Темные Знамения - Андрей Коробов

сладкий и долгожданный в его жизни. Подгребал уставшими ногами, лишь бы не сорваться с обломка. На доски легла его грудь. Солнце северных тропиков приятно грело остывший затылок и подсушивало молочно-белые руки.

В ушах зазвенело от подскочившего давления. Ничто в тот момент не имело значения: ни кораблекрушение, ни маги, ни инквизиторы, ни проклятое, всепоглощающее море. Отдышавшись, он убрал с лица волосы и огляделся.

«Жив… жив!» — не мог нарадоваться Альдред.

Рядом не оказалось выживших персекуторов. Маги, метавшие столь мощные заклинания гелиомантии со скал, тоже запропастились. Вероятно, был он всего один — и просто побежал за помощью.

Кричать в надежде достучаться до сослуживцев новичок не стал. Он слабо понимал, что оставался последним живым человеком в воде.

Берег находился чуть дальше. Пляж, зажатый между двумя высокими и заросшими скалами, резко вдавался в джунгли, где царила тропическая тьма. Накатная волна вышвырнула на белый песок пару тел — то ли инквизиторов, то ли моряков. Они не подавали признаков жизни. Вероятнее всего, утонули.

Море взволновалось. То подбрасывало, то опускало Альдреда, забрызгивая водой. Высвободившаяся материя имела настолько разрушительную мощь, что даже взбудоражило волны. Чуть окрепнув, персекутор отлип от обломков и неспешным брассом поплыл в сторону берега супротив моря.

Переводя дух, Альдред оглянулся. Поодаль он видел плавники. Инквизитор не мог ошибаться: акулы учуяли запах крови. Судя по всему, кто-то из тонувших получил открытую рану. Морские хищники рвали кого-то вдали. Другие рыскали в поисках жертв. А третьи погружались на глубину. Парень отказывался и помыслить, что попадётся одной из них зуб.

— Твою мать… — проронил новичок испуганно и поднажал.

«Давай… Давай!»

Флэй понятия не имел, стоит ли ожидать появления неприятеля поблизости.

Апостаты достаточно отчаянны, чтобы оказывать сопротивление Инквизиции. Но вряд ли они настолько слабы умом, что посчитают, будто песенка «Гидры» уже спета. Они придут. Не успокоятся, пока последний пёс Церкви на острове не склеит ласты.

Это всего лишь вопрос времени.

Обстрел — по крайней мере, пока — прекратился. Альдред без проблем добрался до мелководья. Акулы, кровавый шлейф в море и плавающие недоеденные тела остались далеко позади. В воде.

Встал, и с него тут же градом полилось из рукавов и штанин. Влага капля по капле стекала на лицо с волос. В сапогах ещё плескалось, усложняя шаг.

«Чтоб тебя!..»

Инквизитор медленно, поднимая всплески воды, шёл на пляж. Едва добрался до суши, оступился и упал, распластался на песке лицом вниз, тяжело дыша. Из сапог вытекала морская вода, но не до конца.

— О-ох…

Совсем рядом развалились тела в неестественных позах. Лиц мертвецов Альдред не видел. Желания проверять, действительно ли те погибли, у него не возникло. Сам лишь чудом выбрался из объятий плотоядной пучины.

Над головой кружили кричащие надоедливо чайки. Быть может, немногим позже они налетят на трупы и станут клевать человечину, когда та начнёт гнить и размягчится. Флэй не знал, да и не хотел знать. Его волновало другое. Да и акул хватило.

Только сейчас, когда угроза стала призрачной, он расслабился и прочувствовал, насколько устал. Мышцы горели, спина и шея после удара об воду всё также ныли. Волосы топоршились, чуть подсохнув и напитавшись солью. Ткань липла к телу. Из-за влажности воздуха ждать, что влага испарится, опрометчиво.

Пляж делал персекутора уязвимым. Нельзя оставаться на открытом пространстве, когда против тебя чародеи. Альдред знал это золотое правило, как свои пять пальцев. Однако немощная плоть после заплыва оказалась чересчур слаба, отказываясь двигаться. Южное солнце морило, нещадно обжигая бледную кожу на шее.

Альдред и не заметил, как пал в беспамятство.

Бесцветный сон. Прошлое обошло Флэя стороной на сей раз. Его разум не сминал в один комок накипевшие переживания, не порождал бред. Кошмары не лезли в голову. Некто всего лишь вёл беседу в его голове. Голоса, принадлежащие невесть, кому. Их Альдред не понимал, да и не хотел. Ему казалось, всё идёт своим чередом. Он даже не осознавал, что спит. Просто замер, будто зритель, млеющий в театре перед сценой.

Вскоре забвение оборвалось, а внутреннее состояние Альдреда резко взбаламутилось. У самого уха он почувствовал чужое дыхание. Горячее, полное жизни. Она цокнула языком, облизывая нежные бледно-розовые губы. Такие, какими их запомнил персекутор.

Инквизитор услышал голос, который давно не посещал его во снах. Её он не видел с тех пор, как его подобрала сестра Кайя. Мелькнув лишь на миг, она велела ему ласково:

— Альдред… Проснись!

Он так и не раскрыл глаза, но уже не спал. Отрывисто дышал, будто снова всплыл на поверхность воды. Альдред считал, её послание не случайно. Разум старательно уберегал его от свиданий с ней во снах.

Если бы он увидел её ещё хоть раз даже так, дерзнул бы взглянуть ей в глаза, то совсем бы расклеился. Ни она, ни её имя, милое на слух, не несут в себе ничего, кроме боли. Впрочем, так было не всегда.

Судьба смилостивилась над Альдредом, в то же время не отказав себе в злой шутке. Где-то вдалеке шелестели молнии, выскальзывающие из пальцев магов. Диссонанс воплей и криков. А совсем рядом кто-то ходил, топя ноги в сыроватом песке.

Флэй решил не мотать головой и просто притворился мёртвым, вбирая в себя воздух еле заметными вдохами.

— Манфредо что, отбился от нас? — поинтересовался кто-то громко. Альдред вздрогнул.

Ему ответили издалека криком:

— Он с остальными ещё в джунглях. Напали на чей-то след в глуби, побежали за ним. Разберутся — и подойдут к нам.

— Хорошо бы!.. — с надеждой говорил тот, проходя мимо персекутора. — Без псионика мы тут, как без глаз. Как понять, живых на берег выбросило или мёртвых?..

С этими словами он с размаху пнул тело рядом с Альдредом. Труп ожил, из его рта покатила вода. Он закашлялся, не понимая, что вообще происходит.

— Глянь-ка, живой! — обрадовался незнакомец.

Маги, понял Флэй: они говорили на том же языке, что и он. Видимо, кто-то из тех, что покинули Город на парусниках. Персекутор благодарил Свет и Тьму, что это не его огрели пяткой по почкам. С другой стороны, апостаты задержатся.

Чародей встал прямо перед Альдредом, заслонив обзор своими замшевыми ботинками. Он склонился над бедолагой. Полы парусинового плаща заползали по песку. Из рукава ему в ладонь лёг кривой кинжал. Отступник схватил несчастного за волосы.

Тот запротестовал, дёргаясь и крича.

— Не рыпайся, мразь! — рявкнул ему маг и провёл по горлу лезвием. — Буду я ещё на тебя эфир тратить…

Кому бы ни перерезал он горло, теперь это точно труп. Несчастный захрипел,