Вопреки прошлому - Настя Ильина

Когда на телефон приходит сообщение от Антона, я долго не могу решиться ответить ему. С одной стороны, мне сложно говорить с бывшим мужем из-за вины, которая тяготит душу, а с другой… Нам важно определиться со всем и понять, в каком направлении двигаться дальше. После раздумий я всё-таки набираю его номер и звоню ему, надеясь, что он сам не успел уснуть, пока я сидела и размышляла, и что я не разбужу его.

— Привет! — негромко шепчу я.

— Привет! Только недавно вернулся и уже столько всего узнать успел… Поль, мне не хватает наших разговоров. Я уже всё решил и…

— Подожди! Прежде чем ты начнёшь говорить, я бы тоже хотела сказать кое-что, — перебиваю Антона я.

Чуть меньше двух суток прошло после моего последнего разговора с Кириллом. И я всё никак не могла успокоиться, думала над его словами… Думала… В одном он был прав совершенно точно — если бы я любила его, в моей голове не возникли бы сомнения.

— Антон, я очень хочу, чтобы ты познакомился с Евой!

— Я тоже этого хочу! Не представляешь, как сильно! — теперь уже он перебивает меня.

И мне тяжелее собраться с мыслями, чтобы сказать то, что хотелось. В голове царит туман. Я пытаюсь избавиться от всех рамок, пытаюсь… Вот только выходит слабо. Антон всегда действовал на меня как магнит: он притягивал к себе мощным потоком, и я не могла сопротивляться. Вот и сейчас ощущаю тоже самое.

— Я говорил с мамой. Не знаю, была ли она откровенна со мной, но она уверяла меня в том, что не имеет отношения к нашему с тобой расставанию. Возможно, мама, как и мы, была всего лишь пешкой в этой игре. Марионетка, которую использовали для отвлечения внимания. Я во всём разберусь, найду Нинэль, Веронику… Я прижму их к стене и заставлю заговорить, а потом приеду к вам. Поль, мне так сильно хочется наверстать упущенное время.

— Анто-о-он… — протягиваю я и присаживаюсь на подоконник.

Как же сложно-то взять и сказать о своём решении. Вот только слова отца очень сильно запали в душу. Я боюсь, что Антон не сможет до конца простить мне побег. Мне страшно от одной только мысли, что он будет разрываться между ненавистью и любовью в те моменты, когда будет думать о том, что три года не общался с дочерью, что не видел, как она растёт в моём животе, что не ходил вместе со мной на УЗИ… Вот только на этот раз я не готова решать всё в одиночку. Мы должны определиться вместе с нашим совместным будущим.

— Ты сказал, что всё решил… Что ты решил? — спрашиваю я.

Страх покалывает в кончиках пальцев, потому что я боюсь услышать, то же, о чём думала сама. Какое решение он принял? Ещё недавно я думала, что лучше всего будет просто расстаться, но позволить ему общаться с дочерью. Это было бы, наверное, правильно, вот только стоило мне услышать его голос, и эти мысли улетучились. Мне хочется слышать его голос постоянно… Хочется видеть его и прикасаться к нему. Хочется вместе и на этот раз навсегда…

За пару мгновений я проваливаюсь в воспоминание нашего поцелуя в кофейне: порыв страсти, завладевший нашим разумом, свёл обоих с ума. И я хочу снова повторить это безумие. Даже если оно начнёт разрушать меня изнутри.

— Поль, ты ещё не уснула? — спрашивает Антон, и меня словно током бьёт.

— Прости, я задумалась… — отвечаю я.

— А я уж думал, что усыпил себя представлениями идеальной жизни вместе.

Вместе… Он всё-таки хочет вместе. Он не отталкивает меня и не отказывается. Но сможем ли мы преодолеть всё?

— Я лишила тебя возможности общения с дочерью. И у меня есть оправдание тому, но как бы я ни старалась оправдывать, ничего не изменит того факта, что ты потерял три года. Еве придётся привыкать к тебе, а тебе к ней. Ты сможешь просто взять и выбросить это из головы? Стереть из памяти и не напоминать мне каждый раз, когда мы будем ссориться?

Смогу ли я сама не представлять, как он проводил время с ней… С той, которая прикидывалась подругой и лезла в душу, а на самом деле…

— Мы не будем ссориться, Поль! И да — я готов пойти на всё, чтобы сохранить наши отношения, даже если придётся стереть из памяти четыре года своей из жизни и принять тот факт, что у тебя был другой мужчина, а у меня любовницы. — начинает спорить Антон. — После такого серьёзного разрыва нас склеивает вместе прочный клей — наша дочь и любовь, которая не угасла. — Послушай, это всё неправильно, и я давно должен был рассказать тебе правду о том…

Антон замолкает, и сердце начинает с силой ударяться о рёбра.

Какую правду он хочет рассказать мне?

Я начинаю нервничать, но тишина в телефоне вызывает подозрение, и я смотрю на экран.

Чёрт!

Разрядился так не вовремя! Спешно ищу зарядник на тумбочке и роняю стакан с водой. Поджимаю губы и на цыпочках иду в комнату Евы, чтобы убедиться, что не разбудила дочь шумом. Малышка сладко спит в своей кроватке, и я возвращаюсь к себе.

Пока телефон немного заряжается, я вытираю пол, а затем включаю мобильный, и как только он прогружается, набираю номер бывшего.

— Я уже готов был сорваться и поехать к тебе, — с усмешкой в голосе говорит Антон.

— У меня батарея села, прости, — пытаюсь оправдаться и в эту секунду понимаю, что сейчас мы говорим совсем не как бывшие. Всё так, словно не было никакой ссоры, не было расставания… — Ты хотел рассказать мне что-то важное.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Да. Думаю, настало время. Полина, ты должна знать, — Антон прочищает горло негромким покашливанием, а я замираю от предвкушения его дальнейших слов. Мне любопытно и одновременно страшно оттого, что эта правда может разрушить нашу жизнь.

— Эта правда заключается в том, что ты никогда не была моей любовницей. Фиктивные отношения с моей невестой в кавычках закончились ровно в тот момент, когда я увидел тебя впервые и не позволил тебе упасть. Именно тогда я понял, что не хочу семью по расчёту. Мы с ней не могли расторгнуть помолвку сразу и договорились плавно прийти к этому. Я мог сразу сказать тебе обо всём, но как будто бы боялся, что между нами пропадёт та химия, страсть, которая будоражила нас и искрила между нами при каждой встрече. Это моя самая большая ошибка. Я позволил тебе чувствовать себя своей любовницей и думать, что я способен на измену. Стоило рассказать обо всём раньше.