Ловушка для Буратино - Валерий Роньшин

Ромка мигом успокоился.

— Верно. Пошли за прихожей наблюдать. На сей раз наблюдательный пункт был у них на кухне.

Они все продумали: когда неизвестный откроет входную дверь, его сразу можно будет увидеть в свете горящей на лестничной площадке лампочки (ребята специально посмотрели, горит ли эта лампочка; лампочка горела).

…И вновь потянулись минуты томительного ожидания. Прошел час, второй… У ребят уже слипались глаза. Вдруг Орешкину показалось, что стукнула дверь. Он понял, что спал. Лика тоже спала, положив ему голову на плечо.

— Лика. Спишь? Соломатина вздрогнула.

— Ой, прости, Рома. Уснула.

— Да я и сам дрых. Черт. Вроде кто-то вошел.

— Точно?

— Мне показалось — дверь стукнула.

— Может, тебе это приснилось?

На лестничной площадке раздались шаги. В замочную скважину вставили ключ.

— Идет, идет, — заволновался Ромка. Ключ дважды повернулся в замке.

Кто же сейчас войдет? Горохова-Данилова или Виглянский?.. Виглянский или Горохова-Данилова?..

Дверь открылась. И Ромка увидел незнакомого мужчину.

— Папка! — Лика бросилась к мужчине и повисла у него на шее.

Да, это был Юрий Владимирович Соломатин!

Воспользовавшись тем, что Лика с отцом пошли в глубь квартиры, Орешкин, недолго думая, выскочил на лестничную площадку и, сбежав по ступенькам, отправился домой.

Было шесть часов утра.

А в десять часов Ромке позвонила Лика. Она рассказала, что ее отец решил сделать им с матерью сюрприз, приехав из Брюсселя без предварительного звонка.

Но настоящий сюрприз был в другом: Виглянский и Горохова-Данилова оказались в своих комнатах.

— Представляешь, Рома, — говорила Лика. — Кто же тогда ушел?

— Кто-то из них и ушел. А потом вернулся. А мы ушами прохлопали.

— Думаешь?

— Уверен. Я же тебе сказал, вроде дверь стукнула.

— Н-да. — Лика помолчала. — И что теперь?

— Димычу надо все рассказать. Посмотрим, что он скажет.

— Вот блин горелый, — сказал Димка, когда Ромка ему все рассказал (Молодцов с Толс-тиковым пришли к Орешкиным спустя час после Ликиного звонка). — Лопухнулся ты, Ромыч, вместе с Соломатиной. Эх, мне надо было идти. Уж я бы не проспал.

Ромка виновато вздохнул.

— И что теперь? — повторил он Ликин вопрос.

— Будем продолжать наблюдение, — твердо ответил Молодцов. — Наступает самый ответственный момент. Интуиция мне подсказывает: сегодня ночью Буратино попытается вскрыть сейф.

— Но ведь Соломатин приехал, — напомнила Димке Катька.

— Это Буратино не остановит. Наоборот, подтолкнет к быстрым действиям. — Молодцов заходил по комнате. — В общем, вечером я иду к Соломатиной. И если Буратино полезет в сейф, возьму его на месте преступления.

— Как это — возьмешь? — опешил Леша.

— Элементарно, Толстый. — Димка достал из кармана газовый баллончик. — Видал? Парализующий газ. Вырубает на тридцать минут. За это время я звоню отцу, он приезжает с группой и арестовывает Буратино. Финиш.

— А может, прямо сейчас все рассказать дяде Грише? — предложила Катька. — Зачем тебе, Дима, рисковать?

— Риск — благородное дело! — бодро ответил Молодцов и подошел к телефону. — Надо Соломатиной звякнуть: предупредить, что вечером зайду.

Но не успел он дотронуться до трубки, как раздался звонок. Это звонила Лика. Она сказала Димке, что Виглянский приглашает ребят покататься на яхте.

— Мама, папа и тетя Лиза тоже поедут, — сообщила Лика.

— Твой же отец только что из Брюсселя вернулся.

— Ну и что? Папа с удовольствием согласился составить нам компанию. Они с Гошей уже поехали в яхт-клуб. В сауне посидеть. И мы сейчас туда едем.

— Хорошо, — сказал Димка. — Мы тоже приедем. Где этот яхт-клуб?

— На Петровском острове. — Соломатина назвала адрес.

И ребята отправились на Петровский остров, в яхт-клуб.

На причале они увидели Лику с родителями и Горохову-Данилову с Франсуа. Попугай, как всегда, сидел у старушки на плече.

— Он у вас не улетит? — спросил Леша.

— О нет. Франсик у меня послушный мальчик.

Попугай защелкал клювом и быстро закивал головой, словно бы соглашаясь с Елизаветой Аркадьевной.

У Юрия Владимировича Соломатина было красное после сауны лицо.

— Наслышан, наслышан, — с улыбкой сказал он, пожимая руки ребятам. — Дочка мне про вас все уши прожужжала.

У причала покачивались яхты. Гошина яхта «Лика» была самая большая и самая красивая. Вскоре появился и Гоша, тоже с распаренным после сауны лицом.

— Ну что, пиратская команда! — еще на подходе к причалу закричал он. — Все в сборе? Прошу на борт. Сейчас снимаемся с якоря.

И, прыгнув на палубу, Виглянский начал ловко поднимать и настраивать паруса. Через пять минут парусная яхта «Лика» вышла из гавани в Финский залив.

— Юнга! — громко позвал Гоша.

— Я здесь, капитан! — привычно вступила в игру Лика.

— Приказываю взять на себя управление пиратским бригом!

— Есть взять на себя управление пиратским бригом! — звонко откликнулась Лика, занимая место на кокпите.[1]

— Курс — Остров сокровищ!

— Прелестно, прелестно. — Елизавета Аркадьевна, приставив ладонь «козырьком» к глазам, смотрела на галдящих за кормой чаек. — Мы в самом деле поплывем на остров, Гоша?

— Уи, мадам, — по-французски ответил Виглянский. — Я знаю очень живописный островок. Мы устроим там пикник.

— Что ж ты раньше, Гоша, не сказал?! — воскликнула Ирина Сергеевна. — Я бы взяла с собой массу вкусных вещей.

— Не волнуйся, Ира. У меня в камбузе полным-полно всякой вкуснятины.

— А какой именно? — сразу заинтересовался Толстиков.

— Секрет. Когда причалим к острову — все увидите и все попробуете.

Погода была отличная. Светило солнце. День скорее напоминал июльский, чем майский. Небольшие волны плавно приподымали судно и, прокатываясь под днищем, так же плавно опускали его вниз.

Ирина Сергеевна и Елизавета Аркадьевна удобно устроились на палубе в шезлонгах. Юрий Владимирович, облокотясь на поручни, рассказывал женщинам о Брюсселе. Лика управляла яхтой. А Димка, Ромка, Катька и Леша, на время забыв о том, что Гоша — один из подозреваемых, лазили за ним по всей яхте, с интересом слушая Гошины пояснения: где что находится и как что называется.