Окольный путь - Дэвид Аллен Дрейк

— Теперь я всегда ношу его с собой. Я чувствую в нем необходимость. Он для меня теперь — нечто типа амулета.

Велисарий расправил плечи.

— Но я думаю: пришло время вернуть кинжал тому, кто должен им владеть по праву. Я должен отправиться в Индию и найти Рагуната Рао.

Антонина побледнела и приложила руку к горлу.

— Ты что, серьезно? — спросил пораженный Ситтас. — Ты нужен здесь, Велисарий! Не время тебе болтаться по Индии. Боже праведный! Ирина права: Индия — огромная страна, а ты о ней практически ничего не знаешь. Если тот человек все еще жив, как ты собираешься его искать?

Велисарий улыбнулся своей обычной хитроватой улыбкой.

— Пока жив Венандакатра, я буду знать, где искать Рао. Он где-нибудь поблизости, как пантера, готовящаяся к броску, даже если он увидит лишь малейший шанс. Я отправлюсь в Индию, найду этого человека, каким-то образом передам ему кинжал и дам ему шанс.

Полководец повернулся к Ирине.

— Именно поэтому Венандакатру нельзя убивать. Очень важно, чтобы мы договорились о сотрудничестве с Рагунатом Рао. А через него — с единственной наследницей династии Сатаваханы. Чтобы сделать это, его нужно найти, а чтобы найти его, нам нужен живой Венандакатра.

Антонина откашлялась.

— Но, муж мой, такое путешествие…

— Займет по меньшей мере год, — закончил за нее Велисарий. — Знаю, любовь моя. Но это нужно сделать.

— Великолепная идея, — твердо сказала Ирина. Она молчала мгновение, давая Антонине и Ситтасу проникнуться ее мыслью. Эти двое очевидно удивились, поняв, что шпионка приняла сторону Велисария. Им же план казался неподготовленным и импульсивным. Удостоверившись, что они пришли в себя и внимательно ее слушают, Ирина продолжила:

— Как и Ситтас, я не понимаю, почему Велисарий считает этого Рао таким важным звеном. Или принцессу Шакунталу. Хотя… — Ирина внимательно посмотрела на полководца. — Я положусь на его мнение. И тебе следует сделать то же самое, Ситтас. Разве не ты мне как-то говорил, что Велисарий — самый великий римский полководец после Сципиона Африканского? Подозреваю, этот самый полководец сейчас разрабатывает какую-то великую стратегию.

Ирина хитро посмотрела на Велисария и развела руками.

— Но это не играет роли, поскольку Велисарию в любом случае следует отправляться в Индию, — продолжала она. — Во-первых, мы должны получить как можно больше информации об Индии. В особенности военной, об ее новом оружии. А кто сделает это лучше лучшего римского полководца?

Ситтас собирался что-то вставить. Ирина не дала.

— Ты хочешь сказать, чушь! Ты уже заявлял, что он нужен здесь. Зачем? Он только что разбил персов, и теперь они по крайней мере год будут зализывать раны. Но как я предполагаю — несколько лет. Поэтому с той стороны какое-то время нам никакая опасность не угрожает.

Она снова подавила зарождающийся протест.

— И даже если персы начнут мутить воду до того, как вернется Велисарий. Я повторяю: ну и что? Пусть он лучший римский полководец, но он не единственный хороший полководец. Ты сам сейчас сидишь без дела, только в парадах участвуешь, которые, по твоему собственному признанию, тебе наскучили.

Она замолчала. Вульгарный гобелен, висевший на стене напротив, привлек ее внимание. Даже несмотря на серьезность момента, Ирина не смогла не рассмеяться. Ее наниматель очевидно послужил моделью для героического сюжета, изображенного на гобелене. Катафракт в доспехах на коне убивает какое-то чудовище копьем.

— Это лев? — уточнила Ирина.

Ситтас гневно посмотрел на гобелен.

— Это дракон! — рявкнул он.

— Никогда не знала, что драконы покрыты мехом, — заметила Антонина. Они с Ириной быстро переглянулись, пряча улыбки. Ситтас уже начал ворчать, но Велисарий оборвал его.

— Давайте вернемся к делу, — твердо сказал полководец. — Я считаю, Ирина предложила хорошее дело. Думаю, нам удастся добиться назначения Ситтаса на мое место, и он заменит меня на посту главнокомандующего армией, стоящей в Сирии. Таким образом, он окажется неподалеку от усадьбы, где работает Антонина. Раз Ситтас будет неподалеку, то у нее останется выход к военным экспертам, когда ей потребуется совет.

Антонина опять начала возражать, но ее резко оборвала Ирина:

— Ты не думаешь, женщина! Ты беспокоишься о безопасности Велисария и не хочешь, чтобы он уезжал надолго, — внезапно шпионка заговорила холодным тоном. — Ты ведешь себя, как дура, Антонина. Самая большая опасность для Велисария таится не в Индии. Опасность здесь, в Константинополе Лучше, если он на год уедет в Индию, чем навсегда останется здесь, но в могиле.

Антонина страшно удивилась и уставилась на мужа. Велисарий кивнул.

— Она права, любовь моя. Я учитывал еще один фактор. Юстиниан.

Теперь Антонина посмотрела на шпионку. Ирина скорчила гримасу.

— В настоящий момент самая большая опасность для Велисария исходит от Юстиниана, — подтвердила Ирина. — Император никого так не боится, как великого полководца. В особенности такого популярного, как сегодня Велисарий, после его победы над персами.

— Экспедиция в Индию решит проблему с Юстинианом, — подхватил Велисарий. — Я уеду из Константинополя, от подозрений и страхов императора.

Ирина откинула назад волосы, думая.

— На самом деле, если все подать правильно, то Юстиниан просто ухватится за такое предложение. Вы же знаете: он не сумасшедший. Если можно, он предпочтет видеть Велисария в живых. Ведь неизвестно, когда снова может потребоваться великий полководец. А отправить его в Индию, с глаз долой по крайней мере на год — о, думаю, Юстиниану это очень понравится. Убрать его из страны и ее окрестностей на какое-то время, а уж за год нынешнее идолопоклонничество пойдет на спад.

Антонина выглядела несчастной.

— Как скоро? — прошептала она.

— По крайней мере полгода я никуда не уеду, — сказал Велисарий. — Скорее всего, месяцев через семь.

Антонина вздохнула с облегчением, но выглядела удивленной.

— А почему так долго? — спросила она.

— Торговля с Индией зависит от сезона дождей, — пояснил муж. — Ветры в тех краях дуют в одном направлении одну часть года, и в другом направлении — вторую. Из Индии на запад нужно плыть с ноября по апрель. А от нас к ним, как предстоит мне, — с июля по октябрь.

Он растопырил пальцы и принялся считать.

— Сейчас начало октября. Слишком поздно отправляться в путешествие в этом году. Скоро ветер переменится и путь до Эритрейского моря займет, по крайней мере, месяц, а то и два. Это означает, что в Индию я могу отправиться не раньше июля следующего года. И не забывай, что это относится к тому отрезку путешествия, который начнется с южного побережья Красного моря. Значит, прибавь еще один месяц, нет, два, чтобы добраться отсюда туда.[24]