Вкус греха - Мерилин Паппано

— Но почему ты солгала тогда? Почему ты, обнаружив беременность, назвала виновным меня, а не его?

Почему? Да потому, что ей было шестнадцать лет и она была испугана. Потому что человек, которого Мелани любила тогда больше жизни, пригрозил, что прогонит ее, если она когда — либо произнесет его имя вслух. Потому что ее отец, в свою очередь, угрожал ей. Потому что она знала, в конце концов, что никто ей не поверит, даже если она назовет имя отца Джереда. И тесты на отцовство в те времена были ненадежными, так же как и средства предохранения.

Да если бы она и назвала его имя, что бы она выиграла? Стала бы его женой? Смешно. Деньги? Так он дал ей денег. Любовь?

Она тяжело вздохнула. Много времени прошло, чтобы понять, что его отношение к ней не имело ничего общего с любовью. Все было куда проще. Ему были нужны ее юность и невинность.

— Проще всего было взвалить все на тебя. Весь город знал, что мы с тобой гуляли какое — то время. А ты, как известно, тащил в постель всех девушек, с кем встречался. — Мелани пожала плечами. — Ты хвастался, что удовлетворишь любую, и отцы семейств запрещали своим дочуркам с тобой встречаться. Мисс Роуз слышала со всех сторон, какую ошибку она допустила, когда привела тебя в свой дом.

Уилл поднялся с сундука и выглянул в окно.

— Значит, ты и сейчас не расскажешь правду? Ты не объяснишь Джереду, что он всю жизнь ненавидел не того, кто заслужил его ненависть? И не признаешься родителям во лжи? — Он понизил голос: — Ты, конечно, не упустишь возможности высосать из этого типа все соки?

Мелани медленно подошла к нему.

— Да. Прости меня, Уилл, но ты прав. Это мой единственный шанс. Сейчас, когда ты здесь, он боится. Боится, что я пожалею о своем поступке и захочу расставить точки над i. И он согласится заплатить хорошую сумму, чтобы избавиться от меня.

Уилл по-прежнему смотрел в окно.

— Даже одному человеку ты не захочешь рассказать всю правду?

— Нет, Уилл, я не могу рассказать мисс Роуз.

Конечно же, Мелани знала, что Уилл любит мисс Роуз как родную и ему непереносимо больно от того, что она не верила ему долгие годы. Естественно, что он хочет, чтобы мисс Роуз узнала правду, чтобы он получил право сказать ей: «Вот видите, я не солгал вам тогда». Но этой услуги Мелани не может оказать Уиллу. Она не расскажет правду даже Джереду. Неужели Уилл надеялся, что она откроется мисс Роуз?

— Извини меня, Уилл.

Он как будто не слышал ее слов. Мелани тронула его за руку, но он и этого не заметил. Со вздохом она сказала:

— Пожалуй, я пойду.

Уилл повернул голову и сурово посмотрел ей в глаза.

— Я провожу тебя до машины.

Только когда они поравнялись с коттеджем, Мелани поняла, отчего Уиллу вдруг пришло в голову проявить галантность. Она перехватила его взгляд, брошенный на Селину, которая возилась с цветами на клумбе.

Может быть, он имел в виду вовсе не мисс Роуз, когда просил ее открыть истину одному человеку? Может быть, он думал о Селине Хантер?

— Ты долго пробудешь в городе?

— Столько, сколько потребуется. Пока он не поймет, что у него только один выход. — Она неуверенно улыбнулась. — Ему есть что терять. Так что решение он примет быстро.

— А как ты распорядишься деньгами? Заберешь сына с собой и будешь его растить? Наконец станешь ему матерью?

Мелани открыла дверцу машины и оперлась на нее руками.

— Нет. На эти деньги я уеду куда — нибудь очень далеко. Я не нужна Джереду. У него есть близкие люди помимо меня. У него здесь друзья, здесь его родной дом. Ему не придется делить со мной мои беды.

— Да, у него все это есть, но у него нет тебя. Мелани, ты его мать.

От последних слов Уилла, произнесенных очень тихо, Мелани почувствовала невыразимую грусть.

— Ну да, я его мать, но я реально смотрю на вещи. Мне нужны крутые парни и грубый секс. Выпивка, наркотики, мужчины, иногда даже женщины — вот это мое. Я знаю, это дурно, так нельзя, но это моя жизнь. Я не в состоянии от этого уйти. Поверь мне, я не раз пыталась. А все это не для подростка, тем более такого симпатичного и смышленого, как Джеред. Здесь ему лучше. Ему будет лучше без меня.

Она бросила сумочку на сиденье.

— Наверное, мы с тобой больше не увидимся, Уилл. Как ты думаешь, Селина не рассердится, если я поцелую тебя напоследок?

Он слегка улыбнулся. Мелани наклонила его голову и поцеловала в щеку, потом стерла пятно помады и проговорила:

— Береги себя. Будь счастлив.

Она уселась за руль, завела мотор и, отъезжая, крикнула из открытого окна:

— Я тоже хочу быть счастливой.

Уилл дождался, пока машина Мелани скроется за поворотом, а пыль, поднятая ее колесами, уляжется. Он презирал Мелани, но и сочувствовал ей. На ее долю выпала столь же тяжелая жизнь. А может быть, ей пришлось даже тяжелее — ведь она была так молода, когда стала матерью.

Может быть, этот таинственный незнакомец поддастся ее шантажу и выплатит ей достаточно денег, чтобы она уехала куда-нибудь, обеспечив при этом сына. «Достаточно, чтобы она допилась до смерти, — мелькнула у Уилла циничная мысль. — Или чтобы умерла от передозировки».

«Она борется за выживание как может» — так выразилась Селина о Мелани. Увы, слишком часто оказывается, что мы можем бороться за выживание не лучшими способами. Этого урока Селина еще не усвоила. В отличие от него и Мелани.

Он пересек двор, но отправился не к себе, а к коттеджу Селины, которая как раз поднялась на веранду.

Селина склонилась над ящиком, где росли желтые цветы, и очищала стебли от засохших листьев. Шланг лежал у ее ног, и из него тонкой струйкой лилась вода. Уилл помедлил на ступеньках, любуясь изгибами ее тела, затем взошел на веранду и приблизился к Селине, шлепая босыми ногами по мокрому полу. Оказавшись рядом с ней, он обхватил ее за талию и прижал к себе. Она выпрямилась, но не оттолкнула его и не прижалась к нему, а только бросила ножницы и сухие листья и глянула на него так, что все его тело заныло от вожделения.

— Я не знала, что Мелани так подействует на тебя, — тихо сказала она.

— Это не Мелани. Это ты. С первого дня, как я приехал.

Прекрасные голубые глаза Селины, видевшие так много и все же недостаточно много, потемнели.

— И что же нам делать?

— Ничего. В том-то и беда, Сели. Нам с тобой нельзя что-либо делать вместе.

Она провела пальцем по царапине на его груди настолько небрежно, что это прикосновение нельзя было назвать лаской. Оно не было призвано возбудить Уилла, но произвело именно такой эффект.

— Как известно, ты всю жизнь делаешь то, что нельзя.