Машина эмоций - Марвин Мински

Однако, чтобы рассуждать об этих описаниях, каждому уровню нужны какие-то записи из кратковременной памяти о сделанных на этом уровне допущениях и выводах. В разделе 7.8 мы обсудим дополнительные механизмы, которые могут нам понадобиться, чтобы отслеживать эти записи, а также контекст, в котором они были сделаны, чтобы иметь возможность различать то, что мы думали в прошлом, и то, что думаем «прямо сейчас».

В самом деле, это вызвало бы столько сложностей, что для системы, вместо того чтобы пытаться анализировать саму себя, было бы лучше создать упрощенные модели ее состояния и записать их в базах данных памяти. Тогда позже система может заняться саморефлексией (пусть и в ограниченной степени), применяя те же процессы (к этим воспоминаниям), которые уже умеет применять к данным, поступающим от внешних событий. В конце концов, большая часть нашего мозга обладает способностью регистрировать события, происходящие у него внутри; лишь некоторые из наших психических ресурсов имеют прямые внешние связи – например, те, что получают сигналы от глаз или кожи, а также те, что посылают сообщения конечностям[46]. В любом случае Джоан может вспомнить свой выбор и проанализировать, как она его сделала:

Что именно из того, что происходит в мозгу, следует анализировать рефлексивному мышлению? Это могут быть прогнозы, которые в итоге не осуществились, планы, при выполнении которых возникли препятствия, а также неудавшиеся попытки получить доступ к нужным знаниям. В главе седьмой будет также отмечена важность рефлексии над тем, почему использованные нами методы, возможно, помогли нам добиться успеха.

Механизм не будет воспринимать себя как «обладающую самосознанием единицу», пока у него не появится одна или большее количество моделей, представляющих широкий диапазон его деятельности. Конечно, для некоторых частей системы зачастую будет полезным «подумать» о том, что происходит в других частях, но для системы в целом непрактично одновременно видеть все свои детали. Поэтому в главе девятой мы поговорим о том, что каждому человеческому сознанию нужен какой-то ряд незавершенных моделей, каждая из которых будет представлять только некоторые аспекты деятельности всей системы. Теперь в нашей системе есть уже четыре уровня процессов:

У нашего саморефлексивного уровня больше функций, чем у рефлексивного, который мы обсуждали ранее: он не только анализирует недавние мысли, но также думает о существе, порождающем эти мысли. Как сказала Кэрол в разделе 5.3: «Я просто представила себе в голове эту арку – и увидела, как надо расположить каждый из брусков». Это демонстрирует нам, что она использует модель себя самой (такую, как в разделе 4.7), которая описывает некоторые из ее целей и способностей.

Конечно, ни одна модель себя не может быть полной, поэтому лучшее, что мы можем сделать, это создать несколько подобных моделей, каждая из которых будет отражать лишь некоторые аспекты личности.

В любом случае наши размышления о своих мыслях должны быть основаны на каких-то записях или следах этих мыслей. Как сказала Кэрол в разделе 5.3: «Возможно, я вспомнила один из тех случаев – и просто повторила свои действия». Но каким образом Джоан вспомнила о своей неуверенности, а Кэрол сумела извлечь нужные воспоминания? Мы пока еще недостаточно хорошо знаем, как мозгу удается выполнять подобные задания, но в главе восьмой выскажем предположение о том, какого рода записи мы можем делать, а также когда отправляем их на хранение и где храним, как извлекаем нужные и как вообще могут быть организованы подобные процессы.

Чтобы осознать важность саморефлексии, подумайте о том, как это полезно – понимать, когда вы в чем-то запутались (в отличие от ситуации, когда вы запутались в чем-то и не подозреваете об этом), ведь в этом случае вы можете приказать себе увеличить масштаб обзора ваших целей и мотивов. Это поможет вам осознать, что вы потеряли направление, в котором двигались, или тратите слишком много времени на мелочи, или избрали неприемлемую цель. Это может привести к формированию более удачного плана – а может, и к образованию крупномасштабного каскада, такого как: «Одна только мысль об этом вызывает у меня отвращение. Возможно, настало время переключиться на совершенно другую деятельность»[47].