Подвиги Слабачка - Алексей Артов

– Но, если я буду с тобой рядом, то как я могу быть не с тобой? С кем же я тогда буду?

– С тем, с которым захочешь быть рядом.

– Слабачок, ты оказывается такой трусливый.

– Все боятся за всех, кто рядом – за близких.

– Ха-ха-ха! Ты боишься потерять того, кого нашёл на свалке?

– «Где» – не важно, важно – «кого» нашел.

– А…а, как только ты меня донесешь, то и груз ответственности с тебя слезет вместе со мной?!

– Не знаю.

– Но ведь меня уже не нужно будет носить?!

– Не знаю.

– Но ведь меня уже не будет… рядом.

– Наверно, если знаешь.

– И я тоже… кажется, не знаю…

– Пока ты будешь жить в моей памяти, груз ответственности за тебя будет на мне.

– А как это я смогу жить в твоей памяти?

– Ты в ней уже поселилась.

– Как я могла поселиться там, где никогда не была и когда я здесь?

– Но в твоей памяти, наверно, нашлось местечко для меня? Ты же не сразу меня забудешь?

– Значит, у каждого из нас нашлось для каждого из нас местечко внутри нас?

– Тебе лучше знать.

– А долго я буду жить у тебя там, где я сама не была и никогда не буду, потому что никогда попасть туда не смогу?

– В моей памяти?

– Ну, да.

– Пока жива моя память.

– А долго будет жить память твоя?

– Столько, сколько буду жить я, ты будешь жить у меня здесь, – и Слабачок указал почему-то не на голову, а на грудь, туда, где у людей сердце.

– А почему ты показываешь на грудь. Ведь память находится в голове.

– И в груди, – тихо сказал Слабачок.

Нашествие Иглобрилей

Тут послышался издалека вой, который быстро приближался. Это был рой жужжащий, больше комариный, чем жукастый. Даже на редких сейчас лучах солнца этот рой стрелял тучей слепящих блесков.

– Ой, кажется – это Иглобрили.

– Кто, кто это? – не понял Слабачок.

– Иглобрили – это летунчики, похожие на комаров.

– И что они делают?

– Они ищут своих жертв.

– Это какие же у них такие жертвы?

– Их жертвы – живущие злом.

– А как это так – жить злом?

– Это такие, которые не проживут, если не отнимут у кого-нибудь что-нибудь: настроение, вещь или даже жизнь.

– А как это от… – но ставший вдруг несмышлёным Слабачок не успел договорить.

– Отнять у кого-нибудь жизнь – это значит, кого-нибудь съесть, – выпалила Кукляшка.

– Так, что же это? Они нападают на зверей?

– На зверей, – терпеливо ответила Кукляшка. Она понимала, что Слабачок не понимает потому, что живет добром и поэтому совсем не разбирается в путях зла.

– А как это они так нападают на зверей?

– Чтобы знать одно, надо знать и другое, а иногда и много чего другого.

– И чего я должен здесь знать?

– О! Чтобы знать, как нападают, должно знать: чем они не обычные комары, ну, чем от них отличаются.

– Если бы знал о иглобрилях, то может и знал бы, чем отличаются.

– Так вот. У них вместо одного целых три хоботка-трубочек, и не простых, а бриллиантовых.

– Бриллиантовых?.. А зачем?

– Чтобы привлекать, гипнотизировать жертв и… и не только.

– А, чем, как?

– А блеском. Как выглянет солнышко, так этот комариный рой уже не комариный, а волшебно-блестючий клубок, от которого не отвести глаз не только жертвам, но и всем, кто увидит его.

– А зачем им три хоботка?

– Ой, Салабачок, а вот тут самое страшное. Такое страшное, что и рассказывать страшно.

– Да что ж тут такого-то.

– А такое. Первый хоботок у них – это, чтобы… вдыхать.

– Это что, вместо носа, что ли?.. Я уже дрожу.

– Нос дышит – вдыхает и выдыхает. А этот хоботок только вдыхает. А вот второй хоботок, у них как раз только и выдыхает.

– То есть дышат они двумя хоботками и без любого из них дышать не смогут?

– А умом ты точно не слабачок, – пошутила Кукляшка.

– Ну, вдыхает и выдыхает. Чего тут страшного? – не обратил внимания Слабачок на шутку.

– А то, что этот выдыхающий хоботок … Ой, дай сначала про третий расскажу.

– Ну, расскажи про третий, – усмехнулся Слабачок.

– А вот третий хоботок посерёдке двух других находится и гораздо их длиннее. Иглобрили втыкают его в жертву и… высасывают…

– Ну, п…понятно, из жртвы всю кровь… – поняв сразу всё, Слабачок от страха начал запинаться.

– Всю… её изнутри… они её высасывают…всю… вместе с её силой.

– Всю-всю жертву изнутри?

– Всю.

– Ух, действительно, страшновато.

– Но и это ещё не всё.

– Что же там ещё… – чуть не впадая в панику, спросил Слабачок.

– А вот что: пока третьим хоботком Иглобриль высасывает жертву, вторым хоботком он… вдувает в жертву воздух.

– Бррр. – вздрогнул Слабачок. – А зачем?

– А затем, что так высасывать легче. А, если длины хоботка не хватает, то хоботок удлиняется… А ты что, не видел надутых, как воздушные шарики, волков, лисиц и даже медведей, летающих в лесу среди деревьев, пока из них весь воздух не выйдет? Вот Иглобрили из них всё и высосали. Только шкура и осталась.

– Ой, а вот у меня, поди, ничего внутри, кроме силы и нет. Так они её и из меня…

– Может и из тебя, если они даже силой камней питаются.

– Что? Они и камни выса… – побледнел Слабачок. – А какая же сила у камней?

– А чем тяжелее, тем, значит, и сильнее.

Тут над ними стал проплывать, как мыльный музырь, целый огромный камень.

Слабачок с ужасом округлил глаза.

– Этот вот как раз этот камень, который ничего не весит? Который пустой, как и мыльный пузырь? Камень, потерявший силу?

– Д-да, да. – только и пропищала Кукляшка в ответ.

– Ну, хоть мы и не звери какие, а всё ж подумать, куда спрятаться, не помешало бы.

– Вот ты и думай. Не только лапками силён должен быть, но и головой.

– А вон булыжкамень у дерева, а под деревом норка, так что, как приблизятся, так туда и сиганём. Камень попьют, дерево попьют, а норка то им зачем?

– Не норка, а те, кто в норке. Надеюсь, что в норке им никто не понадобится.