Мост через бездну. Книга 4 - Паола Волкова

Когда начинает складываться традиция изображения только православных праздников? Очень рано. Еще в Византии, когда она стремилась к изображению именно тех точек истинного торжества, куда входят только церковные праздники. Можно изображать все праздники, покровительственных святых и Богородицу, все праздники, связанные с Богородичным культом, такие как Благовещение, Рождество, так называемый Богородичный цикл.

Уже с IX века в Византии начинает складываться самая главная часть церковного нутра, потому что наша основа всегда внутри. Например, русская архитектура очень любила белый камень. Она говорила: тело безгрешно, грех — в голове и сердце! А если голова и сердце грешны, то и всё остальное — тоже! ИЗНУТРИ, сердцевина — самое главное в православии. Сердцевиной храма является иконостас. Право на изображение имеет только праздничный ряд, поэтому иконостас и состоит из праздничного ряда икон, а также Деисусного чина. У нас нет изображений многих сюжетов Евангелия: например, бегство из Египта или убиение младенцев Иродом. В православии изображается только то, что входит очищенным, является точками абсолютно истинного торжества. Нет кровавого пути, а есть только знак, водруженный на вершине. Речь идет о сюжетах. У нас существует два искусства — церковное и светское, а на Западе этого разделения нет, оно там отсутствовало изначально.

Напротив иконостаса — продолжение Деисусного чина, «Страшный суд». Это то, из-за чего Екатерина Островского бросилась с обрыва. Когда вы входите в храм, у вас «Страшный суд» остается за спиной. Перед вами — иконостас. Всегда. Что изображено на Деисусном чине? Сидит Верховный Судия Страшного суда с открытой книгой человеческих судеб. Он смотрит туда, на противоположную стену. С одной стороны от Него — Богородица, с другой — Иоанн Креститель. Они — адвокаты на Страшном суде. Они те единственные, кто за нас будут заступаться. Больше за нас заступаться никто не будет. Дальше идет «суд присяжных» — первосвященники и апостолы. А потом весь иконостас. Интересно, что Христос на Страшном суде изображен всегда в мандорле, в овале таком, то есть Он — в другом пространстве, нежели они. Они Его молят, но они Его не видят. Он незримо присутствует и смотрит на эту стену, где вершится Страшный суд.

А «Страшный суд» — это не сюжет, как вам известно. Это некий ФИНАЛ. Общечеловеческий финал. В западном искусстве Страшный суд очень часто изображается на порталах соборов. И там достаточно полная детализация наблюдается.

Восточная христианская Церковь идет одним путем, а Западная христианская — совершенно другим. Это разное отношение к финалу, к тому, что мы все предстанем перед судом Божьим.

У нас сюжет связан с общепринятым каноном.

Мы идем, Россия идет, по пути провозглашения очень высокой чистой успешности. Она несет это. Но самый главный вопрос, и это нас тоже касается: что можно, а что нельзя изображать в искусстве? Простой пример — соцреализм при Сталине. А разве его тогда придумали? Нет, это продолжение традиции — право на изображение в искусстве только точки торжества. Победы, вожди, стахановцы, стахановки, завершение строек. Только финал, только торжественный финал. А Страшный суд будет на другой стороне.

Скажем более того: вся история русского искусства, в другой форме, продолжает эту традицию. Мы говорим: «Вот эта традиция, которая сначала развивалась как церковно-византийская или церковно-греческая, — это духовная традиция». Обозначенная в своем языке в XI веке, она явилась и продолжала быть до начала XX века. Подчеркиваем — до начала XX века, когда Россия была интегрирована в другой процесс, соединившись с процессом духовных трансформаций.

Очень часто внешнюю похожесть принимают за внутреннюю традицию, а на самом деле внешняя похожесть или непохожесть — это вопрос изменения формы во времени. А духовные традиции очень устойчивые. Как устойчивы античные традиции, так устойчивы и христианские. Разве мы с вами живем не в христианском мире? Сейчас — расцвет православного христианства. А ничего другого не придумали! Собственно говоря, при советском, диктаторском режиме была та же духовная традиция, еще более близко подходящая к классической.

Поэтому, когда начинают говорить о том, что Россия имеет отдельный путь, то прежде, чем с этим согласиться, надо серьезно подумать, потому что существуют духовные традиции на почти неосознаваемом уровне.

Итак, второй искусствоведческий вопрос — что можно или нельзя изображать? Третий вопрос — кто такая женщина? Это было определение сути Богородицы. Святая Богородица. Богородичный культ и там, и тут. Внимательно выслушайте формулировку: кто такая Богородица? Почему возникает такой вопрос? А потому, что пришло время оформить институт Церкви как в понятийном, так и в жизненном смысле. Православие определило это так: Богородица есть Приснодева.

В Новом Завете сведений о жизни и смерти Матери Иисуса очень мало. Поскольку вопросы, касающиеся этой темы, возникали достаточно часто, христиане начали создавать апокрифические писания. Начинают распространяться рассказы о чудесах, связанных с ее именем. Во II веке почитание Богоматери распространяется во всех христианских общинах. Богоматерь приобретает функцию защитницы всех людей перед лицом Сына. Она испила чашу — великую горькую чашу приобщения к страданиям. Апокриф «Хождение Богородицы по мукам» описывает, как Богородица в сопровождении архангела Михаила ходила по местам, где мучаются за свои грехи души умерших грешников. Она ходила по аду босая и взяла страдание в свое сердце (поэтому оно и стало кровоточить) не только своего Сына, но и страдания человечества в целом. Это очень интересная часть ее биографии, часть Ее образа, которая соединяется с темой защиты и жертвы. В страдании и слезах обратилась Богородица к Господу с мольбой о милосердии к грешникам. Господь внял ее мольбам и остановил страдания мучеников с Великого четверга до Троицына дня.

В Деисусном чине Богородица как защитница — очень мощный образ. Она является приобщенной. Она знает, что такое страдания. Она знает, сколько невиновных страдает, сколько требуется отпущений. Она может просить.

Владимирская Богоматерь. XI в.

Посмотрите на знаменитую икону Владимирской Божией Матери. Это византийская икона IX века, написанная после иконоборчества Комнинов и привезенная на Русь. Владимирской она называется потому, что Андрей Боголюбский из Вышгорода, под Киевом, где она находилась в резиденции киевских князей, перевез ее во Владимир, ибо владимирские князья установили в России Богородичный культ.

Сейчас на ней написано, что она XI века. Неправда. Эта датировка скорее политическая — МЫ написали. Но писали не мы, это византийская икона IX века. Вот здесь ФОРМУЛА — что такое Приснодева. Приснодева — это образ абсолютной чистоты. Прежде всего, женское начало. Оно определяется через понятие мироочищения. Женщина — это мироочищение, это непорочность. Это ношение в себе жертвенности и покровительства.