Бог неудачников - Елена Викторовна Яковлева

двор, где нас уже поджидала Айгуль, у которой был выходной, и, завернув за угол, двинулись по самому длинному из проложенных нами маршрутов, благо, погода к тому располагала. Когда еще гулять, если не в теплый майский день? Я, разумеется, тут же пустился в сладостные разглагольствования, Псина тоже, как могла, получала свою законную дозу удовольствия, для чего периодически подпрыгивала и лизала нам с Айгуль руки, а если удавалось, и носы. Словом, все было хорошо – лучше некуда, пока, уже на обратном пути, подходя к нашему дому с тылу, мы не заметили подозрительную активность у старинной конюшни.

Два каких-то типа, один в цивильном, другой в рабочей робе, что-то обсуждали, размахивая руками и по-хозяйски расхаживая вокруг обветшалого памятника старины. Чуть в стороне стоял заляпанный грязью внедорожник. Тут я вспомнил, что Псине нужно купить корма, и мы завернули в зоомагазин через дорогу, то и дело обеспокоенно оглядываясь. А когда возвращались, возле конюшни уже никого не было, остались только следы от буксовавшей во влажном грунте машины. Чуть позже в глаза мне бросились ржавые штыри, торчащие из стены в том месте, где, сколько я себя помню, висела табличка, извещающая зевак о том, что здание охраняется государством.

Я встал, как вкопанный. Вслед за мной притормозили и Айгуль с Псиной, пока еще не понимающие что произошло.

– Гады!.. – скрипнул я зубами.

– Кто? – растерялась Айгуль.

– Они снесут конюшню! – я сжал кулаки, как тогда, когда на пару с Псиной лаялся с Гандзей. Гандзя, Гандзя… Выходит, она всерьез предлагала мне подработать иудой за тридцать серебренников! Знал бы, не держал Псину, а позволил ей разделаться с Гандзиным песцом окончательно и бесповоротно, как она того хотела!

– Псина, ты видела, что они творят? – я спустил свою четырехлапую подружку с поводка, после чего она с брезгливым видом принялась обнюхивать следы недавнего вторжения чужаков.

Мы с Айгуль занялись примерно тем же самым, и в поисках пропавшей таблички обошли со всех сторон конюшню и обшарили кусты. Но все безрезультатно, похоже, главное вещественное доказательство архитектурно-исторической значимости конюшни злоумышленники прихватили с собой, бросив в багажник внедорожника. А теперь их хозяева скажут, что этот старый сарай никакой ценности не представляет. Собственно говоря, я тоже не находил в нем особенной прелести, скорее, просто привык, что он стоял здесь всегда. А сейчас готов был разрыдаться от одной только мысли, что могу его больше не увидеть. Что тогда будет с бездомными котами, подарившими нам с Псиной столько приятных минут? А с деревьями, у которых так славно задирать лапу?..

– А может, его хотят отремонтировать? – предположила бесхитростная Айгуль.

– Отреставрировать? Сомневаюсь! – помотал я головой. Уж очень лакомым был кусок прилегающей к конюшне территории. Удивительно даже, как его раньше к рукам не прибрали.

Глава XVIII

Увы, я тогда понятия не имел, с какой скоростью могут развиваться события, если речь идет о клочке московской земли, сопоставимой по стоимости с разведанным нефтеносным районом. Уже назавтра в бывшей усадьбе вовсю кипела работа: на пятачке перед конюшней елозила пара грузовиков, а по границе участка вбивали трубы под будущий забор гастарбайтеры.

При виде столь безрадостной картины мы с Псиной на минуту-другую остолбенели. Затем меня охватила ярость. Энергично работая желваками, я кинулся на поиски главного на этом шабаше, дабы выяснить, что здесь происходит, хотя и так все было ясно. Главного я, разумеется, не нашел, а спокойные, как будды, гастарбайтеры в ответ на мои гневные вопросы, типа, где ваше начальство и по какому, собственно, праву, только хлопали смуглыми веками, не сбиваясь при этом с ритма своей муравьиной работы. Им не было никакого дела до какой-то там охраняемой государством конюшни, потому что в родных кишлаках их жены и дети ждали, когда из России придет очередной перевод, на который можно будет жить до следующего. Поэтому праведный гнев и возмущение со мной разделяла только моя Псина, все это время оглашавшая окрестности громким боевым лаем.

То обстоятельство, что исторической конюшней завладели чужаки, привело меня в состояние, близкое к параноидальному. Похоже, строители обосновались на лакомом пятачке под покровом ночи, когда все, включая и меня, безмятежно спали… Хотя, чему тут на самом деле удивляться? Достаточно полистать учебник истории за четвертый класс средней школы, чтобы раз и навсегда уяснить: внезапность и вероломство еще с библейских времен были главным оружием всех завоевателей. Впрочем, если брать конкретно наших супостатов, то они имели наглость предварительно заслать в мой стан лазутчика в лице Гандзи, но я этот "звоночек", получается, пропустил мимо ушей. Конечно, я на нее наорал, а Псина выдрала клок из ее шубы, да толку-то что? Разумеется, маломальским оправданием мне может служить последовавшая затем болезнь, и все же, все же… Теперь Славка наверняка меня на смех поднимет, что, типа, я поимел от своей принципиальности, и будет по-своему прав.

Снедаемый столь безрадостными размышлениями, я сильнее обычного дернул за поводок озадаченную Псину, как будто она была виновата в том, что на дорогой нам уголок позарились какие-то хапуги. Бедняжка даже взвизгнула от неожиданности.

– Ладно, прости, прости, – пробормотал я примирительно и со всех ног рванул к нашему дому. Моей целью были две пенсионерки у подъезда – высокая и плотненькая – озабоченно наблюдающие за тем, что творится на территории, непосредственно примыкающей к нашему двору и традиционно считающейся чем-то вроде общественного сквера. Как же они удивились, когда я, не имевший привычки здороваться и наверняка, слывший у них невеждой и зазнайкой, первым с ними заговорил на волнующую тему надвигавшейся на нашу голову масштабной стройки.

Бабульки, надо отдать им должное, хоть и проявили поначалу некоторую настороженность, постепенно прониклись ко мне доверием – недаром говорят, что общее несчастье сближает – и выдали массу полезных сведений. Причем до такой степени полезных, что я мысленно поклялся себе впредь до скончания века с ними раскланиваться. Не столько из вежливости, сколько для того, чтобы иметь под рукой надежный и проверенный источник информации.

А теперь о том, что я из него почерпнул в этот раз. Так вот, старушки поведали мне, что на месте конюшни, как им, в свою очередь, сообщил сгружавший плиты рабочий восточного происхождения, в скором времени будет жилая высотка и супермаркет. От них же мне стало известно, что пару лет назад на этот клочок городской земли уже вроде бы покушались (странно, что я ничего об этом не знал, хотя, может, и не странно), но на уровне префектуры было принято решение привести территорию в порядок и разбить