Другой мир. Том 2 - Наталия Янкович

Семен набрал воздуха в грудь, чтобы спорить. Но потом поспешно остановился. Он ничем не должен себя выдать! Он обязан безразлично кивнуть и пойти дальше. Как будто это для него ничего не значит. Он должен!

И только потом, в лаборатории, проведя серию тестов, повторно заявить о её непригодности. Тогда его должны послушать. Ведь больше всего им нужен результат экспериментов, а он – их главный экстрасенс. Они его послушают! Обязательно послушают!

Иначе…

Вызволить из Муравейника Веру… На это нет никаких шансов. Больница гораздо уязвимее. Здесь с помощью людей Марго они ей помогут! ДА! Только немного подождать… Играть по их правилам…

Все остальные камеры Семен воспринимал, как в бреду. Лица плыли размытыми пятнами, вокруг витали бессмысленные слова, в очередной раз Кролл о чем-то припирался с Лябахом…

Все это мелочи, все это мишура… Главное – он ее встретил!

Еще около часа их группа бродила по подвалу. Кого-то посылали наверх, кого-то оставляли в камерах. Но в основном выбор падал на наиболее молодых и физически сильных. Когда было отобрано уже около пятнадцати «экземпляров», Кролл, обращаясь к главврачу, заявил:

– Ну что ж, Петр Петрович, голубчик. Пора и честь знать. Давай теперь перейдем в лабораторию… Я бы, кстати, не отказался от чашечки кофе, а «экземпляры» пусть пока помоют и проверят на вшей и чесотку. Не хотелось бы, знаете ли, от них подцепить черт знает что!

– Я уже понял, всенепременно! – воскликнул довольный Лябах и повел своих «гостей» в VIP-зону на чашечку кофе.

VIP-зона оказалась довольно приятным местом на верхнем этаже с огромными окнами, красивыми нежно салатовыми шторами, мягкой мебелью и изящными прозрачными столами.

Вместо чашечки кофе их там уже ожидал целый стол деликатесов. В центре красовались бутылки с французскими винами. А в воздухе парил аромат пряностей.

На закуску подавали несколько видов салата, красную рыбу и бутерброды с черной икрой. Затем последовали блюда из морепродуктов.

– Изумительное сочетание! Мой повар просто кудесник по части морепродуктов, советую попробовать! – проговорил довольный Лябах.

Профессор Кролл и Контор с изяществом истинных гурманов отламывали от каждого нового блюда по маленькому кусочку и, полуприкрыв глаза, смаковали вкус.

– Недурно, недурно! – в очередной раз восклицал Кролл.

Контор ограничивался одобрительным кивком головы.

Семен же сидел и, чтобы не вызывать удивлений, старался впихнуть в себя хотя бы что-то. Но… «кусок в горло не лез». В мыслях он лихорадочно строили планы по спасению Веры.

Когда начало трапезы было уже позади, в помещении показался неизменно хмурый Гоша в сопровождении двух таких же не менее хмурых медработников.

– Какие-то проблемы? – сдержанно поинтересовался Контор.

И о чудо! Гоша повел носом, довольно ухмыльнулся и, садясь за стол, бросил:

– Полное барахло! Часть деталей давно пора выбросить на свалку. И к тому же они… – Гоша выразительно глянул в сторону Лябаха. – …Все еще не до конца разобрались с этим негреющим излучением, хотя мы им еще пару месяцев назад схемы высылали. Вашему технику руки бы поотрывать!

Выдав свою тираду, Гоша спешно подсел за стол и с удовольствием оглядел пиршество.

– Как?! – воскликнул главврач. – Все сделали, все исправили!

– А еще в нашу сторону фыркали, голубчик, – не преминул вставить Кролл и с удовольствием заглотил кусочек утки.

– Делали, что в наших силах! Все как велели! – возбужденно прибавил Лябах.

Но на реплику главврача никто всерьез не прореагировал. Кролл с удовольствием обгладывал крылышко. Контор смаковал вино. А вновь прибывшие с упоением набросились на закуски.

Когда Гоша немного насытился, то небрежно заметил:

– А эта баба, как бишь там её… Ита Сергеевна, пожалуй, единственная толковая была. Неужто так она насолила, что её устранять пришлось?

Лябах сделался весь пунцовый.

– Правдоискательница она была! Мать Тереза, прям! Хотела всех больных вылечить, а мертвых из могил поднять… Только хрен ей! У нас есть задание, и мы его выполняем! Вот так, четко и ясно!

– … Обильно едим и спим на шелковых простынях! – в ответ крякнул Гоша.

– То-то и оно, – более миролюбиво добавил главврач.

– И все-таки я вам специально пришлю техника. Сообщу, куда следует, и пришлю… – вставил Контор. – Что ни говори, а на одних… работаем… Может, у вас и свои задачи, а у нас свои… Но если будет известно, что вы напортачили, а мы промолчали… Так что лучше с этим, пока не поздно, разобраться. Собственно, и разбираться нечего. Негреющее излучение прямо противоположно по отношению к греющему. И излучается радаром обратно точке фокуса антенны. Одним словом, поверните чертов радар и переделайте пару схем… Вот и весь секрет!

Лябах сдвинул брови и часто закивал. На этом рабочая тема была временно отложена. В основном повели разговоры о прелестях того или иного блюда и споры об особенностях вкусового букета французских вин. Говорили о погоде, о правительстве. Последнее все дружно ругали. Вспомнили и религию. Оказывается, Карл Кролл мнил себя человеком весьма богобоязненным, а свои действия относил исключительно к божьему промыслу.

– …Может, кто-то посчитает науку… – говорил он, – …делом не богоугодным. Но, скажите мне, пожалуйста, разве не сам Господь наделил нас разумом, сделав по образу и подобию своему? А если он это сделал, так значит, тем самым велел им располагать. Что мы и делаем! Наука есть великое проявление божьего промысла. Через познание мы приходим к вечному! Божественному! Если угодно, идем к Создателю не посредством слепой веры, но посредством знаний!..

Посмотрите, насколько совершенно каждое творение во вселенной. До сих пор, как мы ни стараемся, но еще не до конца можем воспроизвести окружающее нас разнообразие материи в таком совершенстве. И повсюду мы наталкиваемся на поразительные закономерности! Разве это не доказательство чьей-то воли и жесткой логики?! Мир не хаотичен! Просто порой мы не в состоянии уяснить до конца его законов. Но мы движемся к этому! И скоро…

– И скоро мы сами поравняемся с создателем… – с едва различимой усмешкой заметил Контор.

От этих слов Семен почувствовал, как на лбу выступила испарина. Вздрогнул и Лябах. Все же остальные, похоже, полностью разделяли мнение ученого.

– Тогда позволю заметить… – осторожно проговорил Лябах. – Получается… Если есть Бог – есть дьявол, есть ад и рай… А…

– Боитесь попасть на раскаленную сковородку с маслом? – хохотнул Контор.

Главврач судорожно сглотнул.

– Если так, то гипотетически подобное возможно… Может быть, не именно в такой форме… Но муки адские… должны иметь место быть… И вот кто будет решать: жили вы грешником или праведником? Все это представляется вопросом весьма субъективным, можно даже сказать, спорным. А потому это антинаучно! Антинаучно предполагать наличие абсолютного зла или абсолютного добра, потому как мы неизменно скатываемся к абстрактным понятиям! Все эти представления – пустой вымысел и духовные плутания, в которых нет места стройной системе! Вот Вы, Контор, по Вашей шкале ценностей, куда бы Вы себя определили после смерти?