Раб всех моих желаний - Ольга Баскова

– Я прошу только то, что заработала.

– А я и даю столько, сколько ты заработала.

Тепло попрощавшись, армянин выразил надежду: девушка еще вернется. Мама ее обязательно поправится. Галя не стала его разубеждать.

– Как получится.

Потом она помчалась на вокзал и успела купить билет на вечерний поезд. Надо же, Владимиру и в голову не могло прийти, что он за последние месяцы несколько раз побывал в родном городе Галины – Малаховке! Именно туда и держала путь Сомова.

Мать встретила ее приветливо, однако узнав, что дочь явилась беременной, бросив работу и не приобретя мужа, она поставила Гале ультиматум:

– От ублюдка своего избавляешься! Деньги на аборт я тебе дам. Потом возвращаешься в Черноморск и продолжаешь помогать своим родственникам.

Галя оторопела. Второй родной человек предавал ее!

– То есть такая я тебе не нужна?

Женщина покачала головой:

– Нет.

– Но, мама, – взывала Сомова к ее чувствам, – моя кровинка – это же твой внук или внучка! Неужели никто не хочет помочь мне в самом начале?! Естественно, потом я найду работу, и все встанет на свои места. Только на первое время, мама!

Та не моргнула и глазом.

– Предлагаешь мне самой идти на работу? Или просить милостыню у родственников?

Оба этих варианта Галя никогда не рассматривала. Мать бросила работу, когда дочь устроилась в издательство после окончания университета, и к их семье сразу же прилепилась многочисленная родня, клянчившая деньги. Сколько раз ей писали письма в Черноморск, и она одалживала у коллег, а потом ночами работала, чтобы отдать долг. Теперь же ей отказывали во всем. Давно уже изучив материнскую родню, Галя удивлялась – откуда у нее вообще возникает желание помогать этим людям? Наверное, это от отца, которого она не помнила. Он умер, когда девочка была совсем маленькой. А вот родичи матери всегда поражали ее своей скупостью. Родная сестра матери, Полина Дементьевна, жившая в Черноморске, отказалась приютить племянницу. Летом в ее домик битком набивались отдыхающие, платившие бешеные деньги, а просто так тетка никого не хотела у себя видеть. Вот почему Сомова ютилась в холодной времянке. Но это – тетка, а мать…

Галя вздохнула и произнесла:

– Это твое окончательное решение?

– Да.

Безапелляционный тон матери дал ей понять: отступления не будет. А вскоре оно стало и не нужно. Утренний разговор и отказ родных помочь Гале привел к выкидышу, а через пару дней, отлежавшись в гостинице и нанеся значительный урон своему бюджету, Галя подхватила легонький чемоданчик и поехала на вокзал. Она решила вернуться к Арсену, рассказать ему всю правду, но не называть ему имя отца ребенка. Этот человек и его жена неплохо относились к ней. Время еще не упущено. Ее снова возьмут на работу. Да вот только родня ее больше не получит от Гали ни копейки!

Взяв билет, девушка села на скамейку. Поезд уже подошел, однако до его отправления оставалось еще полчала, и ей не хотелось погружаться в душный жар плацкартного вагона. Пассажиры с сумками и чемоданами спешили мимо нее, и девушка с грустью думала: никому до нее нет дела. Вдруг одна дама привлекла ее внимание. Высокая, статная, прекрасно одетая, она пыталась влезть на ступеньки спального вагона, однако высокие шпильки и два туго набитых чемодана мешали ей это сделать. Сомова не могла объяснить, почему она, еще не оправившаяся после выкидыша, бросилась ей на помощь.

– Давайте багаж!

Женщина оторопела и обернулась.

– Кто вы?

– Никто. Просто хочу помочь. Я вижу, как вы мучаетесь, а проводницы поблизости нет.

Худое некрасивое лицо незнакомки резко контрастировало с ее модельной фигурой.

– Ну, хорошо. Посторожите пока вещи. Кстати, меня зовут Диана.

– А меня – Галина.

– Я сейчас.

Диана наконец забралась в вагон и через минуту выглянула с верхней ступеньки.

– Подайте, пожалуйста, чемоданы!

– Конечно.

Тут подоспела проводница, до смеха любезная с клиентами спального вагона, и сама занялась Дианой.

– Не уходите, – бросила новая знакомая вслед Гале. – Кстати, где ваш багаж?

– Мой чемодан у скамейки.

Диана приподняла нарисованные брови.

– Едете в купейном?

– В плацкартном.

– Это ужасно – трястись там в такую жару! Бегите за своим чемоданом и поднимайтесь ко мне.

Сомова вздрогнула.

– Вы шутите?

– Сейчас – нет. Вы поедете со мной, в спальном. Во-первых, вдвоем веселее, во-вторых, мне тоже хочется вам помочь.

Галя растерялась.

– У меня нет денег…

– За вас заплатят.

Девушка думала настоять на отказе, однако потом махнула рукой: наконец нашелся хотя бы один, пусть совершенно чужой, человек, которому она не безразлична.

Диана заплатила проводнице, и вскоре Галя сидела в спальном вагоне, уютно устроившись на мягком диванчике. Работающий кондиционер заставил ее позабыть о летней жаре. Когда же ее новая знакомая заказала роскошный обед, изумлению Сомовой не было предела.

– Но я не смогу отплатить вам тем же!

– И не надо, – спокойно ответила Диана. – Деньги у меня есть. А вот хорошего друга – нет. Впрочем, как и подруги. Может, я обрету ее в вас.

Галя промолчала. Такие люди никогда не делают ничего просто так. Поживем – увидим. А Диане, наверное, надо было выговориться. Она взахлеб рассказывала о своем муже – мошеннике, создавшем в городе банду, грабившую богатых горожан, а она, его жена, между тем, ничего не знала, даже не предполагала! В это Сомова, конечно, не поверила. Диана никак не походила на простушку. Скорее, с ее подачи супруг и нарушил закон. Красовская же распиналась о том, как однажды погиб мальчик и все раскрылось. Мужа посадили, а ей пришлось бежать с деньгами (женщина похлопала по толстому чемодану).

– Сначала я все положила на счет, а теперь сняла. Не доверяю банкам! А вы бы оставили деньги в квартире до возвращения своего благоверного?

Галя вновь промолчала. Диана и не ждала ее ответа.

– Я не собираюсь. Столько лет прожила с деспотом – и уйти без ничего?!

Сомова вздохнула:

– Где вы планируете жить?

Красовская смерила ее взглядом, словно размышляя, стоит ли ей все-таки доверять, и ответила:

– Вот поэтому мне и понадобится верный человек. Если вы приютите меня на какое-то время, пока эта история забудется, я буду вам очень признательна и, конечно, заплачу.

Девушка отвернулась к окну.

– Мне надо подумать.

Красовская кивнула: