Воспитание критически мыслящих личностей. Руководство для родителей, которые хотят научить детей любого возраста фильтровать поток получаемой информации - Джули Богарт

чтение в том виде, в котором мы к нему привыкли – в тишине и наедине с собой, – появилось в истории человечества сравнительно недавно. Большинство людей почти во все времена были лишены возможности открыть страницы книги, чтобы окунуться в писательские откровения – будь то роман или подробное объяснение того, как наши планеты вращаются вокруг Солнца.

Поначалу были устные предания у костра и дебаты на базарной площади. Это хорошо известные древние практики общения, которые встречаются в человеческих обществах в каждом уголке земного шара. Чтение и письмо появились по историческим меркам совсем недавно. Однако знаете ли вы, что не все считали появление письменности благом для развития людей? Платон в «Федре» приводит диалоги, которые вели Сократ и его ученик. Сократ предостерегает подопечного от письма примерно в тех же выражениях, как большинство родителей сегодня читают нотации своим детям о компьютерных играх: будь осторожен, такие вещи до добра не доведут!

Вот что он говорит: «Ведь это, ослабляя заботливость о памятовании, произведет в душах учеников забывчивость; потому что, полагаясь на внешнее письмо, изображенное чужими знаками, они не будут вспоминать впечатлений внутренно – сами в себе. Значит, ты изобрел средство не для памятования, а для напоминания. Да и мудрость ученики приобретут у тебя не истинную, а кажущуюся; потому что, многого наслушавшись и ничего не изучая, будут представлять себя многознайками и, как мнимые мудрецы, вместо истинных останутся большею частью невеждами и людьми в обществе несносными»[6].

Вот тебе и на! Уж лучше бы ты промолчал, Сократ! А вы можете себе представить его реакцию на нынешний Facebook? «…Многого наслушавшись и ничего не изучая, будут представлять себя многознайками и… останутся большею частью невеждами». Неужели и я, работая над этой книгой, вношу свой вклад в то, что «мудрость ученики приобретут не истинную, а кажущуюся»? Изустная культура ценилась за ее живость, непредсказуемость. При ее участии мудрость была продуктом всего сообщества и сама создавала эти сообщества. Коренные культуры по-прежнему продолжают ценить свои устные традиции, чтобы возродить свои родные языки, не забывать о своей общей идентичности и защищать внутриобщинные связи. Аналогичным образом интернет придал импульс традиции совместного чтения и формированию сообществ. Живость и непостоянство блогов и социальных сетей, онлайн-комментариев под новостными статьями, дискуссионных форумов и чатов бодрят и вселяют энергию. Может быть, в эту новую эпоху мы наблюдаем смешение двух способов чтения и мышления в один, для которого свойственны как гиперфокус, так и глубоко сфокусированное внимание?

Активный мозг

Еще на заре времен, стараясь выжить во враждебном мире, люди с их огромным мозгом, но тупыми зубами полагались на такое неврологическое свойство внимания, как «гиперфокус». Мозг прибегает к нему для того, чтобы моментально переключаться с одной угрозы на другую и всегда быть начеку. Это своего рода многозадачность в целях самосохранения. Шелест листьев, тихое рычание, понижение температуры – все эти ощущения действуют как «звонок», уведомляющий нас о том, что поступила новая информация, которую необходимо проверить и обработать немедленно, если хочешь остаться целым и невредимым. Наши динамичные устные культуры являются отражением этой особенности внимания. Устная традиция создается совместными усилиями как реакция на текущий момент. Члены общины неоднократно повторяют друг другу общую историю, выражая ее каждый раз немного по-своему, изменяя и расширяя повествование, добавляя традиции, ритмы и ритуалы, чтобы подчеркнуть смысл и способствовать запоминанию.

По мере того как устная речь переходила в письменную (будь то наскальные рисунки в пещерах, рукописный текст на папирусе или тщательное копирование религиозных книг), разрозненные рассказы и истории складывались в единые повествования. Созданные на их основе рукописи чаще всего зачитывались публично (например, в церкви или ратуше). Даже грамотные люди, имевшие возможность читать наедине с собой, делали это все равно вслух! Святой Августин в 380 году н. э. был чрезвычайно удивлен, увидев святого Амвросия, который читал текст беззвучно (даже не шевеля губами!). Поскольку письмо становилось все более популярным способом записи и передачи информации, в Средние века читать умели уже многие люди, даже не принадлежавшие к высшему классу. Чтение стало использоваться как инструмент для самообразования и ведения записей, а не как публичное действо лидеров общин.

Письмо тоже претерпевало изменения: появились пробелы между словами, добавились знаки препинания. Писатели теперь могли редактировать свои произведения. Это привело к тому, что они стали более тонко и изощренно аргументировать свои мысли. Чтение и письмо начали изменять мышление человека. Людям требовалось время, чтобы в одиночестве прочитать и обдумать идею, связать ее с другими. Наметился сейсмический сдвиг от гиперфокуса мозга к глубокой фокусировке. Профессор английского языка Калифорнийского университета Кэтрин Хейлз хорошо описывает эти два состояния внимания: «Глубокое внимание превосходно подходит для решения сложных проблем, представленных одним носителем информации, но за него приходится расплачиваться ослаблением бдительности и гибкости реакции. Гиперфокус превосходно справляется с меняющимися условиями, когда за внимание борются сразу несколько раздражителей; его недостатком является нетерпеливость и невозможность надолго сосредоточиться на объекте со слабой интерактивностью, например на викторианском романе или на сложной математической задаче».

В XV веке в нашу жизнь ворвался печатный станок и ускорил переход мозга в состояние глубокой концентрации внимания. «Развитие знаний становилось все более личным актом, когда каждый читатель создавал в своем уме собственный синтез идей и информации, переданных через труды других мыслителей». Эта способность читать в одиночку, подолгу размышлять над идеями и делать самостоятельные выводы сильно изменила нашу концепцию образования. Ожидалось, что учащиеся посредством глубокого сосредоточенного внимания сами смогут осознать значение обучения. Наши учебные заведения полностью перешли на формат «глубокого внимания». Хейлз тоже признает эту тенденцию: «В эволюционном контексте, несомненно, первым развился гиперфокус. Глубокое внимание – это относительная роскошь, так как для него требуется обстановка, в которой не нужно постоянно быть настороже». С учетом этого наши школьные здания и библиотеки сконструированы таким образом, чтобы в них присутствовали тихие уединенные пространства, защищенные от шума и помех и позволяющие сосредоточиться во время чтения. Наши педагоги привыкли верить в то, что глубокое сосредоточение школьника при обучении является важнейшей предпосылкой хорошего образования. На практике, однако, акцент часто делается не на глубоком внимании, а на тишине. Как следствие, родители ожидают, что дети в ходе выполнения домашнего задания будут вести себя тихо, чтобы доказать свою сосредоточенность.

Однако на дворе XXI век, и мы являемся свидетелями еще одного сейсмического сдвига в нашем мозге. С появлением интернета на наших телефонах мы вернулись к гиперфокусу, то есть к привычке уделять первоочередное внимание самым ранним импульсам.