудь, а потом сбежать по-тихому.

Не готова я к таким знакомствам. Совсем не готова.

Если бы только Трейс отпустил руку.

— И тебе доброй ночи, ваша светлость, — отозвался он немного язвительно.

И этот тон не укрылся от женщины.

— Ты хоть понимаешь, как я волновалась? Пропал куда-то, исчез с праздника, оставив невесту…

— Мама! — перебил её Алтон, нахмурившись и ещё сильнее сжав мою ладонь.

А я что? Ничего. Стою себе тихонько, слушаю внимательно, запоминаю и… и молчу. Потому что даже говорить ничего не хочется.

Невеста, значит. Почему-то я уверена, речь сейчас идёт не о моей скромной персоне, а о той… принцессе, которая не сводила с МОЕГО дракона восторженного взгляда.

Но браслет Алтонов на моём запястье, а не на её. И вообще, мы договорились, что потом расстанемся. Ведь договорились же? Я сама настаивала? Так почему так неожиданно горько? Откуда это ревностное чувство? Почему так хочется выйти и крикнуть: «Мой!»?

— Почему ты не предупредил меня об отъезде? — продолжала наступать женщина, подходя всё ближе. И шорох платья в тишине звучал особенно громко, как и стук каблучков по каменной площадке. — Почему не сообщил его величеству?!

Мужчина напрягся ещё больше, и я в ответ сжала его ладонь. Не знаю зачем, может, хотела успокоить. Просто поддержать, как он поддерживал меня пару секунд назад.

— Я уже давно не обязан отчитываться королю о своём передвижении и планах, — ледяным тоном отозвался Трейс.

На драконицу подействовало. Она запнулась, застыв в нескольких метрах от нас, поникла как-то, бросив на сына виноватый взгляд.

— Мы волновались, дорогой, — тихо произнесла она, теребя колечко на пальце.

— Ты же сам знаешь о сложившейся ситуации. А она накаляется с каждым днём. Времени осталось так мало… Его величество переживает за тебя.

— Мы с тобой оба отлично знаем, за что именно он переживает.

— Трейс, прошу тебя, не надо. Ты же знаешь, что мне не нравится, как ты разговариваешь с королём… Это неправильно.

— Как верный подданный и никак иначе, — отчеканил Алтон. — Со мной всё в порядке. Я жив и здоров. Моё путешествие никак не связано с последними событиями и уж точно не имеет никакого отношения к королевскому дому.

Конечно, из-за спины сложно было что-то разглядеть, но я пыталась. Надо же было сориентироваться в обстановке.

Но больше всего мне запомнился взгляд, которым драконица смотрела на своего единственного сына. Он был таким ярким, в нём было столько любви, тоски и вины вперемешку с нежностью и гордостью. Женщина любила его так сильно, как только можно было любить своего ребёнка, гордилась тем, каким он стал, и чувствовала вину… и эта вина была застарелой, древней. Она приносила боль обоим.

Теперь я могла понять, почему моё присутствие было проигнорировано.

Герцогиня не видела ничего и никого, кроме Алтона. Пока… но ведь вечно так продолжаться не могло.

— Я так волновалась, — снова повторила она и, вздохнув, более пристально его осмотрела. — Что… почему ты в таком виде? Где твой костюм, рубашка? — А вот и меня заметили. — Это… Трейс, это что?

Надо же. «Что это?..» Будто я мебель какая-то. Хотя… не такая уж плохая мысль, побуду мебелью от греха подальше.

Пока я размышляла о том, что делать в сложившейся ситуации: сбежать или сделать всё-таки книксен, как того требовал этикет (и как, когда из одежды на мне лишь чужая мокрая рубашка?), вмешался дракон.

— Позвольте вас представить, — произнёс он торжественно. — Моя мать Аделаида Мириэн Алтон герцогиня Олеандр. А это леди Фейтелин Мандигар из древнего и славного рода Мандигаров. Моя невеста.

Ну вот кто?.. Кто так делает? Зачем было сразу и в лоб? Надо же было подготовить герцогиню к подобного рода информации, объяснить причины, рассказать о соглашении.

Про бедуинов, которые чуть не разобрали дракона на части, а меня не отправили в гарем, лучше всё-таки не рассказывать.

А Трейс, будто назло, взял и сообщил о нашем статусе. А после замер, наблюдая за реакцией.

— Здравствуйте, — произнесла я, выглядывая из-за плеча Алтона, и неловко улыбнулась.

Всё-таки книксен решила не делать. Это был бы явный перебор.

Женщина застыла, побледнела и медленно скользнула по мне взглядом. Очень медленно и очень пристально. От мокрой мохнатой макушки до босых ног, отмечая все детали и рубашку сына особенно.

Даже думать не хотелось, о чём именно герцогиня сейчас думала. Ничего приличного в этих мыслях не было. И я её прекрасно понимала.

Надо сказать, новость она вынесла довольно стойко. Могло быть и хуже. Если бы Энди или Джо так привели невесту к нашей матери знакомиться… ух, даже предположить страшно, что бы было. А вдовствующая герцогиня не упала в обморок, не устроила истерику, не приказала выгнать меня вон, даже в огромную огнедышащую ящерицу не обернулась.