Улыбнись, мой ангел - Барбара Фритти

Сегодня я ходила в библиотеку и кое-что там узнала.

Я нашла запись в дневнике Сэмюэля Мартина, одного из матросов корабля. Незадолго до того, как корабль разбился о скалы, он услышал звуки ужасной борьбы, выстрел и детский плач. К несчастью, ни на одном из тел погибших, выброшенных волнами на берег, не было пулевых ранений. Поэтому он был не уверен в случившемся. Я думаю, что на корабле, прежде чем он затонул, что-то произошло, что-то такое, что было связано с родителями Габриэллы, моими предками. Но узнаем ли мы когда-нибудь об этом?

Дженна перевернула следующую страницу, ожидая продолжения текста.

Но там стояла новая дата – эта запись была сделана два месяца спустя.

9 сентября 1950 года.

Со дня моей последней записи случилось многое.

Мать слегла с сильной лихорадкой. Ночью я смачивала ей лоб холодной водой и слушала ее сбивчивую речь – она говорила, что присоединится к моему отцу, который сейчас на небесах. Я пыталась заставить ее бороться за жизнь, чтобы она не уходила от меня и моих сестер, но она все слабела и прошлой ночью скончалась. Теперь мы остались одни. Мне предстоит воспитывать трех младших сестер, а также моего будущего ребенка. Как мне с этим всем справиться?

– У нее родился ребенок? – удивилась Лекси.

– Похоже на то, – ответила удивленная Дженна и перевернула еще одну страницу. Та была датирована 10 марта 1951 года.

– Сегодня я отдала моего ребенка. Мне довелось всего несколько секунд подержать его на руках и попрощаться с ней. Женщина, которая забрала ее, пообещала, что моя дочь будет расти в хорошей, любящей семье, которая даст ей то, чего не в состоянии дать я.

Это было самое трудное решение в моей жизни, но у меня не хватает денег, чтобы заботиться и о сестрах, и о малышке. Надеюсь, когда-нибудь я найду ее. Меня утешает мысль о том, что я всегда узнаю ее по родинке на пятке, ведь у меня точно такая же. Независимо от того, как далеко друг от друга мы будем находиться, нас будет связывать поцелуй ангела. Я засунула в ее одеяльце медальон, который мне подарил Митчелл, так что с ней навсегда останется вещица, связанная с ее родителями. Надеюсь, она простит мне, что я отдала ее чужим людям. Возможно, когда-нибудь судьба снова сведет нас вместе.

Дженна пролистала следующие страницы, но они оказались пусты. Она посмотрела на Лекси. Девочка сделалась неожиданно тихой и серьезной, на ее лице появилось задумчивое выражение.

– Что-то не так, дорогая?

– У мамы был медальон. Он открывался, и она говорила мне, что положит в него мой портрет. Как ты думаешь, это был медальон Розы?

– Не знаю, как он мог быть ее медальоном? – неуверенно произнесла Дженна и задумалась. Если у Розы была родинка и она отдала чужим людям дочь, у которой такая же родинка, как у Келли и Лекси…

Дженна вернулась к нужной ей записи в дневнике. В глаза ей неожиданно бросилась дата.

– О, боже! – прошептала она. Ее мать, Кристалл Беннетт, родилась 10 марта 1951 года, в тот же день, когда и дочь Розы. Но Дженна никогда не слышала о том, что ее мать была приемным ребенком. Знала ли об этом сама Кристалл? А Келли? Келли, должно быть, знала и наверняка проследила все генеалогическое древо до времени кораблекрушения в Бухте Ангелов. Так вот почему она отправила их с Лекси в дом Розы. Это дом их бабушки.

Пульс мгновенно участился. Нет, это просто невероятно, но факты – упрямая вещь. Даже если закрыть глаза на совпадение в датах, родинка у Лекси говорит сама за себя.

Роза Литлтон была ее бабушкой. Они с Лекси связаны узами крови с этим городом, со своими предками. Келли хотела, чтобы они начали новую жизнь там, где было их прошлое, где родилась их мать, откуда ее отдали в другую семью. При этой мысли по спине Дженны пробежал холодок. Ей показалось, что она мысленно слышит голос Розы, слышит ее рыдания, когда она расстается со своим младенцем. Она чувствовала ее отчаянное желание когда-нибудь снова увидеть дочь.

Но Роза, насколько известно, так и не увидела дочь. Сама Роза умерла два года назад, еще до того, как Келли составила план бегства. И все-таки, несмотря ни на что, они оказались здесь. Лекси поднялась с пола и чихнула, чем вернула Дженну в реальность.

– Мы теперь можем пойти на карнавал? – спросила девочка.

Мысли Дженны все еще витали в прошлом, а Лекси уже жила настоящим, что, видимо, было правильно. Дженна отложила дневник и встала. Похоже, ей предстоит заняться чем-то очень важным.

– После того, что случилось вчера вечером, думаю, нам лучше остаться дома.

Лицо девочки омрачилось.

– Я буду хорошо себя вести. Буду всегда рядом с тобой и буду называть мамой. Обещаю, – произнесла она с серьезностью, от которой Дженне захотелось расплакаться. – Я не забуду. Кимми сказала, что сегодня вечером на берегу будет фейерверк. А еще там будут жечь костер и поджаривать на огне пастилу. Прошу тебя, давай пойдем и мы!

– А как же ангелы? – спросила Дженна. – Ты не убежишь от меня снова, чтобы искать их?

– Они не летают, когда пускают фейерверки, потому что не любят шума, – заявила Лекси с такой серьезностью, что Дженна невольно улыбнулась.

– А до или после фейерверка? Не будешь их искать?

В глазах девочка появилась неуверенность.

– Я не стану нарочно их искать, но если сами они найдут меня, я спрошу у них, как там моя мама, – упрямо заявила она.

– Дорогая, так не бывает.

– Ты не знаешь, как бывает. Ты не на небесах и ничего не знаешь об ангелах. Если они захотят с кем-нибудь поговорить, то только со мной, потому что у меня на ноге есть поцелуй ангела.

Возразить на это Дженне было нечем.

– Хорошо, но обещай, что не станешь охотиться за ними без меня. Договорились?

– Договорились, – радостно ответила Лекси и побежала вверх по лестнице, как будто боясь, что ее новая «мама» передумает.

Дженна не спеша последовала за ней. На лестничной площадке она бросила последний взгляд в подвал, после чего выключила свет и закрыла дверь. Она еще заглянет туда, чтобы найти ключи к загадкам прошлого. Старое пианино в гостиной как будто поманило ее к себе. Дженна пересекла комнату, села на табурет и представила себе другую женщину, которая сидела на этом месте много лет назад, положив руки на эти же самые клавиши. В своем дневнике Роза писала о том, что искала утешения в музицировании. В их семье на пианино играло вот уже несколько поколений женщин. Пусть она не унаследовала «поцелуй ангела», зато ей достался в дар музыкальный слух.

Пальцы Дженны легонько коснулись клавиш, и она неожиданно заиграла. Она не знала мелодии, не знала, почему извлекает именно эти ноты.

Закончив играть, она почувствовала, что продрогла. Откуда-то как будто потянуло сквозняком. Она обернулась. Странно, ведь все окна закрыты. Нет, это какое-то безумие, ведь Роза давно мертва. Дженна встала и вышла из комнаты. Но чей-то тоненький голосок шепнул ей на ухо, что музыку часто называют голосом ангелов.