Равника - Грег Вайсман
Шрифт:
Интервал:
Всего за несколько секунд Ронас превратился в пустую оболочку — оболочку сродни той, что оставалась от мироходцев, которых он высасывал. И столь же быстро эта оболочка начала рассыпаться в прах. Ладонь, на которой стоял Гидеон, исчезла под ним, и он начал падать. От земли его отделяла добрая сотня футов. Аура или нет, но приземление будет болезненным.
Вернее, оно было бы болезненным, если бы Клятва не спикировала к своему всаднику и не подставила ему спину. Лýка седла врезалась Гидеону в рёбра. Неуязвимость защитила его.
Всё равно больно.
Но оно того стоило.
Со всех сторон раздались ликующие возгласы.
Один готов, подумал Гидеон, и эту мысль с ним разделили улыбающаяся Аурелия, Анграт и Уатли, и каждый не увековеченный боец вокруг.
Воодушевившись, все они перешли в наступление. Теперь вечные — по крайней мере, эти вечные — точно были обречены.
Гидеон выпрямился на спине Клятвы и с высоты взглянул в направлении площади. Он ничего не мог с собой поделать. Его мысли раз за разом возвращались к Лилиане.
Он знал, что за ней отправился отряд Джейса. Какая-то часть его хотела полететь туда и остановить их, спасти её. Часть его по-прежнему верила, что её можно спасти. Но другая часть больше не могла её защищать. Лилиана Весс преступила слишком много граней.
Глава XXXV
Лилиана Весс
Хотя Лилиана была слишком далеко, чтобы видеть подробности, она почувствовала уничтожение Ронаса (её связь с Божественным Змеем смещалась то на передний, то на задний план её сознания по мере того, как ей требовалось срочно уделить внимание другим вечным). Его смерть стала облегчением: на одного бога меньше контролировать, на одну ношу меньше нести, и намного меньше жертв будет отягощать то, что заменяет мне совесть.
Она не могла быть уверенной на сто процентов, но готова была побиться об заклад, что причиной гибели Вечного бога стал старый добрый Бифштекс, и это тоже стало своего рода облегчением. Неуязвимость Гидеона сделала его по сути невосприимчивым к Старшему заклятью. Даже когда все остальные мироходцы падут, Гидеон Джура никуда не денется, и по-прежнему будет пытаться прикончить Боласа своим Чёрным Клинком.
Лилиана, разумеется, ничем не сможет ему помочь. Её контракт с драконом исключал это. Но это не значит, что она не сможет поболеть за Гидеона. В конце концов, не за Боласа же ей болеть.
По правде говоря, она делала всё возможное, — в рамках условий своего контракта, — чтобы любыми способами помешать дракону, чтобы уменьшить ущерб, который он причинял жизни и здоровью невинных. Она предоставляла вечным Боласа очень мало свободы и ещё меньше помощи. Она прилагала все усилия, чтобы не давать им заходить в дома, преследовать добычу внутри зданий. Честное слово, если бы у жителей Равники хватало мозгов просто не выходить на улицы, сегодня могло бы пролиться гораздо меньше крови. Теперь, когда Старшее заклятье позволило вечным видеть Искру каждого мироходца, ей стало заметно труднее продолжать в том же духе, но она по-прежнему из кожи вон лезла, чтобы ограничить их действия и при этом не вызвать подозрений дракона.
Неужели, учитывая моё положение, вы ждали от меня чего-то большего?
Естественно, она хотела, чтобы Гидеон победил.
А что, если Гидеон действительно победит? Да, сегодня я определённо преступила грань. Несколько граней. Довольно много граней.
Но она всегда сможет оправдаться перед Бифштексом. Убедить его взглянуть на вещи её глазами.
Она ещё может спасти себя.
Ну разумеется, могу…
Глава XXXVI
Тейо Верада
Не то чтобы он раньше никогда не видел зелени. Разумеется, видел. Гобахан не был сплошной пустыней. На городской площади Оазиса располагался небольшой парк. И при монастыре тоже имелся сад. Но уже в который раз Тейо Вераду посетило чувство, будто бы он пришёл из очень маленького мира в (на?) настоящий план чудес. Прежде он ни разу в жизни не видел такого количества и разнообразия оттенков зелёного — причём в доме. Лозы, достигавшие в длину сотни, двух сотен футов, оплетали мраморные стены и балконы. Кусты, кустарнички — серьёзно, в его словарном запасе даже не было нужных слов, чтобы описать то, что он видел — россыпью покрывали выложенный плиткой пол.
Подумать только — деревья в закрытом помещении!
Впрочем, едва ли эти помещения могли называться по-настоящему «закрытыми». Они были бы совершенно бесполезными — и даже опасными — во время алмазной бури. Или нападения вечных, если уж на то пошло. Но ни то, ни другое бедствие пока не добралось до этих залов.
А запахи, насыщенные ароматы и благоухания всей этой зелени, и все эти цветы, и вся… Селезния этого места — поистине, они опьяняли.
Крыска по-прежнему сидела на спине Боруво, который вёл Тейо и Кайю на приём к Эммаре Тандрис, действующему гильдмейстеру Конклава Селезнии. Вдоль почти сияющих мраморных стен выстроились лучники и солдаты в доспехах, украшенных так, чтобы казаться сделанными из листьев или травинок. Многие были эльфами. Все слегка кланялись при виде Боруво. Все смотрели на Тейо и Кайю с лёгким оттенком враждебности. Ни один, казалось, даже мельком не взглянул на Крыску. Они прошли под аркой, которую охраняли двое исполинских существ с секирами. У них были огромные бивни, гораздо крупнее, чем у кабана, и длинные носы, которые выдавались далеко за пределы их лиц. Как водится, Тейо впервые видел кого-то подобного. Существа тоже приветственно кивнули Боруво, грозно зыркнули на Тейо и Кайю, и не обратили никакого внимания на Крыску.
На Тейо уже почти снизошло озарение, когда Кайя, заметив выражение его лица, наклонилась к нему и прошептала: — Только ты, я и кентавр можем видеть Крыску. Почему-то для всех остальных она невидима. Даже для собственного отца.
Это не имеет никакого смысла, и в то же время это всё объясняет.
Тейо, должно быть, слишком явно уставился на Крыску, потому что она широко улыбнулась ему, грациозно соскользнула со спины кентавра, вклинилась между своими новыми друзьями и попыталась внести некоторую ясность: — Я не невидимая, — сказала она. — Я незначительная. Крыска. Маленькая серая крыска. Когда ты видишь такую, ты отворачиваешься. Ты делаешь вид, что ничего не заметил. Ты пытаешься выбросить её из головы, и в конце концов тебе это удаётся. Твой разум начинает отрицать её существование.
— Ты вовсе не незначительная,
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!