Удар - Александр Южный

Мужчина и женщина забрались в салон. Несколько минут там стояла полная тишина, потом послышалась какая-то возня и возмущенная реплика, произнесенная женским голосом; в просвете между днищем машины и асфальтом появились женские ножки, обутые в туфли с длинной шпилькой. Ножки все пытались дотянуться до земли, но едва им удавалось это сделать, как они тут же начинали ползти вверх.

Внезапно раздался звук пощечины, после чего ножки твердо встали на асфальт и быстро замелькали, удаляясь от машины. Мужчина растерянным голосом окликнул женщину по имени, затем выругался и вылез из «мерседеса». Тайгер увидел пару ботинок, которые побрели к вилле. Звука захлопывающейся дверцы не было.

Тайгер помедлил несколько секунд, не веря в свою удачу. Затем поднялся и заглянул в салон. Передняя дверца со стороны водителя была открыта, и, кроме того, в гнезде торчал ключ зажигания, брелок плавно покачивался из стороны в сторону.

Тайгер втиснулся в автомобиль и повернул ключ. Мотор отозвался мягким приглушенным рокотом.

Тайгер подал «мерседес» задом и благополучно миновал два ряда машин, а потом едва не уперся бампером в чей-то широкий, как баржа, «крайслер». Тайгер выбрался из машины и, сгоряча едва не упав, подскочил к «крайслеру». Он не желал верить в то, что проезд перекрыт. В последней надежде он тщетно попытался открыть дверцу «крайслера» и вдруг остановился, осознав, что это конец, что конец, вообще, пришел уже давно, еще там, в Пунтареносе. А все, что он сейчас предпринимал, похоже на попытку только что убитого человека, который, перед тем как упасть, пытается зачем-то сделать еще пару шагов, а смерть она вот, уже здесь, в его теле.

За забором опять заиграла музыка, тихо и очень мелодично. Шум и смех постепенно утихли, осталась лишь одна мелодия. Чарующая и светлая, она лилась тонкой прохладной струйкой в душный воздух ночи.

Так за каким чертом он носится в этой чужой шкуре, с трудом сдерживающей напор чуть ли не двух центнеров бешеного жира?! Тайгер окаменел, глядя прямо перед собой невидящими глазами.

На стоянке возникла фигура мужчины, она, покачиваясь, добралась до белого открытого автомобиля и попыталась сесть в него. Вслед за первой фигурой возникли еще четыре. Они вытащили пьяного из автомобиля, но тот неожиданно вырвался и побежал прямо на Тайгера. Пьяный был метрах в трех от «крайслера», когда четверка сумела догнать его и схватить под руки. Пьяный попытался вырваться, но приятели держали его крепко. Он мотнул головой влево-вправо, затем поднял ее и увидел Тайгера. Взгляд его стал осмысленным, и он произнес довольно внятно:

– Матерь божья, а мы его там ищем!

Остальные тоже заметили Тайгера.

– Мистер Бах! – произнес кто-то из них медовым голосом. – А мы с ног сбились искать вас, – мужчины, оставив пьяного, подошли к Тайгеру.

– Позвольте задать несколько вопросов. Возможно, мы последние из тех, кто берет у вас интервью… Э… понимаете, нам, как и всем остальным, – говоривший махнул рукой в сторону виллы, – как-то очень трудно представить, что человек такого масштаба, как вы, может раствориться бесследно, исчезнуть так, как будто его не было вообще.

Тайгер, стряхнув с себя оцепенение, произнес:

– Джентльмены, вы на машинах?

– Конечно, сэр! – произнесло одновременно несколько голосов.

– Тогда давайте покинем это место, – сказал Тайгер. – Там, внизу, – он указал пальцем на огни города, ярким бисером усыпавшие темные холмы, – есть один хороший бар, где я и отвечу на все ваши вопросы.

Репортеры онемели от такой милости, а подоспевший пьяный восхищенно твердил:

– Я всегда говорил, что мистер Бах широкая натура, свой парень, – пьяный не договорил. Один из приятелей оттеснил его в сторону.

– Не обращайте на него внимание, сэр!

– Ничего, ничего, – добродушно улыбнулся Тайгер. – Ну, что, джентльмены, по машинам.

Они спускались вниз по черной ленте дороги. Репортер лихо вел свою машину, почти не сбрасывая скорость на поворотах.

На заднем сиденье мотался из стороны в сторону пьяный, подавая время от времени невнятные звуки.

– Это он от огорчения, – пояснил репортер. – Набрался потому, что не смог взять у вас интервью. Очень хрупкая психика.

– А у вас? – поинтересовался Тайгер.

Репортер пожал плечами и вместо ответа спросил:

– Так где же расположен тот бар, мистер Бах?

– Сейчас прямо, потом направо и два квартала вперед, – не задумываясь, ответил Тайгер.

– Но, насколько я знаю, там нет никакого бара, – осторожно заметил репортер.

– Ну, возможно, я путаю, – беспечно произнес Тайгер. – Последний раз я был там лет пятнадцать назад. Вы знаете какое-нибудь другое подходящее место?

– Конечно, сэр! – ответил репортер и прибавил скорость.

Минут через десять они остановились под мостом с восьмиполосным движением.

Репортер выбрался из машины, обошел ее и открыл дверцу с противоположной стороны.

– Прошу вас, мистер Бах, в этом заведении достаточно прилично и тихо.

– Предупреждаю, джентльмены, в вашем распоряжении пятнадцать минут, потом вам придется меня оставить, – сказал Тайгер, входя в бар.

Спустя четверть часа, когда за репортерами закрылась дверь, Тайгер отодвинул в сторону нетронутый стакан с виски и задумался. Он размышлял о том, что предпринять дальше. Стол, где он сидел, находился в самом темном углу бара, куда не дотягивался свет от трех неярких светильников. Тайгер отодвинул стакан и, подойдя к стойке, снял золотые запонки с камнями, заколку с галстука и положил все это в черную пластмассовую тарелку для мелочи.

Мулат бармен целую минуту таращил на Тайгера удивленные кофейного цвета глаза, в которых отражались огни светильников, затем с кривой, недоверчивой ухмылкой протянул руку к тарелке и поднес ее ближе к свету. Камни на запонках заиграли чистым желтоватым светом, заколка брызнула целой россыпью фиолетовых огней.

Бармен провел рукой по губам, явно волнуясь, затем осторожно положил на стол стодолларовую банкноту.

Это был явно пробный шар.

Тайгер отрицательно покачал головой.

Бармен положил еще одну банкноту. Тайгер снова покачал головой.

Когда на стойке лежало четыреста долларов, Тайгер забрал с тарелки побрякушки и сделал вид, что собирается уходить. Он не знал настоящей стоимости заколки и запонок, но был уверен, что Бах никогда бы не стал надевать дешевку.

Бармен положил руку ему на плечо. Тайгер выжидающе замер.

Мулат тщательно осмотрел Тайгера. Очевидно, он тоже не мог определить истинной стоимости камней. Его глаза медленно ощупали дорогой костюм, галстук и даже туфли Тайгера. Затем он достал еще четыреста долларов, присоединил их к тем, что лежали на стойке и жестом показал, что больше не заплатит.