Факультет. Курс третий - Владислав Картавцев

Физически. Убить из пистолета, отравить цианидом, утопить в ванной и так далее. И это не шутка. Слава богу, мы пережили инаугурацию, но опасность для него не стала меньше.

– Кроме того, – голос Щербеня сделался глухим и мрачным. – Вашингтонские общественники желают убрать Трампа не просто так, а конкретно подставив нас – то бишь, Россию. Как вариант – назначить киллером недавно прибывшего в США какого-нибудь кавказца, чеченца или, например, адыга. Или сирийца, который, вроде бы, в прошлом был в окружении Асада.

«Асад» в кавычках в данном случае особенно опасно – поскольку немедленно после убийства начнется вторжение США в Сирию – всеми имеющимися силами. И возможно даже с применением ядерного оружия – хотя и обычного американцам хватит, чтобы за пару недель там все размолоть в щебень. Ну, а в дальнейшем возможно скатывание в полноценную Третью мировую войну. Я уж не говорю о том, что все наши планы на реальное адекватное взаимодействие с США пойдут прахом. В общем – катастрофа. И ее вероятность высока. Что скажешь?

– Не знаю! – Кирилл пожал плечами. – Чувствую, что в Ваших (т. е. в наших, имея в виду Россию) опасениях есть рациональное зерно, но Вас ведь, наверное, интересует конкретика?

– Правильно! И не просто конкретика, а самая что ни на есть конкретная конкретика. Которая состоит в следующем. – Щербень вынул из-под стола толстенный чемодан (чемодан раздулся, как шар – было видно, что туда напихано масса всего). – На, держи.

Кирилл ухватился за ручку – чемодан весил никак не меньше пятнадцати килограммов.

– Идешь к себе! – Щербень мотнул головой в сторону «Пещеры Аладдина». Раскрываешь и начинаешь анализировать – смотреть на фотографии граждан (там их много). Определяешь, кто из них, возможно, входит в узкую группу лиц, замышляющих устранение президента США, и даешь мне отчет. Уяснил?

– Уяснил! – Кирилл даже не улыбнулся. Привычно сдержался, хотя ему так и хотелось поёрничать, типа: «Так просто?». – Сколько у меня есть времени?

– Времени мало. И, кроме того, я – приказом Верховного Главнокомандования – тебя мобилизую. Т. е. предоставляю тебе пищу и кров (а также ночлег) в здании МИД, и домой ты попадешь только после выполнения задания.

– Т. е. как шахтер в забое? – Кирилл нисколько не удивился ответу Павла Ивановича. Нечто подобное – он чувствовал – ему и предстояло услышать. – А вот, например, душ у вас тут есть? И еще. Я бы хотел переодеться и переоблачиться в мягкие домашние тапочки. Чтобы лучше работалось…

* * *

Как выяснилось уже очень скоро, в МИДе наличествовали и душевые, и ванные комнаты (и даже баня с сауной), и комплекты мягкой одежды, и новые банные халаты – Щербень одним звонком обеспечил Кириллу все необходимое. И сурово велел больше не тянуть часы и минуты и приступать. Кирилл быстро нагрузился печеньем и пряниками и приступил.

Первое, что его поразило, это объем. Фотографий в чемодане было явно больше тысячи штук, так что, похоже, он зависнет здесь дня на три – никак не меньше. Ведь каждое фото нужно изучить, увидеть то, что получится, а на это нужны силы. Силы же восстанавливаются только через пищу и сон.

– И вновь продолжается бой, и сердцу тревожно в груди! – Кирилл глубоко вздохнул, вспоминая, сколько же раз ему приходилось вот так рассматривать фотографии, выполняя поручения Щербеня, ФСБ, а то и самого Верховного, переданные через «специально обученных» людей в погонах. – Такое чувство, что я родился специально для того, чтобы, как робот, выдавать информацию на гора.

– Хотя. – Кирилл усмехнулся. – По правде сказать, грех жаловаться. Если посмотреть на мой карьерный рост, который выражается в государственных наградах и встречах на самом высшем уровне, мало найдется студентов, готовых похвастаться чем-то подобным.

…Кирилл вернулся домой за полночь – около двенадцати закончился сабантуй в Кремле, он еще некоторое время общался с Кирой и Ольгой, взял у них координаты для переписки и, как принято в таком случае, пообещал писать время от времени. Настроение было отличным, и еще – Кириллу очень хотелось развернуть сверток, подаренный ему Президентом. Сверток был, кстати, весьма большого размера и весьма увесист.

Кирилл тихонько открыл входную дверь, убедился, что родители спокойно дрыхнут (и немудрено – второй час ночи, а им завтра рано вставать), проскользнул к себе в комнату и, затаив дыхание, сорвал упаковку. Его глазам предстала красивая (очень красивая!) коробка лакированного темно-красного дерева размером примерное тридцать на сорок на семь сантиметров. Внутри коробки обнаружилась:

Кирилл с интересом вынул Знак. Он был довольно большим – с серебряным Двуглавым Орлом в середине в обрамлении серебряного лаврового венка. На обратной стороне Знака был выбит искомый номер 0728. Кирилл взял в руки Грамоту.

– Отличная плотная вощеная бумага. И отличная полиграфия! – Кирилл быстро прикинул – куда, в какое место его комнаты можно повесить грамоту, и пришел к выводу, что никуда. Вопросов от предков не оберешься, а ведь они так пока и не знают, чем он занимается. Поэтому лучше подобными цацками не светить.

Кирилл давно уже решил для себя проблему хранения наград – и очень просто. Он арендовал ячейку в ближайшем отделении Сбербанка (там, где был открыт его денежный вклад). Недорого, и конспирация соблюдена. Но вот проблема – коробка с грамотой явно не влезет в ячейку, и для нее нужно определить какое-то другое место.

– Ладно. – Кирилл тряхнул головой. – Отнесу в общагу и кину под кровать. Ну, или не под кровать, а в шкаф. А Знак – знак да, положу ко всем остальным наградам. Он хоть и не орден, но, наверное, тоже чего-то стоит. И, наверняка, за то, чтобы его получить, многие бизнесмены и чиновники платят реальные деньги. А мне даром достался – да еще и из рук самого президента. И вот интересно – а к Грамоте какие-нибудь комиссионные прилагаются? Лишние деньги мне бы не помещали…

…Кирилл не заметил, как наступил вечер. Несколько раз он отрывался от работы и дремал – минут по пятнадцать. Восстанавливал силы.

Количество фотографий, что он проанализировал, постепенно увеличивалось, но, понятное дело, до конца еще было далеко – примерное как до Луны.

– Придется звонить родителям. – Кирилл глубоко вздохнул и набрал номер телефона. Выдержал десятиминутный разговор с мамой, которая неистовствовала, пытаясь добиться от сына ответа: по какому такому праву его силой удерживают непонятно где? Пришлось выкручиваться, но что делать! В конце концов, родина (и Трамп) чрезвычайно важны.

– Если бы я знал, что в результате победы этого рыжего черта мне придется жертвовать заслуженными каникулами, я бы предпочел, чтобы победила Клинтон! – Кирилл злобно помянул Трампа и побрел пить чай. А заодно и перекинуться парой словечек с Щербенем – если тот, конечно, еще на рабочем месте.

Павел Иванович усиленно что-то печатал.