Пояс Ориона - Татьяна Устинова

И солнце, и небо, и гуляющие как бы намекали на то, что скоро весна, вот она, уже не за горами!..

Дом пятнадцать она нашла сразу, но оказалось, что внутрь попасть не так-то просто – на солидной двери кодовый замок. Тонечка некоторое время слонялась рядом с подъездом, ожидая, когда кто-нибудь из жильцов войдёт или выйдет, и дождалась.

Из подъезда выскочил парень в тренировочном костюме, поскользнулся, чуть не упал, замахал руками и рысцой побежал вверх по улице.

Тонечка кинулась, придержала дверь и вошла. Но не тут-то было!

– Вы к кому?

Из-за стеклянной перегородки выглядывала тётка с высоко взбитой причёской, на кончике носа очки, в руках потрёпанная книжка.

– А? В какую квартиру?

– В восьмую, – очень уверенно сказала Тонечка. – К Пантелеевым.

Тётка посмотрела на неё сначала в очки, закинув голову назад, а потом поверх очков, утопив подбородок в мохеровый шарф.

– Их никого нету дома, – проинформировала тётка. – А вы что ж, договорились или так просто?

– Так просто, – призналась Тонечка. – Мне, собственно, Лену нужно, а не Светлану Павловну. Лены тоже нет?

– Так Лена здесь не живёт давно, – удивилась тётка. – Бывать бывает, а не живёт.

– А когда она в последний раз была?

– Да вот неделю, может, дней пять. Не слежу я за ней, какое моё дело?..

Тонечка вздохнула.

– А Светлана Павловна когда придёт?

– Я у ней не спрашиваю.

– А Лена часто приходит?

Тут тётка вдруг взволновалась:

– Что за вопросы такие? Ступайте, ступайте отсюда! У нас жильцы все положительные, на машинах приезжают, чего ради я перед вами отчитываться должна! Если вы в гости, приходите, когда хозяева дома, а так – ступайте!..

– Спасибо, – проблеяла Тонечка. – Вы меня извините, пожалуйста, я просто хотела Лену повидать. И вы не знаете, когда Светлана Павловна будет, да?

– Ничего не знаю, а если б знала, не сказала! У нас все положительные, нечего тут вынюхивать!.. Взяли моду! Все вынюхивают, и всем Лену подавай!.. Вон вам телевизор, там на неё и глядите!

– Лену ещё кто-то спрашивал? – взволновалась Тонечка. – Вы не подумайте плохого, мы в одной школе учились, Галина Сергеевна у нас математику преподавала, я по её просьбе зашла.

– Да Лену каждый день спрашивают! – Тётка несколько смягчилась, но смотрела всё ещё подозрительно. – Раньше ещё ничего было, а сейчас как с цепи все сорвались – подай Лену, и всё тут! А как я пропущу, если у меня на то распоряжения нету?

– А когда в последний раз спрашивали?

– Да сегодня и спрашивали, минут, может, сорок назад или с полчаса!.. И позавчера спрашивали! Вчера-то я не работала!

– И кто спрашивает? Подруги?

Тётка махнула рукой:

– Всё мужики, и всё разные!.. И молодые, и постарше!.. Может, сейчас так модно, в подругах мужиков держать, я не знаю, только в моё время по-другому было! И ступайте! Договоритесь, тогда и приходите, пропущу, а сейчас до свидания.

– До свидания, – попрощалась Тонечка и вышла на улицу.

…В последнее время Лену Пантелееву то и дело спрашивают какие-то люди. Может, из ФСБ? Те, кто ищет Пояс Ориона, украденный её мужем? И что это за пояс такой, господи ты боже мой?!

…Да нет, не получается. Сергей Степанов вчера был явно удивлён, когда узнал, что Кондрат в участке, значит, о пропаже Лены он ничего не знал!

Тогда кто её ищет? Что за люди?..

Тонечка обошла дом, вернулась к подъезду и пристроилась на детской площадке на холодную железную карусель.

Долго она тут не протянет, холодно, но всё же немного подождет.

Ей было тревожно – почти как вчера после встречи со Степановым. Нет, вчера было совсем плохо, он как будто ударил её в солнечное сплетение, она даже дышать не могла. А сейчас, после разговора с консьержкой, она встревожилась.

…Вся история с пропажей телевизионной ведущей, с каким-то украденным у кого-то сокровищем, с избиением мальчишки-племянника касалась её семьи, и это было… страшно и непонятно.

Почему ей ничего не рассказывает муж? Почему так странно повёл себя подполковник Мишаков – привёл Кондрата на свидание и практически вытолкал вон? Что на самом деле произошло в доме повара или вора, или кто он на самом деле?

Тонечка поднялась с железки, потопала ногами и похлопала руками.

Когда же весна?.. Дураку понятно, что в марте, но – когда?.. Так всё перепуталось – времена года, системы координат! Люди все перепутались – словно у всех сразу в головах выключился некий волшебный фонарь, освещавший дорогу во мраке. И все заблудились, потерялись, ау, не докричишься!.. Ценное и важное перепуталось с пустым и ничтожным, интересное и умное с бессмысленным и тупым, жизнерадостное с конским ржанием, доброе с лицемерием. Умы и души заволокло словно сырым туманом, и в нём всё отсырело – чувства, мысли, поступки. Тонечке никогда не приходило в голову осуждать «новое поколение» за то, что оно новое и не такое, как её собственное!.. Она только никак не могла понять – в её-то поколении что случилось с людьми?.. Почему никого и ничего не интересует, почему у всех одна-единственная и очень примитивная грёза – о деньгах. Помнится, в школе и дома их совсем не этому учили… Да и деньги нужны не для того, чтобы учить детей, лечить родителей, собирать библиотеки, ездить на конференции, выставки и концерты, а для того чтобы… «сделать пластику», накупить нарядов, сфотографироваться на фоне золотой кареты и выложить в интернет.

Вот вопрос – зачем?! Зачем?!

Почему все как-то моментально разучились… жить? Ведь умели! Да, не слишком широко, да, не очень красиво, да, без пришитых силиконовых грудей, но жили по-настоящему, по-человечески.

Мама Марина Тимофеева живет так до сих пор – у неё есть любимый муж, любимый Данька, любимый сад, любимый пёс! И горшок с бегонией на окне, и швейная машинка «Зингер», доставшаяся от прабабушки, и новая замшевая жилетка, сшитая на этой самой машинке! И возможность читать под вечер, и печь плюшки по воскресеньям, когда затевается обед «на всю семью»! Ни разу Тонечка не слышала, чтобы мать сетовала на жизнь, жаловалась и негодовала. Ей всего хватало – всегда. Ей и в голову не приходило страдать, что у неё нет прислуги или шофёра, зато есть лишний вес и нужно чинить крышу!..

И на погоду она никогда не жаловалась и не стенала «когда же солнышко?» или «когда же снег?».

Марина Тимофеевна считала, что погода уж такая, какая есть, жаловаться на неё бессмысленно и нужно извлекать самое лучшее из того, что дано.

Дано: зима – не зима, снега не было вообще, сейчас вдруг насыпало, теперь начинает таять, кругом грязь и гололедица, как выражаются в прогнозах погоды.

Решение: надеваем тёплые ботинки, идём гулять с собакой вокруг дома.