Мой опасный писатель. Солнце Моей Жизни - Кира Лафф

Но она справляется с собой, изгибает губы в кривой усмешке и с отвращением произносит:

— Я и так знаю, какой ты бездушный сукин сын. Ничего нового ты мне не откроешь! Ненавижу тебя! — последние слова она с ненавистью выплёвывает мне в лицо. — Ты просто жалкий больной ублюдок! Ненормальный! Псих!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эффект от её слов выталкивает из меня пробку нерешительности подобно взболтанному в бутылке игристому вину. Отбросив колебания, я накрываю её рот поцелуем. Без нежности кусаю мягкую нижнюю губу. Впиваюсь до боли. Кира пытается вырваться, но я прижимаюсь к ней всем телом, вдавливая в стену. Она лупит по моим плечам изо всех сил, но я гораздо больше и сильнее, и она не может со мной справиться. Я беру в захват её шею и сдавливаю. Она испуганно бормочет:

— Отпусти меня. Ты меня пугаешь…

Но я почти не слышу её слов. В голове стучит, и этот стук перекрывает все её мольбы. Я хватаю её за руки и завожу их вверх, фиксируя у неё над головой. Столько времени я пытался убежать от самого себя, сдерживал свои естественные порывы. И всё ради чего? Ради того, чтобы она у меня на глазах зажималась с каким-то сопляком? Ради того, чтобы снова обвела меня вокруг пальца?! Ну уж нет! Я посылаю к дьяволу самоконтроль. Она, наконец, должна пробудиться от своих наивных грёз о светлом будущем!

Опускаюсь губами ниже к её шее и оставляю на нежной коже алый засос. На самом видном месте теперь горит моя отметина. Я бы хотел, чтобы она никогда не сходила и вечно напоминала ей обо мне. О настоящем мне.

Отпускаю её горло и мну мягкие груди. Прижимаясь к ней, я чувствую, как дико бьётся её сердце. Кира судорожно вскрикивает, когда я захватываю один сосок между указательным и большим пальцами. Больно выкручиваю. Дрожь её тела ещё больше возбуждает меня. Мне хочется, чтобы она испытала боль. Мою боль. Мне нужно выплеснуть её, перелить в другой сосуд и навечно запечатать там. Избавиться от этой гнетущей, порабощающей страсти, которую она мне внушила.

Я чувствую её затвердевшие холмики через ткань и удовлетворенно ухмыляюсь, когда замечаю, как она инстинктивно изгибается навстречу моим пальцам. Детка хочет меня. Ненавидит себя, но не может справиться с желанием… Как, впрочем, и я.

Прикусив её за ухо, ладонью я спускаюсь ниже, поднимаю подол платья и запускаю руку под трусики. Она жалобно стонет. Мне нравится, какой податливой она становится в моих руках. Мелкая дрянь. Я трусь о неё своей твёрдостью, давая понять, как сильно хочу её.

Пробираюсь вглубь, к горячей и влажной плоти. Раздвигая её, я нахожу пальцем чувствительную точку, нажимаю на неё и поглаживаю.

— Ну что, девочка, — шепчу я ей на ухо. — Ты уже чувствуешь, как перерождаешься? Где же сейчас твой контроль?

— Кирилл… Прекрати… пожалуйста! — она умоляет меня.

Моя решимость довести наконец дело до конца подобна скале посреди бушующего океана. Её мольбы ударяются о меня с грохотом и отскакивают, не причиняя броне видимого урона. Сердце затвердело и превратилось в камень. Меня больше не трогают её лицемерные слова. Я заглянул в бездну её души и увидел там такую же тьму, как и в своей. Просто она пока сама не понимает, насколько мы с ней похожи.

— Да ладно тебе разыгрывать невинность. — я нагло провожу языком по её шее. — В итоге все вы, сучки, одинаковые. Твердите о своей исключительности, а сами только и ждёте, чтобы вас хорошенько трахнули.

Она пытается свести ноги вместе, но я развожу их коленом. Слезинка скатывается из уголка её глаза. Ловлю её губами.

— Ты такая солёная. — я довольно облизываюсь. — Мне нравится.

При этих словах я проникаю в неё двумя пальцами снизу и совершаю несколько грубых движений. Внутри скользко и горячо. Я врываюсь с силой снова и снова. Она закусывает губы и стонет. Я чувствую, как её влага растекается по моей ладони. Кира закрывает глаза и тихо всхлипывает.

С жадностью погружаю в неё ещё один палец и исследую её горячее лоно. Она пытается вырваться, но я сжимаю её щёки свободной рукой и вглядываюсь в распахнутые глаза.

— Я уже чувствую твою влажную благодарность, девочка. Будь посговорчивей.

Она напрягается всем телом, когда я в очередной раз резко вставляю ей. Утыкаюсь носом в её волосы и вдыхаю свежий аромат её духов. После нескольких отчаянных толчков я ощущаю, как её стеночки начинают крепче сжимать мои пальцы. Они пульсируют. Она думает кончить вот так просто? После всего, что сегодня устроила? Нет, детка, сегодня мы тут не ради твоего удовольствия!

Я вынимаю пальцы, беру её за плечи и поворачиваю к себе спиной. Надавливая рукой на спину, я стаскиваю с неё трусики и кладу их себе в карман. Потом поднимаю подол её платья и шлёпаю по мягкой и упругой коже. От шлепка остаются красные следы. Кира вскрикивает и дёргается от неожиданности. Её задница уже давно напрашивается на наказание. Что же, теперь я себя сдерживать не собираюсь.

Завожу её руки за спину и не даю пошевелиться. Тру указательным пальцем между её ног, собирая влагу. Она сама не замечает, как подаётся вперёд навстречу моей руке. Да ей просто не терпится! Я убираю руку.

— Стой спокойно. У тебя вообще не осталось самоуважения? — Жестокие слова слетают с моих губ, и она затихает. Затем я раздвигаю её сзади и нащупываю плотную звёздочку попки.

— Ты что делаешь? — слышу испуг в её голосе. — Пожалуйста, не надо!

— Расслабься. — командую я и начинаю аккуратно вводить мокрый от её соков палец.

Она пораженно охает и делает отчаянную попытку вырваться. За что снова получает увесистый шлепок. Я отпускаю её руки и прижимаю к стене всем телом. Свободной рукой проникаю спереди и начинаю поглаживать. Она такая влажная и вкусная, что я с трудом борюсь с желанием взять её жёстко безо всякой подготовки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я снова утыкаюсь пальцем сзади. Она очень узкая, и при каждом моём движении я чувствую, как она вздрагивает. Продолжаю двигаться спереди и сзади, аккуратно проникая всё глубже и глубже. Девочка издаёт громкие стоны вперемешку со всхлипами. Скоро мой палец перестаёт ощущать тугое сопротивление, и начинает более свободно проникать в неё. Её передние губки так набухли и увлажнились, что я решаю перейти к следующей фазе нашей сумасшедшей игры.